Читать книгу - "Бремя империи - Александр Афанасьев"

С этой жизнеутверждающей мыслью Гаффар поставил автомат у невысокой стены забора, еще раз огляделся, спустил до колен штаны (лишив себя возможности двигаться) и с болезненным стоном присел. В животе как будто копошился клубок змей, боль заливала слепящим заревом мозг, не давая думать ни о чем, кроме боли. Поглощенный этой болью, он не заметил почти бесшумно подкрадывающиеся к нему черные, избегающие лунного света тени…

– Петро…

– А?

– Ты штаны на него надень – воняет, сил нет.

– От него или от тебя?

«Языка» они добыли – на удивление быстро и без проблем. Какой-то муртазак решил перед сном облегчиться – при этом не в туалете, а почему-то вышел за забор, поставил рядом с собой автомат, спустил штаны и присел гадить. Гадил он довольно долго, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Это и дало возможность тройке казаков, проникших в поселок на разведку, подобраться к нему. Ну, а ничего не видящий вокруг себя противник, сидящий со спущенными штанами, для бывшего разведчика ВДВ – задача «на раз плюнуть», это тебе не часовой на посту. Петро Попейвода, капитан ВДВ в отставке, просто оглушил его прямым ударом в голову, перекинул через плечо – и так, как он был, со спущенными штанами, потащил «языка» назад. Еще один казак подхватил стоящую у забора винтовку – ту же британскую BSA.

Пацаны, лежа в придорожной канаве, смотрели во все глаза в ту сторону, куда ушли казаки, – но так ничего и не увидели. Просто какое-то непонятное шевеление во тьме – а потом все стихло. Еще через секунд двадцать из темноты появился дядя Петро, несший кого-то на спине, – пригнувшись, он тащил лежащего на плече человека и шел на удивление тихо, почти неслышно. Следом шел еще один казак, третий поотстал – с трофейной винтовкой прикрывал отход.

– Батя…

– Ну?

– Там у дяди Михея лабаз старый – мы там день прятались. Там тихо и нет никого…

– Веди!

Очнулся Гаффар Зардери не скоро, из спасительной темноты небытия его вырвали несколько хлестких ударов по щекам. Застонав, Гаффар открыл глаза, пытаясь определить, где он и что с ним произошло…

Стена – он сидит, прислонившись к ней, руки что-то сковывает – похоже, веревки. Темнота, он в каком-то помещении. И несколько человек совсем рядом…

Казаки!

Кто такие казаки, Гаффар знал – рассказывали те, кто постарше, кто уже участвовал в налетах. Казаков ненавидели многие – и было за что. Постоянно с оружием, с нагайками – вооружены даже малые дети. Поселки свои ставят как раз на самых неудобных для террористов местах, постоянно готовы к обороне. Именно казаки на своих плечах вынесли страшную тяжесть сорокалетнего «замирения» – в основном даже не армия, а казаки. И если тебя во время рейда ловила армия – ты мог, по меньшей мере, рассчитывать на суд, а казаки частенько, особо не утруждаясь, тащили пойманных муртузаков к ближайшему дереву, чтобы повесить. Даже казнили казаки не расстрелом, как по приговору суда, – а виселицей, страшной и позорной для мусульманина смертью. Ведь душа мусульманина, летящая к Аллаху, если горло не свободно, вынуждена искать другой путь, чтобы высвободиться из тела. И предстает, если горло в момент смерти не свободно, перед Аллахом вся измазанная в дерьме. А для Гаффара это имело сейчас особое значение…

Сидевшие в Северной Индии имамы – идеологи террористического движения – вынуждены даже были выпустить специальную фетву, в которой утверждалось, что мусульманин, павший от рук неверных на пути джихада, даже если его повесили или похоронили в шкуре свиньи, – все равно попадает в рай. Сделано это было потому, что моджахиды, выпускники экстремистских лагерей – их в последнее время звали «талибы», студенты – отказывались действовать на русской территории, опасаясь быть повешенными. В фетву, впрочем, верили не все…

А ведь есть подонки – муртады, мунафики, национал-предатели, – которые живут рядом с казаками! Прокляни их Аллах!

Виселица!

Один из казаков показался в поле зрения Гаффара – лет сорока, усатый, жилистый, с длинной веревкой в руке. Бросив веревку на землю, казак задумчиво посмотрел на старую, местами дырявую крышу, сквозь прорехи которой лился мягкий серебряный лунный свет. Потом подобрал веревку, отошел на пару шагов – и кошачьим движением прыгнул на месте, зацепился правой рукой за одну из поперечных балок крыши, левой перебросил через нее веревку. Спрыгнул вниз, удовлетворенно хлопнул в ладоши.

– Петро, он в себя пришел… – негромко сказал кто-то рядом.

Казак, который только что перебросил через балку веревку под виселицу, подошел к Гаффару вплотную, присел перед ним на корточки. Гаффара поразило, насколько бесшумно он ходит – за спину зайдет, не услышишь…

– Долго колоть тебя все равно времени нет… Врать тебе не буду – мы тебя все равно кончим. Но умереть можно по-разному. Можешь пасть от ножа – и отправишься в свой мусульманский рай, будешь шахидом – как павший от руки неверных на пути джихада. Вот у нас тут мусульманин есть – он даже Фатиху[164]прочитает, как положено. А если говорить не будешь – повесим как собаку, после того, как все это дерьмо кончится – похороним на скотомогильнике, где свиней закапывают. Русский знаешь?

Казак не угрожал – он просто говорил, тихо и спокойно, с непоколебимой уверенностью, что именно так и будет. Как и все местные, казак хорошо знал арабский – на Территориях обычно знали по три языка – русский, арабский и немецкий либо английский, которые учили в гимназии. Гаффара в лагере готовили к допросам – но не к таким.

– Вам все равно конец, кяфиры, – ответил, как его и учили в лагере, Гаффар

– Ответ неправильный! – констатировал казак тем же равнодушным тоном.

Какая-то сила подняла Гаффара с пола и потащила к веревке. Еще один казак, третий, неторопливо мастерил петлю…

И тут Гаффар лопнул. И в прямом и в переносном смысле – в животе вновь забурчало, и сдерживать он себя не мог…

– Что тебе надо, кяфир?

Гаффара бросили на пол, как раз под петлей. Трое казаков обступали его…

– Ну от тебя и воняет… Сколько вас?

– Сорок человек. Верней, уже тридцать шесть.

– Откуда пришли?

– У нас лагерь был… под Пешаваром.

– Как сюда попали?

– Нелегально…

– Точнее!

– Местный ваш… исправник давно вас ненавидит! – Гаффар не говорил, он выплевывал слова. – Он наш брат, и он такой не один! Нас здесь человек двести собралось! Потом амир приказал – начинать! Вам все равно конец, вам тут не жить.

– Ну это как посмотреть… Что будет дальше?

– Сегодня эмир сказал … завтра англизы… начнут высадку… русских больше здесь не будет.

Капитан ВДВ в отставке Петро Попейвода изумленно присвистнул. Интересные дела творятся, интересные…