Читать книгу - "Коллаж Осколков (сборник) - Игорь Афонский"

Четырнадцатого августа император Вильгельм приказал готовиться к мирным переговорам. Гинденбург и генерал Людендорф стали формировать новое «про-антантское» правительство, во главе с принцем Максом Баденским. Одновременно велась пропаганда на территории противника. Как отметил Людендорф:

«Опираясь на русскую революцию, оттуда должны были взывать к рабочим массам неприятельских государств, чтобы они также провозглашали и проводили лозунг «примирения всего человечества».

Но вдруг именно это стало происходить в самой Германии. Социал-демократы в рейхстаге стали угрожать революцией. Коммунистические фракции стали набирать силу.

Через нейтральные страны, через иностранный двор в Ватикане, в частности от нунция Паччели, Германия узнает, что Англия готова рассмотреть некоторые вопросы о мире, если будет решен «бельгийский вопрос». Вывести из войны одного из союзников Антанты на данный момент обозначало длительную передышку.

Отмечу, что Бельгия официально находилась в «прозрачном» нейтралитете. Да, она поддерживала самые тесные экономические отношения с Германией, потому что была завязана на них. Но полностью оккупирована не была. Ее использовали, как буфер. В рейхстаге даже ставился вопрос о присоединении этого государства к Германской Империи. Но решиться на это уже не могли. Так статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман уклончиво заявил:

– Кто вам вообще сказал, что я собираюсь барышничать с Бельгией? Этот вопрос мне еще предстоит решить. Пока что мы Бельгией не торгуем.

Так поиски решений о перемирии с Великобританией, ни к чему не привели. Вызвать отдельно французских представителей на переговоры в Швейцарию тоже не удалось. Они просто туда не приехали. Эту попытку предпринял представитель министерства иностранных дел в Брюсселе фон-Ланкен. Так что сами видите – все планы «локальных мирных переговоров» не оправдались.

Германская Империя не получила долгожданную передышку, чтобы вести очередной период своей «оборонительной войны». Внешняя блокада подорвала подвоз необходимых запасов угля, железа, продовольствия из других регионов. Те ресурсы, которыми владела страна, они уже подходили к концу. И только наступательная война позволила продержаться в течение этой «трехлетней войны». Знаете, ведь любые военные действия на территории самой империи, они рассматривались, как заведомое поражение. Почему? Все очень просто, угольные копи Верхней Силезии – они не имели оборонительных сооружений. Стоило противнику лишь отрезать поставки угля внутри страны, как основные объекты промышленности встанут, прекратят работать железнодорожные линии. А это будет обозначать экономический коллапс. Именно для создания защитного вала вдоль Лотарингии и верхней Силезии требовалось такое перемирие. Заметьте, что это не окончание всей войны. Германский штаб строил далеко идущие планы, но сама история распорядилась по-своему. В Германии началась своя Ноябрьская революция.

Президент США Вильсон вынуждал Германию к полной капитуляции. В этот момент уходит в отставку генерал Людендорф. Того обвиняли во всевозможных грехах, приписывая ему все, что, собственно, от него вообще не зависело.

Численность американского контингента в Европе достигла двух миллионов солдат, а это очень суровый показатель. Двадцатого октября на линии противостояния Герман-Брунгильда-Кримгильда и Гундинг началось наступление.

Восстание революционно настроенных военных германских моряков в Киле стало последней каплей в череде событий, способствующих демобилизации армии Германии. Перемирие было достигнуто в Компьенском лесу, потом последовало низложение кайзера Вильгельма, и завершение первой мировой войны.

Людендорф

Эрих Людендорф был вынужден вернуться в Берлин. За многие годы Матильда, его жена, вдруг почувствовала необходимость перестроить свой дневной график. Обычно муж регулярно приезжал домой на пару часов на служебной машине. Иногда она сама находила возможным побывать на передовой. Эти встречи были просто необходимы. Матильда, как положено жене военного офицера, занималась благотворительностью и всячески оказывала помощь военнослужащим германской армии. Жены офицеров устраивали благотворительные вечера, средства от которых шли на помощь раненым. Они также собирали посылки с теплыми вещами и продуктами для рядового состава. Это было трогательно, пока Германия не оказалась в полной продовольственной зависимости от своих союзников. Даже женам офицеров больше было нечего предложить для благотворительных целей. Но вот оно и случилось, их лишили служебного автомобиля. Нет, в случае необходимости генерал мог позвонить в диспетчерскую службу или напрямую в гараж, и ему прислали бы свободный автомобиль, но это был бы не его личный шофер. Чтобы посетить портниху или лавку, фрау Матильде приходилось заранее оповещать своего супруга о выезде, или воспользоваться частным такси, которые к тому времени уже появились. Возникли и другие перемены. Какие? У генерала появилось много свободного времени. Чем он занимался? Фрау Матильда с тревогой поглядывала на закрытую дверь кабинета, откуда доносилось недовольное сопение. Теперь муж, одетый в венгерский халат, молча сидел дома, там, в своем кабинете, бесцельно листал либеральные газеты, которые поливали его славное имя грязью. Иногда ругался, часто курил трубку. Жена видела, что он сильно нервничает. И тогда она пыталась его успокоить, подбодрить. Напрасно. Когда Матильда предлагала организовать торжественный вечер, он вяло ей поддакивал. На свой вопрос, о его будущих планах, Матильда только и слышала, что фон-Ланкен должен позвонить, принц Макс обязан сообщить, а статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман что-то обещал генералу. Но шло время, никто не звонил, не сообщал, обещаний не сдержал. Нет, фамилия Людендорфа не попала в «черный» список, его по-прежнему узнавали на улице, знакомые приглашали в гости, а вот те, от которых Эрих ждал милости, именно те почему-то сторонились его. Знакомый приятель, тоже боевой офицер, как-то предложил пойти в политику. Но бывший генерал еще ждал, что ему предложат государственный пост, портфель в министерстве, или место атташе в любой южноамериканской стране.

– Не стройте лишних иллюзий, Эрих. Лучше создайте свою партию, вас поддержат все военные нашей страны. Или начните писать мемуары. Можно купить газету, и заниматься только этим.

– Газету?

Вариант с газетой, им был, категорически отвергнут. Партийная организация для генерала оказалось очень заманчивым предложением. Он решил присмотреться к тем, что уже имеются. А что касается мемуаров, то эта мысль была самая трезвая. Людендорф уже имел некоторые записи, которые следовало довести до ума.

– Знаете, мой друг? Мемуары. Это то, что нужно, черт возьми. Еще можно сплотить всех наших военных патриотов.

– Как «Стальной шлем»?

– «Шлем»? Мы создадим что-то свое.

Участок под Ла Монтель. Ади

Но вернемся немного в прошлое. Бои на территории Французской Фландрии велись с переменным успехом. Осень 1918 года. Кажется, что положение стало безвыходным. Огромные массы вооруженных людей уже не поддавались управлению, антивоенная агитация ставила крест на любые попытки изменить сложившееся положение. Но война продолжалась, и следует отдать должное военной дисциплине, что не было такой части, где солдаты самовольно бросили бы расположение своей части! Вместе они представляли собой силу, от которой зависело их будущее. Это были очень опытные воины, за спинами у которых несколько лет войны. Они могли реально оказать сопротивление, поэтому командование еще возлагало надежды на выгодные условия перемирия.