Читать книгу - "Двуликие. Клетка для наследника - Анна Шнайдер"

— Привет. Я Мирра Дарлейн. А вас как зовут?

— Рональдин Арро. Можно просто Дин.

Арро… Не «Аррано» — фамилия, которой с некоторых пор представлялись родители Дин. Значит, она не собирается говорить, кому приходится родственницей.

— Шайна Тарс.

Голос у мрачной девицы был глухой и такой же угрюмый, как и она сама. Но приятный.

Кстати… Тарс… Где-то он слышал эту фамилию… Ладно, потом вспомнит.

Дамир прошёл к единственной свободной кровати и сел на неё.

— Ты на каком факультете? — спросила Дин. В этот момент на подушке появилась брошюрка с расписанием, и наследник взял её в руки, попутно отвечая:

— На боевом.

Пока он читал расписание, девушки молчали — видимо, не хотели мешать. Распорядок дня… это было привычно Дамиру, поэтому много времени его изучение у наследника не заняло.

— А вы? — спросил он, откладывая брошюру в сторону.

— Я артефактор, а Шайна целитель, — ответила за обеих девушек Дин и, как ни странно, вторая ей это позволила.

— Представители всех трёх факультетов, значит, — Дамир хмыкнул. — Что ж, давайте познакомимся поближе? Кто где родился, вырос, кто родители?

Ему было интересно, что расскажет не Шайна, а Дин. Но, к его удивлению, именно в глазах у Шайны Мир увидел досаду.

А вот дочка ректора ответила легко и весело:

— Я оборотень, родилась и выросла в Арронтаре. Белая волчица, если тебя это интересует.

Ну, это Дамир и так знал. Хоть никогда и не видел, как обращается Дин.

— А вот о родителях моих давайте не будем, — она скрыла жёсткость ответа за мягкой улыбкой. — Правду сказать я не могу, а врать мне как-то не хочется.

Удобно. Оборотней в Арронтаре много, поди докажи, что она дочь ректора.

— Ну а ты, Шайна?

Кажется, она растерялась. Закусила губу, вздохнула, а потом сказала:

— Как-нибудь потом, — встала с кровати. — Сейчас мне нужно идти. Извините.

Однако! Куда это ей нужно идти в первый день, когда ещё никто не учится?

Гулко хлопнула входная дверь. Почти сразу после этого послышался тихий вздох Дин, и Дамир обернулся к ней.

— У меня к тебе будет просьба, Мирра, — сказала вдруг Рональдин, и голос её звучал одновременно мягко и жёстко, напомнив этим Дамиру тётю Эм. — Пожалуйста, не спрашивай Шайну о её прошлом.

— Почему?

— Ей больно, — ответила Дин просто. — Я чувствую это и не хочу, чтобы Шайне было больно. Она мне нравится.

Нравится?.. Вот эта угрюмая, нелюдимая девушка с широкими, будто бы сросшимися бровями?

— Поэтому не обессудь… Будешь обижать её, — взгляд Дин внезапно стал острым, — получишь.

— Да я и не собиралась, — Дамир рассмеялся. — Я же не знала, что она так воспримет мой вопрос… Хочешь, извинюсь?

— Не надо, Шайна не обиделась. Просто оставь прошлое в прошлом, и всё.

— Договорились.

Дин улыбнулась и выдохнула с облегчением, и тогда он решился на вопрос:

— А я… я тебе нравлюсь?

Почему-то ответ на этот вопрос стал вдруг очень важен Дамиру. И сердце как-то радостно ёкнуло, когда она кивнула.

— Да, ты хорошая. Мне вообще повезло с соседями. Пошли за Шайной? Надо бы всем вместе сходить в библиотеку за учебниками.

— А как мы будем её искать? Она ведь могла пойти куда угодно.

— Не-е-ет, — Дин засмеялась. — Я совершенно точно знаю, куда она отправилась. Без вариантов.

Дамир охотно верил. В конце концов, в Рональдин текла кровь Эмирин — хозяйки и хранительницы академии. Впрочем, возможно, дело было совсем не в этом, а в чём-то другом. В чём-то, из-за чего Дин решила защитить Шайну — девушку, которая выглядела так, будто совсем не нуждалась в защите.

17

***

Шайна Тарс

Мирра и Рональдин настигли меня, когда я была в холле первого этажа. Я стояла и смотрела поочередно на залы памяти и почёта, раздумывая, куда мне больше хочется зайти. В зале памяти я могу увидеть маму… могу, но боюсь. А в зале почёта мне совершенно нечего делать. Меня не интересуют многочисленные императоры и императрицы.

— Ну, как? — спросила Дин, как только они с Миррой спустились с лестницы и встали рядом.

Я вздохнула и покачала головой. Почему-то я сразу поняла, о чём спрашивает Рональдин, а она поняла, что означает мой ответ. В отличие от Мирры.

— Знаете, девочки, — голос рыжей сочился иронией, — может, вы и умеете переговариваться мысленно, но я этим искусством не владею.

И почему-то я решила прояснить ситуацию. Наверное, на меня так Дин действует…

— Я ходила к ректору. Просила поменять мне личного куратора.

— А-а-а, — взгляд Мирры наполнился сочувствием. — Ну да, ответ Эмирин был предсказуем…

— Эмирин? — хором удивлённо спросили мы с Дин. Она называет ректора просто по имени?!

Рыжая, кажется, смутилась.

— Ну да. А что такое? Она же Эмирин.

Спорить с этим было сложно, поэтому мы ограничились скептическими взглядами. А Мирра поспешила сменить тему:

— Ты хотела зайти в зал памяти? Или в зал почёта?

Я кивнула.

— В какой-то из них. Но в какой, я ещё не решила.

— Что тут думать? — фыркнула рыжая. — Зал памяти гораздо интереснее! Пойдёмте. — Развернулась и направилась ко входу в зал.

Ещё одна командирка на мою голову… Впрочем, Мирра права. Я так ещё долго буду стоять и решаться, когда надо просто идти.

Но как же это иногда сложно — просто что-то сделать… Просто идти, просто сказать. И даже просто молчать…

Зал памяти оказался большим, но меньше, чем я думала. В длину шагов, наверное, пятьдесят, а в ширину двадцать. По стенам, слева и справа — стеклянные шкафчики, заполненные какими-то кубками, медальками, монетками, шкатулками и прочей мелочевкой. А в центре — колонны с портретами и магическими фотографиями, которые около сто лет назад изобрёл один из профессоров ЛАМ.

Я растерянно оглядывалась по сторонам. Ну и как найти здесь маму? Я ведь даже не знаю, в каком году она закончила академию. И закончила ли?

Между тем Мирра подошла к одному из стеклянных шкафов, остановилась рядом и стала что-то разглядывать. До меня донёсся тихий смешок.