Читать книгу - "Ведьмина звезда. Последний из Лейрингов - Елизавета Дворецкая"

Вдруг Бьярте стало страшно, и она вскочила на ноги. Она не помнила толком, что человек этот с участием отнесся к ее выдуманным бедствиям, предлагал помощь, давал добрые советы, оставил подарок – она только чувствовала, что его гибель будет несправедливостью, несчастьем.

Пробежав по днищу корабля, Бьярта натолкнулась на борт и закричала изо всех сил:

– Стойте! Хагир! Останови их, не убивайте его!

Хагир свистнул, и трое квиттов отступили на шаг, по-прежнему держа барландца под клинками. Скользнув взглядом по врагам, Гельд посмотрел на Бьярту. Он тяжело дышал, светлые волосы прилипли к высокому лбу, и взгляд оставался жестким, совсем не таким приветливым, как там, в усадьбе… Конечно, он узнал ее, и на миг Бьярте стало стыдно. Казалось, она предала его… хотя какое же это предательство? Каждый день кто-то лишается добра, а кто-то его приобретает.

– Бросай секиру, – велел Хагир барландцу. – Тебя никто не тронет. Ваша кровь мне не нужна.

Гельд опустил обломок щита и молча бросил секиру на днище корабля. Один из квиттов подобрал ее.

– Все их оружие – к нам, – коротко распоряжался Хагир. – И у кого что найдется – в сундук, как я сказал. Этих вязать. И быстрее, а то нас снесет в море.

Квитты, разгоряченные и ободренные победой, живо принялись за дело: обезоруженных барландцев связали, торопливо обыскали, снимая шейные гривны, обручья, пояса, перстни. Мечи, копья и секиры валялись под ногами, как хворост. Мельком оглядывая добычу в руках своих людей, Хагир отмечал: будет десять марок серебра. И даже еще останется, так что вся дружина будет довольна. Сундуки и мешки с «Кабана» поспешно перекидывали на «Волка»; мешки падали мягко – меха, не иначе. Было несколько мешков зерна, а в двух тяжеленных сундуках что-то гремело. Каменные котлы в сундуки не запирают, значит, там может быть бронза. Тоже хорошо.

Но… Присев, Хагир поднял голову лежащего у мачты парня из усадьбы Ульвмода Тростинки. Возле самого сердца – отверстие от клинка, крови мало, значит – вся внутри. Мертвое лицо сморщено, будто парень перед самой смертью пытался что-то сообразить, понять, что такое с ним происходит. То ли Хьёрт, то ли Ауд – он еще плохо знал по именам свою новую дружину. И вон еще один… Хагир узнал спину Глома из людей Гьяллара, в спине торчало короткое копье. Так глубоко и сильно вошло, что тело прибито к днищу корабля, не сразу и поднимешь. Двое… или больше? А иначе не бывает. Дядя, Ингвид Синеглазый, говорил, что всякий кубок на победном пиру до половины налит кровью.

Когда с добычей было покончено, Хагир приказал вырубать крючья. Пришла пора браться за весла: за время битвы оба сцепленных и неуправляемых корабля отнесло довольно далеко от берега, а ветер крепчал.

Перегнав всех своих людей на «Волка», Хагир сам обрезал веревку на руках Гельда. Тот молчал и посматривал на него испытывающе.

– Не знаю, как вы поплывете дальше, но попытайтесь, – пожелал ему Хагир. – Если вас спросят, кто вас так обидел, отвечайте: это сделал Хагир сын Халькеля, но толкнул его на это Вебранд Серый Зуб. Понятно?

– Хагир сын Халькеля? – повторил Гельд и вдруг пристально глянул ему в лицо. – Из Лейрингов?

Хагир кивнул. На беседу времени не оставалось, неуправляемый «Кабан» отчаливал от борта «Волка», и Хагир поспешно перепрыгнул на свой корабль. Гельд больше не смотрел ему вслед, освобождая своих уцелевших товарищей, чтобы вместе с ними сесть за весла. За вычетом убитых, раненых и упавших за борт, у него оставалась едва половина – самое необходимое число, чтобы «Кабан», лишенный паруса, мог добраться до берега.

