Читать книгу - "Идущие в ночь - Владимир Васильев"

— Так — похоже, — мрачно сказал Моран и сразу светло улыбнулся из под насупленных бровей. — Да ладно, чего вы… Трудно переделывать себя.

— И не надо, — голос Халимора звучал, как шелест пересветного ветерка. — Оставайся собой истинным. Только это ещё труднее…

— Кстати, о ножах, — Моран хлопнул себя по лбу и ловко, словно фокусник, извлёк из-под плаща гурунарский метательный нож.

— Держи, госпожа Тури… Ты умело ими пользовалась. Так что один теперь — твой.

И он протянул узкую полоску металла рыжей девчонке. Метательный нож. Тот, что получше.

— Когда ты его подобрать успел? — спросила Тури растерянно. Похоже, ей никто и никогда не делал подарков. — Спасибо, Моран.

— Пожалуйста. Если не свидимся больше — может, вспомнишь.

Тури жёстко взглянула на анхайра.

— Что значит — не свидимся?

— Я не верю в сказки, Тури, — тихо сказал Моран. — Всё-таки не верю. Я хотел бы, чтоб ты была рядом… Но мы разные. И принадлежим разным мирам. Всё, что я могу тебе обещать — это помнить.

— Ну, ладно, — нарочито громко сказал Ассанг. — Вы тут разбирайтесь, а у меня ещё дела есть… Ветер! — ещё громче позвал он.

Вороной красавец неспешно подошёл к нему, аккуратно ставя копыта между камней, и ткнулся мягким губами в ладонь.

— Пришло время вам расстаться, мальчики, — негромко сказал Ассанг.

— Спасибо, Ветер. Прощай — или до свиданья?

Громкое ржание эхом отразилось от дольменов. Ветер взвился в свечу — и в то же время остался неподвижным. Только тот конь, что отступал сейчас по осыпи на задних ногах, был рыже-коричневым, а стоящий смирно — белоснежным.

— О как! — поражённо сказал Моран, оглядываясь.

Рыжий конь опустился на все четыре копыта и сделал ещё один шаг в сторону. И в то же время не сделал его. То есть гнедой — сделал, а соловый — нет…

Три коня стояли рядом — белый, гнедой и соловый.

— Трое в одном, — Роэн одобрительно кивнул и закашлялся. — Ты хорошо придумал, Ассанг. Это именно то, что нужно было для вашего путешествия.

— Вот почему он был такой неутомимый, — понимающе прошептала Тури.

— Вот почему он жрал за троих… — пробормотал Моран.

— Лови, — Ассанг бросил Морану повод белого. — Его зовут Снежок. Тебе понравится.

— А мне — вот этот! — возбуждённо завопила Тури, бросаясь к соловому. — Как его зовут?

— Его зовут Чоб, — сказал маг. — Только тебе он не достанется. Если Халимор всё-таки отправится с нами, Чоба возьмёт он. А я уж на Дарахе… хотя вообще-то я старый, мне быстро ездить нельзя…

— А как же я? — обиженно сказала Тури, тряхнув рыжей гривой.

— А ты побежишь рядом, карса, — строгим голосом сказал Ассанг. — Ты ведь ничего ещё не умеешь, Тури. Сейчас сила Трона окончательно покинет тебя, и ты станешь карсой, потому что в небе Меар. Ещё много-много кругов тебе придётся учиться, чтобы задерживать преображение хотя бы на час — я уж не говорю на день.

— О! Теперь верю, — Моран повернулся к Роэну. — Ну что, братья-хоринги, отпускаете с нами Халимора?

Роэн улыбнулся, как умели только хоринги — и как улыбаются взрослые детям, задавшим детский вопрос, на который не ответить однозначно.

— Ты неверно подобрал слово, Моран. Не отпускаем. Посылаем.

Моран вопросительно взглянул сначала на Роэна, потом на молодого хоринга, ставшего от улыбки особенно бледным.

— Теперь и у народа хорингов есть дела за Юбеном. Халимор будет первым. Куда ты идёшь, в Дренгерт?

— Вряд ли… — проворчал Моран. — Лучше в Риву.

— Значит, Возрождение начнётся в Риве. И если решишь заглянуть в Плиглекс на днях — у тебя будет верный спутник.

— В общину ашерхов? — догадался Моран.

— Да.

— Понятно.

Он подошёл к молодому хорингу и заглянул в глаза.

— У меня к тебе две просьбы, Старший, — сказал Моран. — Первая: присматривай за мной, когда я буду… ну, вулхом. Четтанскими днями.

Ассанг скептически покачал головой и проворчал:

— Он неисправим!

— И вторая. Научи меня метать ножи!

Халимор, запрокинув голову, засмеялся.

— Хорошо, Моран. Я согласен.

Хоринги вскинули руки в прощальном жесте. Но сказали почему-то: «До встречи!», а не «Прощайте!».

Моран помнил, что людям, живущим недолго, хоринги всегда говорили «Прощайте!», а «До встречи!» — только таким, как они сами. Тем, у кого впереди Вечность.

Но Моран не верил в сказки. Даже если очень хотелось.

— Джерх!.. — возмущённо заорала Тури. — Ассанг, ну… уау!!!

— Я же говорил тебе, подлая девчонка! — рявкнул Ассанг, поднимаясь в седло. — Учиться надо, учиться!

— Я сложу об этом балладу, — мечтательно сказал Роэн собратьям, глядя на отъезжающих. — Трое всадников на фоне встающего Меара — что может быть прекраснее?

Ассанг верхом на Дарахе. Моран верхом на Снежке. Халимор верхом на Чобе.

Три всадника. И гибкий силуэт карсы чуть в стороне.

И ещё — Корняга верхом на Моране. На плече.

Хоринги пристально глядели им вслед, запоминая эту картину навсегда — или во всяком случае очень надолго, как умеют запоминать только хоринги.

— Сложи, — отозвался Лаэлли. — Только давай споём её уже в том мире, под взглядом Близнецов.

Негромкий стук копыт и скрипучий голос неугомонного Корняги уже затихали вдали. И только сейчас высоко в небе над светлой У-Наринной, Каменным лесом, оборвалась еле слышная песня Ночи.

Потому что любая Ночь рано или поздно кончается.