Читать книгу - "Алхимики. Плененные  - Кай Майер"

– Мама! – Джиан кивнул.

Он произнес это слово совсем тихо, чтоб никто не услышал. Ему было двадцать шесть лет, но выглядел он старше. Ауру можно было принять за его более молодую подругу.

– Тебе неприятно, – заметила она, поцеловав его в щеку. – Извини.

– Ничего. – Он оглядел мать с головы до ног. – Ты великолепно выглядишь, как всегда.

Джиан казался теперь куда более аккуратным и подтянутым, чем три года назад, несмотря на несколько усталый вид. Судя по письмам, тогда он каждый день до бесчувствия накачивался алкоголем и наркотиками, однако во время их последней встречи был совершенно трезв и бодр – только очень нервничал. Сегодня, напротив, казалось, он живет вполне нормальной жизнью, просто немного недосыпает.

– Удивлена? – спросил Джиан.

– Просто рада, что у тебя все хорошо.

– Кто тебе сказал?

«Ты, – подумала она. – Твои письма».

Но если он хочет изображать страдающего художника – ради бога!

– Нам туда. – Джиан показал на остановку перед главным входом в аэропорт. – На автобус.

Чемоданчик с лабораторными принадлежностями Нестора Аура из рук не выпустила, но позволила Джиану нести остальной багаж: большой чемодан и сумку с книгами.

– Давай возьмем такси. – Аура оглядела длинный ряд черных автомобилей. Казалось, водителей вылепили по одному лекалу: все в фуражках и навощенными усами.

– Автобусом дешевле, – возразил Джиан.

Аура помахала водителю ближайшей машины. Такси тут же подкатило к ним.

– Зато сэкономим время.

Джиан недовольно смотрел, как водитель складывает в багажник чемодан и сумку.

– Что за буржуазные замашки? – возмутился он.

Аура подтолкнула его к задней дверце машины.

– Ты вырос в замке. Поездкой в автобусе этого не изменишь.

Такси выехало на шоссе, обсаженное высокими тополями.

Джиан назвал адрес, знакомый Ауре по его письмам. Она тронула сына за локоть – робко, как чужого – и попросила заехать сперва в клинику.

– Они никого к нему не пускают, – сказал он. – Я пытался.

– И все же я хочу взглянуть, что там такое.

– Это санаторий, он за городом.

– Видишь, как хорошо, что мы взяли такси.

Нехотя он назвал шоферу новый пункт назначения.

– Это будет недешево, – отозвался тот.

Аура не обратила на шофера никакого внимания, вглядываясь в лицо сына. Десять лет назад, когда ему было шестнадцать, Джиан нырнул в глубокое озеро, чтобы спасти ей жизнь. Он последовал порыву, невзирая на опасность. Аура всегда будет это помнить, сколько бы он ни притворялся, что мать для него ничего не значит.

Джиан глядел на дорогу в просвет между креслами. Волосы цвета воронова крыла и густые брови он унаследовал от Ауры. Он был стройный, среднего роста, с резко очерченным профилем. Какой бы нездоровый образ жизни Джиан ни вел в свое время, на его привлекательности это не сказалось. Это у него от Джиллиана.

– Тесс тебе все рассказала, надо думать, – проговорил он.

В первый момент она решила, что он имеет в виду действительно все. Признания из всех тринадцати писем. Все, что случилось за эти годы и что он думает о матери. Но Джиан имел в виду только последнее письмо: то, что касалось Джиллиана, и как Джиан о нем узнал.

Аура кивнула:

– Значит, тебе рассказала медсестра из этого санатория?

– Колетта. Сама она его не видела, только слышала разговор других сестер. Вообще, все это вполне могло оказаться пустой болтовней. – Джиан пожал плечами. – Я ее почти не знаю. Подумал, может, она просто пытается меня заинтересовать. Но потом я съездил туда и все разузнал. Те люди вели себя очень странно. Сперва они, конечно, все отрицали, а когда поняли, что от меня так просто не отделаешься, стали грубить и заявили, что посещение подобных пациентов не допускается. Мол, «у нас такого нет, а если бы и был, мы бы вас все равно к нему не пустили». – Джиан скривил губы. – Что означает в переводе: «Да, он у нас. А теперь заткнись и пошел вон».

– Я позвонила одному знакомому, – сказала Аура. – Психиатру из «Шарите». Он знает многие парижские клиники, но об этой ему пришлось специально наводить справки. Похоже, она не очень известная.

– Это такое место, куда богатые семьи спихивают больных родственников: какую-нибудь сумасшедшую старуху-тетку или немощного богатого папашу. А еще – сыновей и дочерей, которые позорят семью. Алкоголиков, наркоманов. И те навсегда исчезают в психушке.

– Неплохой способ решить проблему.

– Почему бы просто не оставить их в покое?

– Когда человек упорно не дает себе помочь, бывает, что не остается другого выхода, – ответила Аура.

Они ехали по утопающему в зелени фешенебельному району, где мостовые сияли чистотой. Учительница вела через дорогу стайку девочек в белых платьицах и пальтишках с капюшонами.

Вскоре такси выехало за пределы городской застройки. С обеих сторон по склонам пологих холмов потянулись засеянные поля, на вершинах порой проглядывали сквозь лес фронтоны и зубцы башен. Птицы кружили над черепичными крышами с флюгерами.

– «Сент-Анж». – Джиан впервые за десять минут нарушил тишину в машине. – Мы почти приехали.

– Санаторий Святого ангела? Странное название для такого заведения.

– Санаторий там не так давно. Здание купил консорциум, который вкладывает деньги в самые разные предприятия – от верфей до дорогих ресторанов и парфюмерии. Единственное, что объединяет все их проекты, – это высокая прибыль.

– Тебе удалось что-нибудь разузнать о руководстве?

– Фамилия директора – Толлеран. Профессор Толлеран. Он принимает все решения и подчиняется только правлению консорциума. Много о нем узнать не удалось – только то, что он долго работал в африканских колониях. Говорят, он достиг там больших успехов в психиатрической реабилитации солдат.

– Молодец! – Аура одобрительно улыбнулась. – Справился с уроками!

Джиан не отрывал глаз от крыши санатория.

– Просто у тебя раньше никогда не доходили руки их проверить.

Клиника «Сент-Анж» была расположена в неглубокой долине среди поросших дроком холмов. С одной стороны раскинулся сосновый бор, с другой протекал ручей. У одного из подсобных зданий Аура заметила поросшее вьюнком мельничное колесо, которое явно давно уже не использовалось по назначению.

Главное здание представляло собой бывшую усадьбу с небольшим ухоженным парком перед входом, двойной парадной лестницей и каменными балюстрадами. На фасадных окнах не было решеток, некоторые были открыты настежь. Все было устроено так, чтобы создавать иллюзию свободы: у богатых клиентов не должно возникать угрызений совести. Наверное, палаты, куда помещали их ненавистных родственников, выходили окнами на задний двор.