Читать книгу - "Ад - Дора Коуст"

– Еще раз благодарю. Простите, я сейчас очень тороплюсь. Я хотела навестить вас вечером, после библиотеки, по одному очень важному вопросу.

– Конечно. Я буду ждать вас.

С тех пор, как няня начала работать комендантом в женском общежитии Академии Равенства, многое изменилось. Но для Петры самым главным стало то, что единственный родной человек наконец-то был рядом, поддерживая боевой дух и помогая верить в лучшее.

Всего неделя, а снег уже покрыл тонким настилом землю, пряча траву и листья. Вдохнув прохладный воздух, адептка с улыбкой на лице помахала своим подругам, которые направлялись дружной компанией в библиотеку, чтобы подготовиться к следующему занятию по картографии. Никто не знал, для чего включили этот предмет в обучение, но все чувствовали огромную ответственность. Один неточный расчет мог испортить всю работу, и никому не хотелось попадаться под стервозный нрав преподавателя.

Ступени, протоптанная дорожка. Петриция плотнее закуталась в темный плащ. Неизбежный холод проникал все сильнее. Совсем скоро она уже не сможет вылетать вместе с Дроном, а так хотелось бы.

В дверь скреблась подобно мышке, что замышляет свое коварное дело по хищению сыра из столовой. Грон открыл сразу же, но ни радости, ни каких-либо других позитивных чувств на его лице не виднелось. Это несколько обеспокоило Петру, ведь они не виделись почти неделю, а занятия все это время проводил Тирен.

– Добрый день, Лорд Директор. Я не вовремя? – не стала разуваться и скидывать плащ, а так и осталась стоять в дверях, в то время как Грон уже прошел в гостиную.

– Нет-нет. Я вас ожидал. Проходите и присаживайтесь в кресло, мне осталось совсем немного.

На столике лежали две стопки документов, и одна из них действительно была в разы меньше другой. Лицо мужчины то хмурилось, то приобретало совсем уж устрашающие черты, заставляя Петру ежиться. Сейчас перед ней сидел взрослый мужчина, и разница в возрасте ощущалась, как никогда прежде.

– Если вы голодны, можете пройти на кухню. Тетушка сегодня что-то приносила на обед.

– Нет-нет. Спасибо. Я пообедала в столовой.

– А вот мне никак не удается. Не могу найти ни одной лазейки, чтобы расторгнуть этот чертов договор! Простите, Петра.

Именно сейчас девушка заметила, как сильно мужчина устал. Отложив бумаги, он тер пальцами лицо, видимо, пытаясь согнать плохое расположение духа.

– А может быть, я смогу вам помочь? Говорят, что человек, который видит документ впервые, может заметить намного больше, чем тот, кто уже изучил его вдоль и поперек.

Мягкая улыбка коснулась губ Лорда эль Свьен.

– Спасибо за предложение, но этот документ разрешено видеть лишь узкому кругу лиц. Не обижайтесь, Петра.

– Другими словами, вы хотите сказать, что это дело, касающееся Империи.

– Вы, как всегда, проницательны.

– Но ведь я всего лишь хочу помочь. И потом, вы всегда можете наложить на меня сплетение о неразглашении…

– Оу! Откуда же вам о нем известно? Дайте угадаю. О нем вам поведал Пракир?

– Совсем нет. Старшего Лорда эль Борнид я более не видела с того самого дня, когда вы нас познакомили. Эту неделю со мной занимался Тирен. Он и рассказал об этом загадочном сплетении, хотя и напрочь отказался учить ему.

– И правильно сделал. Вам его знать пока рано. По неосторожности вы можете перепутать границы, и тогда тот, на кого вы накладываете это сплетение, не сможет, к примеру, называть людям свое имя.

– Я не настолько безнадежна.

– Я об этом и не говорю. Просто у вас еще слишком маленький опыт в управлении Тьмой. Итак, чего же вы достигли за эту неделю? Есть успехи?

– Преподаватель из Тирена, конечно, не самый лучший, но все с лихвой восполняли его энтузиазм и какая-то совершенно непостижимая уму логика, – решила похвалить своего нового друга девушка. – Теперь я умею управлять Тьмой вне тела.

– Неплохо. Тогда, может быть, продемонстрируете?

– С удовольствием.

Тьма заклубилась и заполнила комнату полностью, погружая ее в чернильный туман. Для Грона все оставалось по-прежнему, и каких-либо особых изменений он не чувствовал. Когда вязкое марево расступилось, мужчина увидел все так же сидящую в кресле Петрицию, да вот только в руках у нее с удобством расположился злосчастный договор между Киролией и Лионией.

– Все просто, Лорд Директор, и одновременно сложно. – Адептка подняла взгляд на Грона. – Этот договор может расторгнуть Императрица как лицо, не указанное в теле договора, а значит, не присутствующее при его подписании. Насколько я знаю, все документы подписываются Императорской четой. В ином случае, когда подпись всего одна, их можно расторгнуть. Только вот проблема в том, что Императрица – опять же, насколько мне известно, – считается пропавшей без вести.

Сначала лицо мужчины ничего не выражало, кроме недовольства, но постепенно вместе со словами Петры оно начало разглаживаться и приобретать черты, которые характерны для человека в состоянии эйфории. Взгляд прояснился, губы растянулись в совершенно бесшабашной улыбке, а плечи распрямились, будто перед прыжком.

– А почему вы на меня так смотрите? – девушка вжалась в спинку кресла, быстро положив листок обратно на стол.

– Вы ведь даже понятия не имеете, как помогли мне сейчас.

Рванув, будто Дракон при взлете, Грон схватил Петру в крепкие объятия. Кружил, словно сумасшедший, по комнате, не забывая покрывать лицо мимолетными короткими поцелуями. Радовалась вместе с ним, хотя и не понимала, какую именно роль сыграла в этом странном деле. Даже не поняла, как оказались на диване. Поцелуи углубились, а дыхание надрывалось, как и шнуровка рубашки. Где-то на полу оказался плащ. Веки закрывались сами собой. Она наслаждалась каждой секундой запретного действа, каждым жадным касанием к мощному телу. Его руки бесстыдно гуляли по талии, груди, шее, бедрам. Темные волосы растрепались и скользили по ее лицу.

Задыхалась, чувствуя пламя, что неминуемо разжигалось где-то внутри. Каждый нерв будто пронзало током. Поцелуи переместились на оголенное плечо. Касания – обжигающая пытка, но лава страсти уже текла по венам, забираясь в тайные уголки, где просыпалось желание. Зарывалась пальцами в густую шевелюру, прикасалась кончиками к колючкам проступившей щетины. Затуманенный взгляд встречался с таким же, но нескончаемо черным, будто сама бездна расстилалась в недрах радужки. Губы впивались неистово, заставляя стонать в голос, сжимать зубы от боли, что рождалась из неудовлетворенности. Хотелось подобраться ближе, почувствовать глубже, испытать ощущение кожа к коже. Никогда не могла и подумать, что такое бывает. Страсть затмевала разум, да только Грон по-прежнему оставался непоколебимым.

– Так хочется… не выпускать вас… не отпускать тебя… – шептал, крепко сжимая в объятиях.

– Не отпускайте, – говорила, а сама краснела как маков цвет.