Читать книгу - "Ученик Ведьмака - Джозеф Дилейни"

– Рада видеть тебя снова дома, Том, – улыбнулась она и посмотрела на мою тарелку. – Принести тебе хлеба?

– Да, пожалуйста, – кивнул я, и Элли намазала маслом три толстых ломтя, а потом села рядом. Я вмиг умял свою порцию и дочиста подобрал подливу куском свежего хлеба.

– Теперь тебе лучше?

Я кивнул и слабо улыбнулся, но понял, что это не сработало. Элли вдруг нахмурилась.

– Я случайно подслушала ваш разговор, – сказала она. – Не думаю, что все так плохо. Просто для тебя эта работа в новинку. Ты скоро привыкнешь. И потом, тебе не обязательно сейчас же возвращаться. Побудешь дома и успокоишься. Тебе здесь всегда будут рады, даже когда ферма перейдет к Джеку.

– А мне так не показалось. Джек совсем не обрадовался.

– С чего ты взял? – удивилась Элли.

– Не очень-то он был приветлив. Не хочет, чтобы я остался.

– Не расстраивайся из-за своего старшего брата-ворчуна. Я с ним поговорю.

Теперь я улыбнулся искренне. Как мама говорила, Элли из Джека веревки вьет.

– На самом деле его беспокоит другое, – Элли погладила ладонью живот. – Моя тетка умерла при родах, и наша семья этого не забывает. Джек нервничает, но мне нисколечко не страшно. Я в надежных руках, твоя мама мне поможет. – Она помолчала. – Правда, есть еще кое-что. Джек озабочен твоей новой работой.

– Когда я уходил, он вроде радовался за меня, – вставил я.

– Конечно, ты же его брат, он за тебя переживает. Но работа ведьмака пугает людей. Им неловко и неприятно. Может, если бы ты сейчас ушел, было бы лучше. Джек сказал, что с тех пор, как ты поднялся на холм, собаки стали беспокойными. Они и близко не подходят к северному пастбищу.

– Джеку кажется, будто ты кого-то разбудил. Наверное, дело все-таки в этом, – продолжила Элли, дотронувшись до животика. – Он старается нас защитить. Он заботится о семье. Не бойся, все уладится само собой.

В конечном итоге я пробыл дома три дня, стараясь не выдавать своей грусти, и потом решил уйти. С мамой я попрощался в последнюю очередь. Мы поговорили на кухне, она обняла меня и сказала, что гордится мной.

– Ты не просто седьмой сын седьмого сына, – улыбнулась она. – Ты и мой сын тоже и наделен особым даром.

Я кивнул, потому что не хотел ее расстраивать, но улыбка исчезла с моего лица, как только я вышел за калитку. С нелегким сердцем я потащился назад, полный обиды и разочарования оттого, что мама не разрешила мне остаться.

Всю дорогу до Чипендена мне вслед лил дождь, я продрог до костей, промок и приуныл. К моему удивлению, щеколда на калитке поднялась сама, я даже не дотронулся. Калитка открылась, и это было что-то вроде приветствия, приглашения войти. Раньше я думал, что такое может только Ведьмак. Возможно, я должен был бы обрадоваться, но мне стало немного жутко.

Постучав в дверь трижды, я заметил, что в замке торчит ключ. Так как на мой стук никто не отозвался, я повернул ключ и отпер дверь сам.

Я заглянул во все комнаты на первом этаже, звал на лестнице, но ответа не последовало, и я рискнул заглянуть на кухню.

В печи пылал огонь, и стол был накрыт на одного. Посредине стояло огромное блюдо с дымящимся картофелем. Я ужасно проголодался и набросился на еду. Только опустошив все тарелки, я заметил записку под солонкой.

Я ушел на Пендл. Там появилась ведьма, так что меня какое-то время не будет. Будь как дома, но не забывай ходить в деревню за провизией. Мой мешок, как обычно, у мясника.

Пендл – это высокий холм, почти гора, на востоке Графства. Тамошняя земля кишмя кишит ведьмами, туда нельзя ходить, особенно в одиночку. Я снова вспомнил о том, как опасна работа ведьмака.

В то же время меня разбирала досада. Я так ждал, чтобы хоть что-то произошло, а стоило мне уйти, как для Ведьмака нашлась работа!

В ту ночь я спал крепким сном, но не пропустил колокольчик и спустился к завтраку вовремя. За это меня наградили вкуснейшей тарелкой яичницы с беконом. В благодарность, встав из-за стола, я громко произнес то, что обычно говорил отец:

– Было очень вкусно. Стряпня не знает равных!

Тут же в камине ярко вспыхнуло пламя и где-то замурлыкал кот. Я его не видел, но он мурлыкал так громко, что даже стекла дрожали, уж поверьте. Видно, мои слова пришлись ему по душе.

Довольный собой, я отправился в деревню за провизией. На синем безоблачном небе светило солнце, пели птицы, и после вчерашнего дождя весь мир засверкал и заискрился новизной.

Как всегда, в первую очередь я зашел к мяснику, взял мешок Ведьмака, затем сходил к зеленщику и, наконец, к пекарю. Рядом опять болтались деревенские мальчишки. Их было поменьше, чем в прошлый раз, да и главарь с бычьей шеей тоже куда-то делся.

Вспомнив слова Ведьмака, я подошел прямо к мальчишкам.

– Извините меня, – начал я, – я новенький и еще не знаю, как тут заведено. Мистер Грегори сказал, что мне можно угостить вас яблоками и пирожками. – С этими словами я открыл мешок и дал каждому то, что обещал.

Они дико вытаращили глаза и растерянно поблагодарили меня.

В конце поляны меня кто-то поджидал. Это была девочка Алиса. Она снова стояла в тени деревьев и не выходила на свет.

– Если хочешь, я угощу тебя яблоком и пирожками, – сказал я.

К моему удивлению, она отрицательно покачала головой.

– Сейчас я не голодна. Но мне от тебя нужно кое-что другое. Твоя помощь.

Я пожал плечами. Обещал – значит, надо сдержать обещание. Что еще мне оставалось?

– Скажи, чего ты хочешь, я сделаю, что смогу, – ответил я.

Ее лицо озарила широкая улыбка. На ней было черное платье и остроносые туфли, но эта улыбка заставила меня позабыть о них. Тем не менее ее следующие слова меня очень обеспокоили и, можно сказать, испортили остаток дня.

– Пока я тебе не скажу. Приходи вечером, после захода солнца к колоколу старины Грегори. Я позвоню, и ты приходи.

Перед самым закатом я услыхал звон колокола и с тяжелым сердцем спустился по холму к ивовым зарослям. Как-то неправильно звонила Алиса. Не дело это: у нее ведь не было для ведьмака работы. С чего же звон поднимать?

Где-то надо мной последние лучи солнца купали в своем тепле и оранжевой мгле верхушки холмов. Но там, внизу, среди ив, уже сгущались тени.

Когда я увидел девочку, меня охватила дрожь. Алиса одной рукой дергала за веревку так сильно, что язычки колокола бешено танцевали. Несмотря на худобу, она, видимо, была очень сильна.

Как только я показался, она перестала звонить и уперла руки в бока. Ветки продолжали трястись у нее над головой. Мы очень долго стояли и молча смотрели друг на друга, пока мое внимание не привлекла корзина у ног девочки. В корзине что-то лежало, накрытое черной тканью.