Прекрасный парус, синий с красным солнцем посередине, кое-как свернутый, валялся под мачтой «Волка». По днищу корабля едва удавалось пройти – так загромоздили его мешки с «Кабана». Перед сиденьем кормчего лежал перевернутый щит, полный серебряными гривнами, обручьями, поясами с серебряными бляшками, прочей дребеденью. Нашлось даже два рога для питья с серебряной оковкой. Бьярта сидела рядом и лихорадочно копалась в серебре, радостно вскрикивая при виде всякой тяжелой или искусно выполненной вещи. В ее руках была свобода Стормунда! Когда Хагир подошел, она подняла к нему румяное лицо с совершенно сумасшедшими от счастья глазами.

– Богиня Фригг! – бормотала она. – Сколько всего! И так просто!

– Ну, не очень просто! – отрезвил ее Хагир. – Мы пятерых потеряли, ты знаешь об этом? И все – из новых… И еще шестеро не скоро будут драться или грести. Вон, Гьяллару плечо развалили – ты бы пошла его перевязала.

Бьярта послушно поднялась и пошла к раненым, но то и дело оглядывалась на добычу. Хагир поднял щит и осторожно ссыпал всю кучу на дно оружейного сундука.

– Я же говорила, что все получится хорошо! – крикнула ему Бьярта. – Только в другой раз я не буду долго разговаривать с теми, кого мы присмотрим. Очень страшно ждать, что убьют тех, с кем я говорила!

Хагир кивнул. Однако, «в другой раз»! Похоже, она решила продолжать в том же духе! Понравилось, что ли, воображать себя валькирией? А впрочем… Хагир быстро принялся за подсчет: десять марок из этого – на Стормунда, потом по две марки семьям каждого из погибших, да Ульвмоду за корабль, да дружине… Вернув Стормунда, они по-прежнему останутся без средств для фьялльской дани… А осень на носу! Так что Бьярта совершенно права: впереди у них еще не один «другой раз».

Следующие десять или двенадцать дней всадники «Волка» провели, плавая вдоль северного побережья полуострова Квартинг, неподалеку от того мыска, где так удачно сразились с барландцами. За это время боги привели туда еще четыре торговых корабля; два Хагир решил пропустить, поскольку они шли вместе и дружины имели многочисленные, зато два оставшихся разделили судьбу «Кабана». Хозяин двенадцативесельной снеки с конской головой на штевне, которая попалась «Волку» последней, с первого взгляда понял, что повстречал очень решительных людей, и сразу согласился на первое предложение Хагира: сойти на берег и там подождать, пока квитты проверят содержимое его мешков. Здесь было взято не так уж много – зерно, овчины и несколько криц железа, зато обошлось без единой капли крови.

– Вот какие мы грозные! – смеялся довольный Гьяллар. – Отцу расскажу: вот он позабавится! А Сиг умрет от зависти!

– И попросится в другой раз с нами! – добавила Бьярта. – Твой брат не трусливее тебя!

– И когда-нибудь у нас с ним будет два боевых корабля с дружиной! – мечтал Гьяллар. – Мы будем ходить по всему Морскому Пути вместе, везде биться и одерживать победы, и все будут нас бояться! Два славных морских конунга, Гьяллар Суровый и Сиг Дерзкий!

Хагир посмеивался, глядя на пышным цветом расцветшее тщеславие простодушного парня. Но и у него самого настроение было неплохое. После третьей победы у них набралось достаточно добра, чтобы заплатить дань и безбедно прожить следующий год. Среди добычи имелись даже четыре говорлинские кольчуги, прочные и до ужаса дорогие; Бьярта смотрела на «платья валькирий» с таким восторгом, что Хагир предложил ей примерить. Бьярта взялась было за край подола, но выпустила: железная рубашка оказалась слишком тяжелой. Лето выдалось удачным, а там ведь придет новое лето, да и Стормунд будет на свободе. За зиму можно набрать и обучить новую дружину… и мечта о двух хороших боевых кораблях окажется не так уж далека от осуществления.