Читать книгу - "Обернись!.. Часть первая - Ирина Арина"

   Некстати всплывшее из глубин памяти: «Корнет, Вы женщина?», в другой обстановке непременно вызвало бы у меня, как минимум, улыбку. Но напряженные лица парней и все предшествующие события к веселью не располагали. И я всего лишь помотала головой, отрицая всякую возможность обоих предположений.

– Да нет, бред полный. Мы же оба смотрели, – Фаарр нервно наворачивал круги по комнате. – И внешность… Это не иллюзия, я видел. Или иллюзия такого уровня, что мы оба ее не рассмотрели? Вад, такое возможно?

– Сильно сомневаюсь, – Ваади по комнате не бегал. Напротив, застыл, как мраморное изваяние только пальцы отстукивали какой-то незнакомый ритм по крышке стола.

– И я сомневаюсь. Мар, – о, на нервной почве мне, кажется, имя подсократили. – Я понимаю, что это, мягко говоря, неприятно, но не вижу другого выхода. Нужно еще раз посмотреть.

– Как на берегу? – уточнила я.

– Не совсем. Более… внимательно.

– Фар!

– Что? Я знаю, поэтому спрашиваю разрешения.

– Я не о том. Смотреть буду я, если это не иллюзия, а щит или замок, тебя может ударить.

– Я закроюсь.

– Здесь? Ты мне все разнесешь!

– Нашел, о чем думать! Переживаешь – прикрой нас.

– Болван упертый! Почему не я?

– Потому что мы у тебя, и, если меня… нас накроет, ты нас вытащишь. Или надо подниматься, а я не хочу рисковать. Еще вопросы?

   Ваади явно остался недоволен, но спорить больше не стал. Фаарр подошел ко мне вплотную, положил руки на плечи и ободряюще улыбнулся:

– Ты согласна?

– Да, – можно подумать, у меня был выбор. – Что делать?

– Ничего. Просто ничего не бойся. Сейчас я позову огонь, он просто защитит нас, в случае… непредвиденного. Тебя он не обожжет. Потом я буду смотреть, а ты не сопротивляйся, пропусти меня как можно дальше. Поняла?

– Нет. Как это пропусти? Что я должна делать?

– Представляешь, не знаю, как объяснить. Вад?

– Маррия, ничего не делай. Просто потерпи. И не пытайся его оттолкнуть ни физически, ни ментально. Ясно?

– Не очень, но…

– Физически – это руками…

– Я знаю значение этих слов. Я не знаю, как это сделать. В смысле, ментально.

– Не знаешь? Вот и хорошо. Давай, Фар!

   Одно резкое движение – и вокруг Фаарра взметнулось пламя. Я говорила, человек в воде не для слабонервных? Да ерунда это, по сравнению с человеком в огне! Который к тому же стоит в шаговой близости от меня. Я непроизвольно отступила назад и увидела, как за спиной встает стена воды. Шарахнулась от нее и влетела в огонь. На плечи легли ладони рыжеволосого.

– Мар, спокойно!

   Замерла, встретилась глазами с Фаарром и… Здравствуй, шум в ушах! Здравствуй, плывущая действительность! Давно мы с вами не виделись. А резкая боль в висках и явное ощущение чужого присутствия в моей голове – это что-то новенькое. Неприятно? Это очень мягко говоря. Отвратительные ощущения! Теперь я понимала, что значит «не пытайся оттолкнуть» и «пропусти подальше». Еще бы суметь это сделать. Каждая клеточка во мне, казалось, сопротивляется этому вторжению. Расслабиться? Как они это себе представляют? Сцепила руки за спиной и сжала зубы, чтобы не закричать. Простите, ребята, но это все, чем могу вам помочь. Из мыслей осталась одна: «Скорее бы все закончилось». И ее, эту единственную мысль, я чувствовала физически и ментально, как выразился Ваади. Она звенела, билась, металась и пыталась вырваться на свободу из моей несчастной многострадальной головы. В какой-то момент почувствовала, что если это все не прекратится сию же секунду, то сойду с ума, если вообще останусь в живых. Застонала, покачнулась и все закончилось.

   Нет, голова кружилась, в ушах шумело, виски разламывались от боли, но никого чужого не было. И еще чего-то не было. Чего-то давно ставшего привычным. Причем, это не было ощущением потери, напротив, словно пришло какое-то освобождение. Но разбираться с очередной странностью я была не в состоянии. Кто-то из братьев помог мне устроиться на диване, потянуло запахом кофе и мне вручили большую чашку с восхитительно горячим напитком. Слабо кивнула и сделала глоток, не открывая глаз, стало чуть легче.

– Мар, ты молодец, отдыхай, – как будто я еще на что-нибудь сейчас гожусь. Даже еще раз кивнуть сил не хватит. Разве что, смогу слушать, о чем говорят.

– Она человек. Совершенно нормальный обыкновенный человек.

– А магия? Спектр видел?

– А вот тут интересней. Он есть. Отчетливо чувствую, но не вижу.

– Это как?

– Как-то так.

– Говорил, давай я.

– И чтобы изменилось?

– Стихия. Я в своей.

– А я?

– Да, извини, сглупил.

– Здесь скорее другое. Она не из этого мира, возможно причина в этом.

– Как вариант. Подождем Старших?

– Можно. Или зеркало.

– Представляешь, что будет?

– Догадываюсь. Переживем.

– Авантюрист.

– И что? Без приключений жить скучно.

– Ладно, подумаем. Что еще?

– Еще… Мар, в твоем мире маги есть?

   Я все-таки разлепила глаза, неудобно же с закрытыми отвечать.

– Считается, что нет. Но разные сказки, легенды есть. А в последнее время всякие экстрасенсы, колдуны, шаманы прямо расплодились. В основном, развод, конечно, но фиг его знает, может, кто и настоящий. Вот про Ребекку Ивановну говорят, что ведьма. Мне теперь в это не просто верится, а еще как верится. Так что есть, думаю. А что?

– На тебе целая куча обрывков заклинаний болталась.

– Обрывков?

– Да. Основное разрушено, но остатки зависли. Из того, что смог разобрать: подчинение, равнодушие и цепь, остальную гадость уже не различить. Не дергайся, я почистил. Надеюсь, они не были тебе дороги, как память?

   Я растерянно хлопала глазами, пытаясь переварить новую информацию. Информация не переваривалась. Кому я нужна, спрашивается, чтобы меня заколдовывать? И вообще, пакость какая-то: подчинение, равнодушие…

– Что такое цепь?

– Привязка к месту. Чаще всего к дому. Если посадили на цепь, то уйти из этого места надолго не сможешь, будет тянуть назад. Не вернешься – погибнешь.

– Ой…

– Успокойся, сказал, же снял все. Путешествуй на здоровье. Остальное не интересует?

– Догадываюсь. Подчинение, чтобы слушалась. Равнодушие, – опять вспомнилась «Марья-искусница». – «Что воля, что не воля – все равно» – это из сказки одной.

– Примерно так. Кто же о тебе позаботился-то?

– Не знаю я. А ты не видел?