Читать книгу - "Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова"

Оборачиваюсь на Ужасного Принца – долго он собирается мешкать, пока я всех так удачно отвлекла?..

Взгляд Генриха застыл на лисе.

Принц моргает, в его зачарованных глазах на секунду загорается отблеск янтарного пламени. И я не уверена, что мне по нраву этот фанатичный огонь – я уже видела подобный.

Но он моргает снова, встряхивает головой и переводит взгляд на меня. Строгий, вопрошающий. В нём словно невысказанный вопрос: «Ты меня хорошо поняла? Два варианта». В ответ строптиво вздёргиваю подбородок. Получаю очередную самодовольную усмешку, в которой мне чудится: «Ну раз так, то сама будешь виновата».

Шепчу осторожно, покосившись на свою ладонь:

- Подарок, а ты мог бы…

Нет! И не проси. Провожать этого подозрительного субъекта не намерен. Я не его защитник, а твой.

- Я вообще-то твоя хозяйка, и если скажу…

Зато я тебе не слуга. А друг. Никуда не пойду. Вот.

Вздыхаю и бросаю прощальный взгляд на Принца. Надеюсь, он хоть получился не слишком тоскливым, а то ещё чего доброго передумает и будет-таки по второму варианту. В смятении понимаю, что в глубине души мечтаю именно о таком сейчас.

Дальше всё происходит очень быстро. Генрих закрывает правую половину головы полой сюртука, бросается на окно плечом, выбивает его и в осколках стекла и обломках тонкой решётки деревянной рамы исчезает в ночной тьме.

А я остаюсь посреди комнаты с холодным ветром на плечах и ощущением, что эту дыру пробили не в окне, а у меня прямо в сердце. И думаю, какая же я всё-таки идиотка.

Можно было, наверное, и правда попробовать уйти вместе. Почему я не вспомнила о Подарке раньше! А вдруг… вдруг он сумел бы защитить нас обоих? Правда, тут же приходит новая разумная мысль – так мы всё равно были бы сверкающим маяком в ночи, который привёл бы преследователей прямиком к кораблю Ужасного Принца… тогда уж точно кровавой стычки не избежать.

А вообще, я в который раз пожалела, что я из тех людей, у которых в минуту опасности мыслительные процессы не ускоряются, а наоборот. Мне бы свои планы продумывать заранее, в кабинетной тиши… Любые случайности, не вписанные в ежедневник на сегодня, прочно выбивают меня из колеи. Эх, не быть мне великим разведчиком!

Тем временем присутствующие «отмирают». Богомол, ругаясь, велит страже преследовать беглеца. Те бросаются к окну, вышибают его остатки в несколько ударов и тоже уходят в ночь с диким шумом и лязгом. Маркиз, поколебавшись, следует за ними угловато-ковыляющей походкой. Сомневаюсь, чтобы у них хоть что-то получилось, учитывая временную фору Принца, чёрный сюртук, ну и вообще…

Вздыхаю и падаю в ближайшее кресло в облаке юбок, как подкошенная. Ноги после всех волнений просто не держат. А ведь судя по всему, тревоги этой ночи для меня только начинаются!

Вспоминаю горячий шёпот Генриха на коже и его обещания. Вот лучше бы на корабль спокойно вернулся и уплыл уже куда-нибудь, ей-богу! Но нет, всё ему неймётся… сумасшедший! С трудом давлю улыбку и заставляю себя вспомнить, где нахожусь. А заодно кое-какие напутствия, которые получила от Его властного высочества.

И тут в опустевший кабинет врывается запыхавшаяся Жаба. Представляю, как она будет локти кусать, что пропустила всё веселье! Чешу за ухом Подарка, который уже перебрался мне на плечо. На душе опустошённость и щемящая грусть. Он, притихший, поддаётся моему настроению и тычется носом в шею, чтобы подбодрить.

- Бетти! Девочка моя!

Жаба бросается поднимать из угла свою дочурку, которая всё ещё, оказывается, сидит там и смотрит насупленно и обиженно. Подводит её в соседнее кресло, бросая на меня такие взгляды, что если бы ими можно было убивать, меня б тут уже не было. Дочь начинает торопливо пересказывать матери всё, что произошло, захлёбываясь в рыданиях. По счастью, из этой мешанины слов и слёз почти ничего не понятно, и как-то незамеченным проходит та подозрительная деталь, что злоумышленник и заложница в самом начале первой сцены первого акта этой трагикомедии вообще-то обнимались и даже почти...

У меня начинает снова болеть голова. Я же собиралась что-то сделать… Ах да! Встаю, приседаю в книксене, едва не теряю равновесие.

- Мадам, я сочувствую, что вашей дочери довелось пережить столько волнений, но поверьте, мне тоже досталось. С вашего позволения, я удалюсь в свои покои и лягу спать. Доброй ночи!

Она выпрямляется и то, что я вижу в её взгляде, так не вяжется с улыбкой, что меня чуть не передёргивает от омерзения.

- Что же вы так быстро, милочка! Долг хозяйки велит мне убедиться, что с моей драгоценной гостьей всё в порядке.

Маркиза подходит к одному из шкафов, выуживает откуда-то из недр своего обширного декольте ключик и отпирает небольшую дверцу закрытого отделения. На письменный стол передо мной с громким стуком ставятся глиняная бутылка, оплетённая сетью потемневших от времени верёвок, и доверху наполненная рубиново-алой жидкостью фарфоровая рюмка.

- Вот, выпейте моей фирменной травяной настойки! Великолепно успокаивает нервы.

- Мам, я тоже хочу!

- Тебе нельзя! – зыркает на дочь Жаба. – Она на алкоголе! Вот исполнится двадцать один, тогда и поговорим. Пейте, душенька! Сразу полегчает.

Застываю и не могу поверить тому, что слышу. Той чёрной бездне, которую вижу в её глазах. Той едва заметной дрожи в её пальцах. Капле пота, стекающей по лицу с поплывшим гримом.

Нет, мне и правда нужно поскорее выбираться из этого ужасного места.

- Простите… после алкоголя меня мучают кошмары… Я пойду.

Прижимаю к груди беспокойно ворочающегося лиса и почти выбегаю из кабинета, чувствуя, что перед глазами всё качается.

Скорее, скорее!

Наверх, в комнату, где под провалами зеркал всё ещё лежит блюдо с раздавленными пирожными и стоит графин с «лимонадом».

Дверь не запереть, на ней нету замка. Временами выглядываю в коридор через узкую щёлку и очень скоро замечаю, что в дальнем его конце появляются стражники и остаются там со скучающим видом. Караулят подходы. Наверняка Богомол, вернувшись ни с чем и сопоставив кое-какие моменты, сообразил, что за моей комнатой лучше следить на всякий случай. На предмет неурочных гостей.

В нервном беспокойстве выхожу на балкон и вижу, что в притихшем ночном парке тут и там мелькают жёлтые пятна, едва скрытые тёмной листвой. Значит, окна тоже сторожат…

Минуты текут за минутами. Брожу по комнате туда и сюда, меряю шагами. Подарок молчит, только настороженно поводит ушами, прислушивается.

Такое чувство, будто проходит уже половина ночи, когда я вздрагиваю в испуге и застываю, услышав металлический лязг. Бросаю перепуганный взгляд в сторону выхода на балкон, который выглядит сейчас как портрет ночи в белой раме вздымаемых ветром белых занавесей.

За кромку баллюстрады цепляется странная железная штука с изогнутыми зубьями, которая по виду больше всего напоминает мне… абордажный крюк с тех картинок из приключенческих романов о пиратах, которыми я втайне давно уже зачитываюсь.