Читать книгу - "Королева эльфов. Зловещее пророчество - Бернхард Хеннен"

Открыв глаза, Эмерелль судорожно вдохнула.

— Ну что, — тревожно спросил Фальрах, — мы пройдем?

— Все, кто уже спал, спят теперь очень крепко. Но с теми, кто бодрствует, я сделать ничего не могу. Их много. Будет опасно. — Она поглядела на небо. Словно назло, над ними ярко сияла луна. — В деревне всего восемь постов. Но на обеих галерах, стоящих на море, многие не спят. Выставили двойные посты. Боятся, что на море еще есть пираты, которых привлечет дым горящего флота. У искендрийцев на огне странные котлы. Думаю, это и есть их оружие. На носу каждой галеры стоит медная труба. Не знаю, как это используется…

— С таким освещением на море издалека будет видна каждая лодка, — запричитал Никодемус. — Нам отсюда не уйти.

— Но и оставаться мы не можем. Трупы в горах наверняка уже давным-давно обнаружили. Остров слишком мал. Вечно прятаться не получится. Возьмем самую маленькую лодку и не будем ставить парус, пока не выйдем в открытое море.

— Это кажется самым разумным. — Эмерелль поглядела на берег. Там виднелось семь лодок. Две галеры стояли на якоре примерно в двухстах шагах от берега. На них горели масляные лампы. — Хоть гребцы спят.

— А ты не можешь поджечь корабли при помощи заклинания? — Никодемус смотрел на королеву совершенно невинными детскими глазами.

И она не могла удержаться от того, чтобы снова прочесть слова оракула, написанные у него на лице. Тех, кто мне доверяет, я предам.

— Ты вообще представляешь, о чем спрашиваешь? Да, я могла бы сделать это. На каждом корабле восемьдесят гребцов.

Они прикованы к кораблю цепями. Они либо сгорят заживо, либо утонут, когда будет гибнуть судно. А потом, на каждом корабле около пятидесяти моряков и воинов. Из них многие наверняка сумеют прыгнуть в воду. Но поможет ли им это?

Я видела, что этот огонь горит даже на воде. Мне не нужно было бы особо колдовать, чтобы бросить искру в каждый кипящий котел. Но человек двести непременно расстанутся с жизнью, если я сделаю это. Имею ли я на это право? А как насчет тебя, Никодемус? Останешься ли равнодушным, если от твоего совета умрут двести детей человеческих? Сможешь ли просто забыть об этом, когда мы вернемся в Альвенмарк?

Или эти видения будут преследовать тебя всю жизнь? Образы горящих детей человеческих, прыгающих в море, которое не может спасти их от огня? А крики! Ты когда-нибудь слышал крик существа, горящего заживо? Я — да.

Лутин потупился.

— А они о нас подумали бы?

— Можем ли мы допустить, чтобы их поступки определяли поступки наши? В горах у нас не было выбора. Здесь он у нас есть. Пока что…

— Тогда вперед, — сказал Фальрах. — Небо безоблачно.

Лучше не станет, если мы будем ждать. Давайте уж покончим с этим.

Эмерелль снова оглядела широкую бухту. Освещенные галеры выглядели красиво. Их огни отражались в воде. На одном из кораблей пел человек. У него был низкий звучный голос. Песня была о девушке, которая ждала своего моряка.

Каждый день она стояла у воды и глядела на море, пока не поседела и утром ее не нашли мертвой на берегу.

Интересно, у скольких гребцов есть девушка, которая ждет на берегу?

Пригнувшись, эльфы и лутин пробежали по усыпанному галькой берегу. Эмерелль знала, что стражи в деревне наблюдают за холмами. Море они оставляли своим товарищам на кораблях.

Троица выбрала утлую лодчонку. С бортов ее облупливалась синяя краска. По обе стороны носа был намалеван большой глаз. Воняло рыбными потрохами. Эльфы столкнули суденышко с берега, и Эмерелль была уверена, что шум разнесется на целую милю вокруг. Но сигнальный рог не прозвучал. Им повезло!

Наконец лодка вошла в волны прибоя. Фальрах поднял лисьехвостого на борт. Затем помог королеве. Обхватил ее за бедра. И она наслаждалась его прикосновениями. Вспомнила, как они любили друг друга в чистой воде горного ручья. Пока с губ ее не сорвалось имя Олловейна… Ее спутник был хорошим любовником. Очевидно потому, что проклятый бродяга набрался опыта! От этой мысли в ней вспыхнула жгучая ярость. Раньше такого не было. Она слишком несдержанна, напомнила себе Эмерелль. Почему?