Читать книгу - "Магнус Чейз и боги Асгарда. Молот Тора - Рик Риордан"

Ти Джей дал залп по чудовищу из винтовки. На груди у дракона пышно расцвел бутон порохового дыма, но выстрел вреда ему не нанес. Мэллори, исторгая гаэльскую брань, ринулась в бой. Дракон, совершенно не обращая внимания на удары ее ножей, повернулся ко мне.

Тут следует уточнить, что драконы чудовищно безобразны. Если бы какой-нибудь зомби из сериала «Ходячие мертвецы» родил ребенка от Фредди Крюгера, наверное, получилось бы очень похоже на этих тварей. Кожа и плоть на их мордах отсутствует. Костный щиток, обнаженные сухожилия, глазные провалы и блестящие от слюны клыки – вот и вся, так сказать, драконья физиономия. Монстр широко разверз пасть, демонстрируя мне свое горло цвета протухшего мяса.

Алекс опустилась на корточки, нащупывая что-то руками у себя на поясе.

– Хреново, – сказала она.

– Да уж, – охотно согласился с ней я. Рука у меня от ужаса до того вспотела, что меч из нее едва не выскальзывал. – Давай ты направо, а я налево. Попытаемся обойти.

– Да я о другом, – даже не сдвинулась с места она. – Это не просто дракон, а Гримвульф, или Жестокий Волк. Один из древних червей.

Только тут до меня наконец и дошло, что тварь, возникшая перед нами, была куда больше драконов, с которыми мне приходилось сражаться раньше. Значит, те, видно, были более современные. Вот досадно-то, что в горячке боя у меня никогда не хватало времени выяснить, как их зовут и год их рождения.

– Откуда ты знаешь? – спросил я у Алекс. – И кому взбрело в голову называть дракона Жестоким Волком?

Чудище зашипело. Запахло горелыми покрышками. Похоже, он занервничал, услышав свое имя. Мэллори продолжала яростно разить его ноги ножами. Он по-прежнему на нее совершенно не реагировал.

– Эй, а вы мне помочь-то не собираетесь? Или будете так и дальше трепаться?

Ти Джей врезал по монстру штыком. Ноль эффекта. Острие ударилось о его ребра и отскочило. Опытный воин времен Гражданской войны, отступив, изготовился ко второй попытке.

Алекс наконец сорвала с пояса какую-то стальную проволоку не толще веревки для запуска змея. На обоих ее концах я заметил деревянные ручки, словно у детских прыгалок.

– Гримвульф – один из драконов, живущих в корнях Иггдрасиля, – бросила она мне. – Он находиться здесь просто не может. Нужно быть просто чокнутым, чтобы… – Она осеклась, и лицо ее побелело, а черты окаменели, будто бы превращаясь в драконьи. – Это он отправил его сюда за мной. Ему известно, что я теперь здесь.

– Кто? – ошалело уставился на нее я.

– Отвлеки его! – прокричала Алекс и, вспрыгнув на ствол ближайшего дерева, принялась карабкаться с обезьяньей ловкостью вверх.

Я судорожно вздохнул. Отвлеки его, как же! Дракон лязгнул челюстями, отхватив горсть ветвей от дерева, по которому лезла вверх Алекс. Поднималась она, конечно, стремительно, но дракону достаточно сделать пару-другую новых попыток, чтобы она превратилась в корм для него. Мэллори и Ти Джей вовсю били, каждый своим оружием, по ногам чудовища, но это было ему хоть бы хны. Он явно намеревался оставить их на десерт, после того как расправится с нами.

«Магнус, ну что ты медлишь? – сказал я себе. – Тренировочной смертью больше, тренировочной смертью меньше. Умри же достойно гибели профессионала».

В этом и суть ежедневных наших боев. Мы привыкаем биться с любым противником, преодолевая страх смерти. И все для того, чтобы в день Рагнарока кинуться в настоящий смертельный бой, где нам потребуется все умение и вся хитрость.

Почему же я сейчас медлил?

Ну, во-первых, я куда лучше лечу, чем воюю. Убегать тоже классно умею. Да, вот тут я и впрямь хорош. А вот кидаться очертя голову навстречу собственной смерти, особенно зная, что ей будет предшествовать жуткая боль, мне как-то всегда гораздо труднее.

Дракон вновь лязгнул челюстями, на сей раз едва не схватив розовые кеды Алекс вместе с ее ногами. Уж на что мне не нравится умирать, но еще больше я ненавижу, когда кто-то пытается лишить жизни моих друзей. С воплем «Фрей!» я кинулся на дракона.

Гримвульф ужасно обрадовался. Видимо, у меня потрясающий дар вызывать ярость у древних монстров. Забыв об Алекс, дракон целиком и полностью обратил свое драгоценное внимание на меня.

Мэллори, чуть не споткнувшись, отпрыгнула в сторону от моего пути. Ти Джей тоже убрался с дороги, крикнув:

– Он твой, приятель!

Ободрил меня, так сказать, перед мучительной смертью.

Я поднял щит и меч в точности так, как советовали симпатичнейшие инструкторы начального уровня обучения викингов боевым искусствам.

Пасть дракона широко распахнулась, и я открыл для себя еще нечто новенькое. Плюс к основному ряду зубов у этой твари имелся еще дополнительный, видать, на случай, если жертва окажется чересчур жесткой.

Я уловил краем глаза розово-зеленое пятно на вершине дерева. Алекс раскачивалась, изготавливаясь к прыжку. Я понял ее намерение. Она собиралась обрушиться прямиком на драконью шею. Мне это показалось столь безрассудным, что я даже как-то гораздо спокойней стал относиться к собственной безрассудной гибели.

Дракон нацелился на меня. Я рубанул мечом вверх, надеясь попасть ему в нёбо.

Не знаю, попал ли. Меня ослепила внезапная боль. Будто в лицо мне прыснули промышленным очистителем. Колени мои подкосились. Ох, как же я вовремя рухнул на четвереньки! Дракон куснул пустое пространство, где за мгновенье до этого находилась моя голова.

– Вставай, недоумок! – раздался откуда-то слева истошный визг Мэллори.

Я часто моргал, пытаясь избавиться от саднящей рези в глазах, но мне становилось лишь хуже. В ноздрях стоял запах горящей плоти.

Гримвульф, очухавшись от неудачного выпада, готовился со свирепым рыком к новой атаке.

– Полно, Магнус. Брось-ка сопротивляться, – прозвучало знакомым голосом у меня в голове, и мое зрение вдруг раздвоилось.

Нет, я по-прежнему видел нависшее надо мной чудище и маленькую зеленую фигурку, летящую с вышины дерева к шее монстра. Но на эту картину накладывалась полупрозрачным туманом параллельная сцена. Я стою на коленях в кабинете дяди Рэндольфа, а надо мной склоняется некто гораздо хуже дракона. Локи – бог зла.

– Ну как приятно, – улыбается он.

И тут Гримвульф разверз свою пасть до такого размера, что мне стало ясно: сейчас он меня сожрет целиком.