Читать книгу - "Битвы за корону. Прекрасная полячка - Валерий Елманов"

Новая задача для орлов Вяхи была привычной — обычная «пирамидка», но из троих, один на одном. Веревка с кошкой, цепляющейся за внешний проем стены, служила главным образом для подстраховки верхнему. Четвертый, стоящий внизу, должен подавать и принимать пищали, ну и заряжать их. Добравшись до окна, первый из спецназовцев осмотрелся, изготовил ручницу к бою. Пару минут царила тишина, затем прогремел выстрел, и следом раздалось эхо взрыва. Очень хорошо. Значит, вторую бочку докатить до других дверей не выйдет. Вяха оглянулся на меня и гордо подбоченился. Я показал ему большой палец и напомнил:

— Рано или поздно они приспособятся и станут переправлять их вдоль стен, по мертвой зоне. Словом, подкинь наверх еще пяток — пусть поглядывают, откуда их к нам катят и…

Спустя пару минут раздался еще один выстрел, но с другой стороны. И снова послышался взрыв.

— Попал! — радостно улыбаясь, выкрикнул стрелявший Лютик, подтянулся на веревке, желая получше разглядеть, но грянули ответные выстрелы, и спецназовец рухнул вниз, а нас с Вяхой обдало кровавыми брызгами.

Засад выругался:

— Вот уж воистину на Руси сказывают, что любопытной Варваре нос оторвали.

— И полголовы в придачу, — мрачно добавил я.

Отчаявшись взорвать остальные двери, осаждающие вновь рискнули пойти на штурм, но столь же неудачно, как и в первый раз. Наступило затишье, воспользовавшись которым я попытался прикинуть, как поступить дальше. Продолжать пассивно отсиживаться в обороне, и все? А если никто из моих не добрался ни до Кологрива, ни до стрельцов? Нет, надо что-то предпринимать самому.

Найдя какого-то служку, я поинтересовался, есть ли из храма потайной ход. Тот виновато ответил, что ему о том неведомо, и предложил сходить за отцом Лазарем. Протопоп отсиживался вместе с прочими в алтарном помещении. Робко выйдя оттуда и боязливо поглядывая на погром, учиненный в храме, в ответ на мой вопрос он обескураженно развел руками.

Тогда я решил вести поиск в двух направлениях, сверху и снизу. Двое гвардейцев направились в подвал. Сам я, проинструктировав на всякий случай Груздя, как отвечать, если отчаявшиеся мятежники попытаются пойти на переговоры, направился наверх. Заодно проверю наблюдательный пост да выясню, отчего они ни разу не прислали гонца с сообщением, как и что у кремлевских ворот.

Добравшись до них и обозрев окрестности в подзорную трубу, я понял, почему они мне до сих пор ничего не сообщали. А нечего. Увы, но мой терем продолжал весело полыхать, и клубы черного дыма надежно загораживали Знаменские и Никольские ворота. Я скрипнул зубами, но утешил себя мыслью, что самое ценное гвардейцы успели занести в подвал, перекрыв люк, ведущий туда, толстым листом железа. К тому же я и сам подумывал снести все деревянные строения, заменив их надежными и прочными каменными палатами. Ну а теперь сам бог велел заняться их строительством… когда закончится эта заварушка.

Прочие проездные ворота, включая наиболее интересующие меня Фроловские, разглядеть тоже не получалось — многочисленные купола соборов и храмов стояли несокрушимой стеной. А вот у стен Чудова монастыря о чем-то оживленно разговаривали двое Василиев — Голицын и Шуйский. Судя по обильной жестикуляции, они явно спорили. Первый больше отмахивался, а последний неустанно тыкал в сторону кремлевских ворот.

«Снайперов бы сюда человек с пяток, — подумалось мне. — Дистанция метров двести, хоть и не убойная, но попасть запросто». За пищаль я ухватился, но выстрелить не успел. Бояре, словно почуяв недоброе, стали разъезжаться в разные стороны. Василий Иванович, понурив голову, повернул коня обратно к Успенскому собору, а Василий Васильевич в сопровождении двух десятков ратных холопов направился в противоположном направлении, к Фроловским воротам.

Я выглянул в оконце, прикидывая место для спуска, но понял, что из этой затеи ничего хорошего не получится. Учитывая, что их люди, задрав головы, таращатся на окна храма, обязательно заметят спускающихся по веревкам и перещелкают как куропаток. Как бы в подтверждение правильности моих предположений над ухом свистнула пуля. В следующее мгновение она, глухо ударившись о стену, отрикошетила. Я нагнулся, зачем-то решив поднять маленький и теперь уже безвредный кусочек свинца — горячий, гад. В это время раздался второй выстрел.

— Со звонницы палят, — констатировал кто-то за моей спиной.

Оглянулся. Корела. Внешне казачий атаман выглядел спокойным и невозмутимым, но, если приглядеться, можно заметить, что он еле-еле сдерживает ярость.

— Давай-ка я тут побуду, — предложил он. — Кто ведает, может, как раз кто-то из них нашего государя «угостил». А долги отдавать надобно. Так и господь завещал.

— Оставайся, — кивнул я. — Сейчас еще пяток подошлю, пускай во все стороны садят. — А сам стал спускаться обратно.

Гвардеец, посланный за мной Груздем, повстречался мне на лестнице. Оказывается, мятежники решили пойти на переговоры. Что ж, нам любая заминка кстати. Если сделать вид, что принимаю их предложения всерьез — без разницы какие, — то на торговлю и обдумывание условий можно вбухать столько времени, мама не горюй, а там как знать, глядишь, что-нибудь придумается.

К тому времени выбитые взрывом и валявшиеся на полу двери мои люди кое-как приставили обратно. Совсем загородить проем не получилось, с одной стороны образовалась изрядная, в полметра шириной, щель, но хоть что-то. Вот в ней-то и появился отчаянно трусивший, судя по лицу, боярский сын Валуев. Знать бы, что именно этот гад и выстрелил в упор в Басманова, убив его, — разговаривал бы с ним иначе, а так я держался миролюбиво.

Как выяснилось, потолковать им хотелось не с государем, а именно со мной. Для чего — в принципе понятно. Вначале станут уверять, насколько безнадежно мое дело, а затем начнут уговаривать продать Дмитрия.

Я согласился, но не сразу, сделав вид, что колеблюсь. Однако мятежники звали меня наружу, суля неприкосновенность и изъявляя готовность поклясться на кресте. Ага, а я и поверил, особенно после всего сотворенного ими. На мое ответное предложение показаться в проеме кому-то из бояр Валуев замялся и посмотрел куда-то влево, явно в ожидании ответа. Получив его, он заявил, что через дверной проем беседовать несподручно, придется говорить громко, а им не хочется, чтоб до поры до времени о том услыхал государь, ежели он тут, в храме.

— А Дмитрий и не услышит, — проворчал я, пояснив: — Рану он изрядную получил от одного из ваших людишек, а потому мы его отнесли подальше да уложили в безопасном месте.

— Во как?! — воскликнул боярский сын и снова замялся, глядя куда-то влево. Оттуда донеслось неразборчивое бормотание. Не иначе инструктаж. — А насколь же опасна его рана? — последовал новый вопрос Валуева.

— А тебе что за печаль?! — зло рявкнул я.

И вновь наступила пауза. На сей раз ее прервал появившийся в проеме… Василий Шуйский. Властно отодвинув Валуева, он кротко ответил:

— Так ведь мы, князь Федор Константинович, и в Кремль явились… для его защиты, ан видишь, как случилось.