Читать книгу - "Место Снов - Эдуард Веркин"

– Отвали! – задыхался Ляжка. – Отвали…

– О, Рулетова, твои ладони в лучах заката…

Ляжка застонал.

Бежать было тяжело. И вот когда Зимин был уже готов сдаться, сложить грабли, закрыть глаза и уступить всю свою кровь невидимому упырю, из-за ближайшего дерева вдруг выехал Перец собственной персоной. Он преградил дорогу и картинно поднял Игги на дыбы. Как в кино.

– Мастер! – захрипел Ляжка. – Мы все поняли! Мы все осознали! Пощади нас как можно скорее!

Перец усмехнулся мужественной усмешкой.

– Я вижу, жалкие шакалы, вы уже опорожнили кишечник, и хобот ваш опять трясется в страхе, – ехидно сказал рыцарь. – Жалкие вассалишки, недостойные лизать копыто благородного Иггдрасиля. Запрыгивайте на Игги позади меня, и я спасу ваши никчемные жизни в очередной раз. Не ожидая благодарности, не ожидая наград, без слез, без содроганий, исключительно из присущего подлинному мужу ши милосердия… Сейчас я прочитаю стихи, и мы тронемся в путь.

– Может, потом? – робко спросил Ляжка.

– Смердящий раб, – Перец пихнул Ляжку сапогом. – Как смеешь ты мне советовать? Как смеешь ты нагло требовать, чтобы стихи были потом? Сейчас, только сейчас!

И Всадник П. принялся декламировать:

Солнечный ветер наполнил мои паруса,

Каждый на свете слышит его голоса.

Солнечный ветер вдаль меня будет гнать.

Солнечный ветер, мне на тебя на… плевать!

– Ну, ладно, скоты, – смилостивился Перец. – Спасайтесь.

Перец простер руку и легко забросил Зимина на круп Игги. Ляжка одной рукой не забрасывался, и Перцу пришлось слезть и подсадить его с помощью крепкого пинка. Зимин вцепился в спинку седла и закрыл глаза. Ляжка вцепился в спинку Зимина.

– Вперед, мой верный конь, рассекающий тьму, и да пребудут с нами Силы Света, – провозгласил Перец и ткнул Игги безжалостными шпорами.

Они скакали довольно долго, Зимин не мог сказать, сколько именно, потому что он спал. Во сне он бился лбом о твердый щит Перца, но это ему совершенно не мешало. Ему снилось, что он едет на поезде, в общем вагоне на третьей полке и вот-вот должен упасть головой об стол и опрокинуть весь чай на пол, сон был утомителен и труден, не приносил никакого отдохновения. Но выбраться из него никак не получалось, хотя обычно Зимин расправлялся с дурными снами легко, одним усилием воли.

А сейчас вот почему-то не мог.

И когда Зимин открыл глаза, они все еще ехали по лесу. Игги уже не скакал, а плелся ленивым вихляющим шагом, вертел в разные стороны мордой и срывал с деревьев мелкие красненькие цветочки. Приближался вечер, и, как говорится, сумерки опустились на землю и окутали лес таинственным туманом. Короче, было уже почти темно, ни черта не видно и холодно. Даже объемная тушка Ляжки, булькавшая позади, почти у самого конского хвоста, не грела Зимина, подтверждая то, что жир не греет.

– Видишь? – сказал вдруг Перец и ткнул Зимина локтем. – Огонек.

– Да, мастер, – как полагается ответил Зимин. – Я вижу этот огонек.

– И я вижу этот добрый огонек, – промурлыкал Ляжка. – Он манит путников.

– Верно, Ляжка, – сказал Перец. – Это кружало, сиречь трактир, место, где усталый путник может найти ночлег и кружку доброго эля со сверчками, какая гадость… Нам туда. Только вы, дубы, молчите и делайте, что я прикажу.

Перец повернул в сторону, они съехали с тропинки в лес и направились в сторону огонька.

– Мастер, а почему он не у дороги? – спросил Зимин. – Трактир, в смысле, кружало?

– Больная фантазия. Тут такого много, еще увидите. Тяп-ляп все… Хорошо, что трактир не в болоте вообще или на деревьях. Хотя в этом есть и своя прелесть…

Постоялый двор походил на большой барак, жилище лесозаготовителей и речных сплавщиков. Под тяжестью стен из толстых бревен строение просело в землю и выглядело по-бункерному, соломенная крыша тоже прогнулась, видимо, от дождей, над трубой поднимался дымок и пахло чем-то жареным. Перец подогнал коня к двери и позвал:

– Кто тут есть? Выходите, псы душные.

Дверь тут же отворилась, и на пороге образовалось существо размером с крупного орангутана и чем-то на него даже похожее. Только без рыжей волосни и глупой морды старого алкоголика-китайца. Напротив даже, существо на пороге было явно умным – его глаза блестели из-подо лба и осматривали постояльцев изучающе. Из одежды на существе был рогожный фартук, берет и ржавая цепь на шее. На плече хозяин трактира держал неопрятного вида багор.

– Гоблин, – прошипел Перец. – Плохо…

– Ну, чего? – просипел гоблин и ловко вертанул багром в воздухе, под коричневой обезьяньей кожей перекатились мощные мышцы. – Стол, комнату, овес?

– Конюшню, – сказал Перец. – Только конюшню. Мне нужен ночлег.

– А что у тебя есть, чел? – Гоблин собрал лицо в кулак. – Золотые орехи есть?

– Ну…

– Я вижу, у тебя есть лишний раб. Отдай его, чел, зачем тебе два?

И гоблин ткнул багром в сторону Ляжки.

– Ой, – пискнул Ляжка.

У гоблина в глазах закружились красные искры, и Зимину стало слегка страшно. Ляжка заворочался за спиной и обхватил Зимина крепче.

– Вот этого, – повторил гоблин. – В теле который.

Перец громко и неестественно засмеялся, отчего Зимин понял, что и Всаднику П. тоже страшно. В конце концов, ему тоже было всего четырнадцать или сколько там, он был совсем мальчишкой и звали его не Перец.

Его звали либо Васькой, либо Петькой, либо вообще Владленом Пернамбуковым. И там, в той жизни, он мог учиться в ПТУ специальности газоэлектросварщик, мог копить на подержанную «шестеру», мог иметь подружку по имени Юля, а вечером посещать ночной клуб с названием «Relaxх».

Но в Стране Мечты, в Месте Снов он был благородным Всадником П. и вел себя соответственно.

И в соответствии с этой соответственностью Перец надулся, как рыба фугу в брачный период, ощетинился шипастой броней, лязгнул оружием и сказал:

– Щас! Подбери ложноножки, животное! Вся твоя тошниловка не стоит половины моего раба! Я его два года дрессировал! Он даже крыс ловить умеет! С завязанными глазами… А ты говоришь, раба отдай! Довольно с тебя будет и этого.

Перец сунул руку под левую мышку, вынул из-под нагрудника тяжелый нож и метнул в гоблина. Нож вошел в косяк над гоблинской головой, гоблин вынул снаряд, осмотрел его и кивнул.

– Конюшня на заду, – сказал он и скрылся внутри кружала.

Перец, Зимин, Ляжка и Игги прошли на задний двор. Молча. Даже болтливый Ляжка молчал.

Конюшня была пуста и походила на древнеримские руины, крыша имелась лишь в одном месте и вся в дырах, а ворота и вовсе были привалены к стене.

– Мастер, а почему мы не стали спать в доме? – спросил Зимин с почтительностью.