Читать книгу - "Невыносимая невеста, или Лучшая студентка ректора. Часть 1 - Ольга Обская"

Пока Ольшанский вспоминал жаркие события того безумного дня, Корнелия снова начала ускорять темп работы — под её спицами росло полотно с дивным узором.

— Тебе не нужно будет её искать. Скоро она появится в твоей жизни сама. Жди сигнала.

Ведунья оказалась права — она появилась. Едва Ольшанский увидел Валерию, сомнений почти не осталось, что перед ним дочь. Зеленоглазая красавица. Он узнавал в ней родные черты. Но всё равно устроил испытание. Уж он постарался — разыграл такой знатный спектакль — вывел её из себя. Ух, как она разозлилась! Знакомый темперамент. А какой сильный дар! Он видел, что она пытается сдержаться. Но магия выплеснулась через край помимо её воли. Как хорошо, что он предусмотрительно надел шляпу-цилиндр. Ален знал, что в случае чего она сыграет роль громоотвода. Эта нелепейшая шляпа вызовёт наибольшее раздражение и пострадает в первую очередь. Он сам дико раздражался, когда видел на ком-нибудь этот уродливый последней писк моды. А у дочурки, как он и думал, оказался тот же вкус. Ему хотелось обнять её, но девочка была слишком зла. Ничего. Он даст ей время привыкнуть. Но вот времени тянуть со свадьбой нет.

У Ольшанского созрел хитрый план. Зачем отменять одну помолвку и организовывать другую? Тоцкие на дыбы встанут, если он затеет такую сложную игру. Действовать надо тоньше. Он проконсультировался с юристами. В договоре помолвки говорится, что узами брака дали согласие сочетаться старший сын Тоцкого и дочь Ольшанского. Не написано: ни младшая, ни старшая, потому что на то время он знал лишь об одной дочери. Условием было только её обучение в академии. Вот и прекрасно — у него есть дочь, которая обучается в академии. А, следовательно, новая помолвка не нужна. Ян Тоцкий и так собственноручно подписал согласие взять в жёны дочь Ольшанского, если та проявит успехи в обучении. А насколько Ален успел заметить, Валерия проявит — его кровь! Осталось переговорить со всеми участниками процесса, надавить, если что, и переходить от помолвки к свадьбе.

Вот только Ольшанскому хотелось ещё раз услышать подтверждение от Корнелии: теперь-то, наконец, та дочь? Для этого и посетил её сегодня. Она всё корпела и корпела над вязанием. Нитки переплетались в лёгкое ажурное полотно. Ведунья полюбовалась работой, а потом перевела взгляд на Ольшанского.

— Да, дитя от этого брака благотворно скажется на родовой магии Ольшанских — разбавит и освежит её нужным образом. И все твои напасти прекратятся. Но поторопись.

Да он-то поторопится. Оставалось надеяться, что и молодые времени зря терять не будут. Ну, так-то Ян Тоцкий на вид не промах. А уж дочурка точно не подкачает. Строптивая, но горячая. Будет поначалу сопротивляться, но уж Ольшанский-то найдёт к ней подход.

Корнелия проводила словами:

— И помни, Ален, о нашем разговоре никто не должен знать.

— Разумеется, — он оставил на её столе тяжёлый мешочек с золотыми. Она берёт только наличные. Чеки её не интересуют. Одно странно: зачем ей столько денег? Что, нитки для вязания в наше время так подорожали?

Впрочем, Ольшанский нисколько не горевал, что пришлось расстаться с кругленькой суммой. Он всегда считал, что хорошая работа стоит хороших денег. От ведуньи Ален выходил в прекрасном расположении духа.

Он спускался по винтовой лестнице снова на ощупь. Ему оставалась всего пара ступеней, но неожиданно правой ногой он наступил на развязавшийся шнурок левой туфли. Равновесие в момент было потеряно, и Ален слетел вниз. Проклятие! Какого беса?! Он поднялся, кряхтя и чертыхаясь. Убедился, что ушиб не смертельный, и заковылял на выход, думая: а что если бы он наступил на шнурок, когда был на самом верху? Скатился бы кубарем и костей не сосчитал. Нет, надо немедленно заняться свадьбой.