Читать книгу - "Кая. Полукровка - Анна Бегун"

– Прошу прощения, – сказал он тихим, спокойным голосом. – Не понимаю, чем мы заслужили такое обращение.

– Я вас всех насквозь вижу! – мужик схватил Гарда за грудки и толкнул к стене. Я успела только коротко вскрикнуть, а Гласа уже висела у медведя на огромной мускулистой руке:

– Тихон, постой, это же маги королевские! Постоялый двор ведь закрыт с того случая, им и остановиться-то негде.

– Маги? – мужчина замер, прижимая Гарда спиной к стене. – Пусть сначала докажут, что маги.

Спохватившись, я засунула руку в боковой карман своей сумки.

– Позвольте, я...

– А ну замри! – рявкнул Тихон, и у меня кровь отлила от лица, намекая, что лучше бежать отсюда подобру-поздорову. – Медленно. Доставай что там у тебя медленно, и чтоб я всё видел!

– Тиша, что ж ты... – проговорила женщина и замолкла под его тяжёлым взглядом.

Я осторожно потянула из кармана свёрнутые в трубочку бумаги – листы, вырванные из Книги, а следом и карандаш. Конечно, без самой Книги пользоваться заклинаниями не так удобно, но в данной ситуации выбирать не приходилось.

– Это особенная, волшебная бумага, – осторожно произнесла я, боясь оторвать взгляд от мужика. Гард всё ещё стоял у стены, с трудом удерживая свой вес на носочках. – Я могу сотворить вам волшебный, холодный огонёк, который будет светить, но не будет обжигать.

– А дом не сгорит? – недоверчиво уточнила женщина.

Я помотала головой и приступила к написанию заклинания, которое помнила наизусть: Майк подробно всё про него рассказал, когда вспоминал нашу первую встречу. Ничего сложного не было, но незнакомые конструкции плохо укладывались в голове, и пришлось вызубрить. Слишком соблазнительна была возможность создать себе освещение в любом месте и в любое время.

Через несколько минут всё было готово. Мужик чуть ослабил хватку, хоть и продолжал рычать о том, что все мы разбойники, и уж он-то на обман не купится. Однако, как только я поставила последнюю точку и активировала заклинание, руки его разжались сами собой, а нижняя челюсть потеряла связь с реальность.

– Солнце Великое... – ахнула Гласа, хватаясь за сердце, чтобы следом протянуть пальцы к огоньку.

– Стой! – Тихон бросился вперёд, заставив женщину вздрогнуть и замереть. – Хоть она и говорит, что огонь холодный, всё это может быть хитрым разбойничим планом.

– Что ты такое говоришь?..

Тот её не слушал. Он глубоко вдохнул и, прищурившись, сунул руку в огонёк.

Ничего не произошло.

– Тиша?..

Мужик пошевелил ладонью, потом внимательно осмотрел её и наконец выдохнул:

– Ступайте ко столу, голодные небось с пути, – после чего молча скрылся за прикрывавшей дверной проём занавеской.

– Вы уж его простите, – сердечно проговорила хозяйка, принимая из рук Гарда тёплый шерстяной плащ. – Сами понимаете, здесь такое творится, что даже брата порой на порог пускать побоишься. Давайте, проходите скорее, там натоплено, тепло, хоть обогреетесь.

– Спасибо вам, хозяюшка, – с улыбкой проговорил Гард, поправляя растянутый воротник мягкой серой рубашки. – Мы ведь только сегодня из столицы приехали, и совсем не знаем, что у вас тут происходит.

Я только и могла что хватать ртом воздух. Как-то вдруг, словно по воле заклинания, он перехватил у меня инициативу. С того самого момента, как мы пересекли забор Училища, он везде со всем разбирался сам, то и дело отодвигая меня на второй план. Стоило ему только вернуть себе личность – и не видать той скромной тихой девчонки, которую я когда-то нанимала за домом смотреть!

Оставалось только насупиться и идти следом.

– Как же, а там у вас не разбойничают, что ли? И неверных не стращают?

На этот раз я успела ответить раньше Гарда:

– Мы не понимаем... – но как назло меня перебил Тихон.

– Молчи женщина! – Он сидел в большом деревянном кресле у камина с кружкой пенного пива в руках. – Как у тебя язык повернулся только! Неверные... Сами они неверные! Мы как раз верны!

– Позвольте полюбопытствовать, а кому вы верны? – спросил Гард, присаживаясь за стол, куда указала ему хозяйка. Усадив нас обоих, она шмыгнула в неприметную дверь в другом конце гостиной, пробормотав что-то про кушанья.

– Королю! – Тихон поднял кружку над головой и сделал большой глоток. – Эх, нам бы старика покойного сейчас, везде бы порядок навёл. Рюрик – сопляк совсем, ни на что не годен.

Я отвела глаза. Как бы ни злилась на Рю за все его тайны и махинации, всё равно было обидно. Разве можно так говорить о человеке, который буквально отказался от собственной жизни ради всеобщего блага? Ради каждого из них он не спал ночами, забывал поесть и проводил долгие часы, разбираясь с происходящим по всей стране. А они его – сопляком.

– Остыло немного, но ещё тёпленькое, – хозяйка поставила на стол большую миску с удивительно круглой варёной картошкой, присыпанной зеленью. – Сейчас вам молочка принесу парного. У нас Маргоша, коровка, такое жирненькое молочко даёт, ух!

И снова убежала.

– Да, я вас понимаю, – с видом знатока кивнул Гард. – Прежний король умел дела поручить кому нужно, а нынешний всё на своём горбу нести пытается, вот и не тянет.

– Дело говоришь, – Тихон встал, поставил свою кружку на каминную полку, открыл подвесной шкафчик и, выудив из него вторую кружку, наполнил её пенным напитком из стоящего на полу бочонка. – Держи, не стесняйся. Все по домам сидят, даже выпить не с кем. Не с бабами же!

И расхохотался. Гард вежливо улыбнулся, пригубил немного, но пить не стал – поставил на стол.

– Так и что за неверные? – напомнил он. Хозяин тяжело вздохнул.

– Сказать по правде, никто и не знает толком. Словно зараза какая ходит. Жил себе человек нормальный, работящий, и в семье всё ладно, и урожай задался, и на ярмарку удачно съездил. А потом в один миг – словно подменили. Кричит: долой короля, верните гладиров на родину! Прости, