Читать книгу - "Веста - Вероника Мелан"

– По рукоять?

– Да. А для этого нельзя тормозить и ослаблять напор в конце траектории, иначе убойная сила пропадает. Бей не в него, но словно сквозь него, поняла? Не в грудь, но «за» грудь, не в живот, но сквозь «живот». Уловила?

Веста на секунду отложила нож, сбросила с плеч тонкую ветровку – жарко. И уже с другим выражением лица подняла с земли отложенный предмет.

В этот момент Кей понял – у нее получится.

* * *

Она научилась. Бить с размаху, яростно, вольно. Так, чтобы странный, чуть мягкий пластик протыкался, а не отзеркаливал лезвие в сторону. Научилась не бояться причинять манекену боль, не останавливать перед «столкновением» руку, освободила барьер внутри.

Однако ушло на это почти сорок минут.

Чтобы не сидеть возле «ученика», как старый мастер, Кей сбросил футболку и принялся мутузить самый левый манекен – все равно сегодня еще не тренировался. Долго отрабатывал удары руками, затем ногами, после подустал, несколько раз отжался, пока не выдохся, подтягивался на самодельном турнике.

Заметил, что на него смотрят лишь тогда, когда принялся обтирать блестящее от пота тело футболкой.

И застыл.

Веста глядела странно – застенчиво, смущенно. И еще просительно. Всю историю того, что видит в этот момент ее мозг, он мог очень ясно прочитать по глазам. «Сейчас ты заметишь мой взгляд и ответишь своим, взволнованным, теплым. Скажешь мне «да» не словами, но своим поведением, пригласишь в дом. И я сегодня уже не уйду. Мы будем вместе сидеть на твоем диване перед телевизором, вместе есть попкорн, вместе… Все. Вместе…»

И таким просветленным вдруг стало ее лицо.

Потому что Кей – не Фредерик. С ним ей станет тепло и хорошо, потому что с ним, пусть и ненадолго, она вдруг почувствует себя любимой безо всяких слов. Потому что это впервые в жизни будет взаимно.

– Веста, – Кей охрип, – ты ведь… не хочешь все усложнять?

– Хочу.

Она ответила очень тихо, но он услышал. И очень откровенно – как всегда.

Только не это. Химия, конечно, сработает безотказно, в этом он уверен, и занятие любовью явится высшим пилотажем, только – нет. Потому что он не готов ни к каким отношениям после Элены, даже к краткосрочным. И уж тем более не с той, на кого недопустимо чутко реагирует не химия, но что-то глубже. Он много лет жил с болью в груди, только-только начал отвыкать от черного настроения и сделал это вовсе не для того, чтобы вспомнить, каково это – страдать.

– Нет, Веста, извини.

Грубо. Но честно.

«Продолжения не будет».

Она забетонировала взгляд до того, как он успел заметить в нем боль, которая, несомненно, была. Она только что предложила себя мужчине – на этот раз тому, который ей нравился, – и получила отказ. Какая разница, что прямой и честный, болезненный оттого не меньше.

И ему бы что-то сказать, как-то сгладить, подстелить, но поздно. Сейчас она скажет: «Такси я вызову сама, не парься».

Но Веста, отложив нож и подхватив с земли куртку, сказала другое:

– Увидимся тридцатого.

Кей вдруг подумал, что последний удар ножа, прилетел не манекену, а ему самому в спину.

Она уходила.

Он сделал правильно, как хотел сам, как решил. И чувствовал себя препогано.

Уже давно уехала забравшая ее от ворот машина, укатилось освещать другие земли солнце, повисли за стенами дома сумерки.

А Кей так и сидел в темноте на диване перед выключенным телевизором.

И почему-то не пил.