Читать книгу - "Самая темная ночь - Татьяна Корсакова"

— Как вам будет угодно!

Туча торжествующе вздернул подбородок, пристроился рядом с Дэном, готовый идти хоть в карцер, хоть на край света. Киреев бросил быстрый взгляд на порывавшегося что-то сказать Матвея, предупреждающе покачал головой. Хватит с него мучеников, а то, глядишь, в карцере и места не хватит всем желающим.

— До полуночи! — заявил вдруг Шаповалов. — Ваше наказание продлится до полуночи.

Да хоть до следующего утра! Дэн ободряюще улыбнулся Туче, тот улыбнулся в ответ.

Уже на выходе из столовой их маленькая процессия столкнулась с Гальяно, живым и невредимым, сияющим, как начищенный пятак.

— А что это? — начал было он, но напоровшись на мрачный взгляд Суворова, замолчал.

Во дворе по случаю ужина было пустынно. Дэн кожей чувствовал направленные им в спину взгляды оставшихся в столовой ребят.

Вслед за Суворовым они с Тучей понуро брели по огибающей главный корпус дорожке, когда из-за угла на них вылетело и едва не сбило с ног что-то верткое и черное. Верткое и черное при ближайшем рассмотрении оказалось той самой девчонкой, которую утром привезли на «мерсе». Только вот выглядела она несколько иначе. Вместо нелепого розового сарафана на ней были рваные черные джинсы и черная же футболка с задорно скалящимся черепом. На ногах — старые кроссовки, одну половину лица по-прежнему занавешивала косая челка, а подведенный черным ярко-синий глаз смотрел на мир все с той же злостью. Только теперь к злости, кажется, примешивалось отчаяние.

Девчонка летела со скоростью пули, по касательной задев Дэна, она развернула его вокруг собственной оси, а сама рухнула на дорожку.

— Осторожнее! — Дэн протянул руку, чтобы помочь ей встать, но вместо ожидаемой благодарности получил хлесткий, как удар плети, взгляд. Игнорируя протянутую руку, девчонка вскочила на ноги и бросилась бежать.

— Сумасшедший дом! — буркнул себе под нос Суворов, а потом велел: — Что встали, архаровцы! Вперед, в карцер!

Перед тем как свернуть за угол, Дэн обернулся. Девчонка стояла на коленях посреди одуванчикового газона, а исходящее от нее отчаяние чувствовалось даже на расстоянии.

— Топай! — Суворов легонько подтолкнул его в спину. — Нашел кем любоваться.

Карцер располагался за главным корпусом на территории хозпостроек и представлял собой поросший травой и лопухами холм. Холм таращился на мир крошечным незастекленным оконцем, протиснуться в которое могла разве что кошка.

— Пришли. — Суворов остановился перед невысокой, но с виду на удивление надежной дверью, загремел ключами. Дверь открылась с противным скрипом. Наверное, карцером не пользовались с прошлого лета.

— Я первый, вы следом! — Суворов щелкнул карманным фонариком, нырнул в пахнущую плесенью и сыростью утробу холма. Дэн, согнувшись в три погибели, протиснулся в узкую дверь, за его спиной тоскливо вздохнул Туча.

Вниз вела крутая земляная лестница. Дэн насчитал тринадцать ступеней. Лестница заканчивалась небольшим, заставленным пустыми деревянными ящиками и заваленным мешками с картошкой погребом, похожим на колодец. Земляные стены, несмотря на непривычную для июня жару, сочились холодом и сыростью. Вот он какой — карцер!

— Ну, архаровцы, как вам? — Суворов обвел их будущую темницу задумчивым взглядом.

— Нормально. — Дэн опустился на один из ящиков.

Туча аккуратно присел на мешок с картошкой.

— Нормально ему. — Суворов вздохнул так же, как всего мгновение назад вздыхал Туча. — Тут, между прочим, холод и слизняки. И электричества нет. — Он поднял глаза к вентиляционному окошку. — Окно специально не стеклили, чтобы не позадыхались.

— Очень человечно! — Дэн попытался вытянуть перед собой ноги, но из-за нагромождения ящиков у него ничего не получилось.

— А если вдруг в туалет?.. — застенчиво поинтересовался Туча.

— Вот вам туалет! — Суворов кивнул на старое жестяное ведро. — Антон Венедиктович сказал: до полуночи. — Он посветил фонариком сначала в лицо Туче, потом в лицо Дэну. — Но если будете сидеть тихо, выпущу раньше. Уяснили?

— Уяснили.

По голосу командира было слышно, что идея с карцером не вызывала в его душе одобрения, но приказ есть приказ.

— Если вдруг что — орите! — сказал он после небольших раздумий. — Только не без дела, а то оставлю куковать до утра.

Суворов еще немного постоял, а потом махнул рукой и выбрался из погреба. Лязгнул замок, они остались вдвоем.