Читать книгу - "Элегия Мёртвых - Дарья Кадышева"

Ненависть пожирала всё его существование, заставляя вечно искать битвы. Мир отринул его и растоптал, как нечто незначительное, чего у него было в избытке. Он и впрямь считал себя демоном во плоти.

Пока одна женщина не посмотрела на него как на человека, ни лучше и ни хуже прочих. Она глядела на него так и теперь, даже после полного преображения.

Пустивший в его сердце корни демон ощущал себя человеком.

Человеком, который, однако, не хотел больше умирать, какую бы силу не обещали в обмен.

Эта мысль вернула его в реальность. Рука соскользнула с волос на плечо девчонки.

– Когда мы уходим?

– Уходим? – недоуменно переспросила она.

– Ты же не собираешься завтра сражаться?

– Собираюсь.

– Я – нет, – он встретил её взгляд, склонил голову к плечу и добавил: – Я ведь не дурак.

Она всё смотрела на него, не понимая. Действительно не понимая, потому что глаза скакали по его лицу, отыскивая смысл его слов. И не видели его в упор.

– Пока вы там сходились к Тороду в палатку, чтобы потрещать на бой грядущий, я твою кобылу снарядил золотом, – пояснил он, чуть раздражённый от того, что ему вообще пришлось что-то ей растолковывать. – Это те деньги, что отдал нам Логнар за участие в войне.

– Война не закончилась.

– Ты правда такая глупая или прикидываешься? – в поддельном неверии он качнул головой. – То, что я изменил к тебе своё отношение, не значит, что я поменялся полностью. Ты со мной или нет?

– Я хочу быть с тобой, но...

– Давай без долбаных «но». Ради чего ты хочешь сдохнуть? – повысив голос и заметив, что она вздрогнула, Конор сбавил обороты и тихо заговорил: – Я был там, змейка. На той стороне. Там нет ничего. Ни Вальгаллы, не эльфийских садов. Ни черта. Только темнота. Нет там того, ради чего нужно пытаться так самозабвенно подохнуть.

– Но ты не оставался там навсегда, – помешанная снова улыбнулась. – Так что ты ненадёжный источник.

Он фыркнул.

– Не очень-то хочется проверять в третий раз, знаешь ли.

Пауза.

Полукровка накрыла его ладонь на своём плече своей, глядя ему в глаза. Настаивая на своём, чтоб её.

– Я не смогу уйти. Ты знаешь, почему. Таракан может приспособиться и жить в любых условиях, даже если ему жрать нечего. Но я же не таракан. И мир, которым правит Империя, а скоро к ней присоединится Катэль, меня не устраивает. Думаю, тебя тоже, хоть сейчас ты считаешь иначе.

Конор поджал губы, сощурившись.

– Допустим, ты хочешь свергнуть Империю ради мира во всём мире, цветочных веночков, хороводов вокруг костра и прочей ереси, – ядовито выпалил он. – А если сама откинешься при этом? Для кого, как не для себя тогда организовывать умерщвление имперцев.

– Для Актеона.

– Ему будет насрать на этот мир без тебя в нём.

Она не отвела взгляда.

– Я остаюсь.

– Помяни моё слово, змейка, тебя снесёт этот шторм.

– И тебя, рано или поздно. Я лишь быстрее отмучаюсь.

Он усмехнулся, сильнее сжимая её плечо. Она бы уже вовсю ойкала, если бы не наплечник, впивающийся в его ладонь острыми углами.

Конор отпустил её, когда полукровка уже начала подозревать что-то неладное. Затем бросил, не успевая (не давая) себе подумать перед этим:

– Ну, так я тоже не стану тянуть.

Покрасневшая на морозе щека девчонки вдруг дёрнулась, словно она хотела рассмеяться, но глаза прямо-таки светились серьёзностью. Она мотнула головой в сторону оврага.

– А если туда спрыгну, ты тоже вслед за мной? – спросила она.

Он бы убил за её глаза. Просто за возможность глядеть в них. Не касаться её, не целовать, просто смотреть. И чтобы она отвечала взаимностью.

– Конечно. Мне-то ничего не будет. Я бы сиганул первым, чтобы тебе было мягче приземляться.

В гадючкиных глазах удивление. В его, наверное, тоже, потому как рассудок постепенно отмирал, сражённый идущей от сердца кровью, трепыхался рыбой на суше, что-то орал, но Конор не отдавал себе отчёта в том, что говорил и делал.

Где твоя ложь, дружище? Где то враньё, которым распирало грудную клетку, придушивая внутри слова правды?

Он не знал.

Но точно знал, что протянуть ей ладонь для рукопожатия – самое верное решение из всех, что приходили ему в голову. Она ответила, помедлив в замешательстве. Сжала его предплечье в ответ широкой ладонью – не изящной, не нежной, а мозолистой, крепкой, с эльфийским кольцом матери на указательном пальце и бороздой старого шрама вдоль большого. Кажется, это было в Суариве. Или на Скалистых островах. Она рассказывала ему, но он не помнил.

Запомнишь же тут все её отметины...

Рука воительницы на предплечье в сотый раз подсказала ему, что он сделал верный выбор, отдавшись страсти к этой женщине, хотя на самом деле мёртвый кусок его прежнего, воскресший её стараниями, мнения Конора не спрашивал.

Как не спрашивал его и внезапный порыв разорвать это рукопожатие и сжать её в объятиях. Притянуть к себе так сильно, едва не задушить, вдохнуть в себя её запах и перестать дышать – чтобы он накапливался там, пока от напряжения не разорвутся лёгкие, пока мысль о том, что он готов последовать за ней в само пекло, не перестанет причинять боль.

«Это край, змейка. Хренов край, и мы уже не цепляемся за него. Просто летим вниз».

Полукровка обнимала его, касаясь губами уха.

– Если завтра... – шепнула она и запнулась, но голос вдруг обрёл уверенность: – Нет. Мы встретимся снова. В этой жизни или в следующей.

– Только в этой, змейка.

– И всё же... Откуда тебе знать?

Она уткнулась лицом в его шею. Он почувствовал, что она улыбалась, а потом храбро встретил новое ощущение – завораживающий покой, разливающийся по венам, согревающий.

Вслед за разумом умолкли и бесы в груди.

***

Логнар прижал ко рту озябшие ладони, согревая. Ночь была долгой. Все бутыли с зельями он раздал нуждающимся, но особо не жалел об этом, не пользуясь и Первоначалом, чтобы накопить силы перед битвой.

И чтобы острее ощутить надсадный вой, подпирающий под самое горло.

Бью Оухрот также не сводил глаз с этой пары у оврага, отстукивая сапогом со стальными в нём пластинами ритм, утопающий в сугробе.

– Такой сила сломить не хребет враг, – проговорил дверг. – Но и ход история. Необузданный. Жуткий.

– Возможно, – тихо отозвался Логнар.

– Разве Ноди не прав?

Чародей опустил взгляд на Бью. Тот, уставившись на него из-под косматых бровей, словно ожидал его разрешения, хотя он всё равно поступит так, как посчитает нужным.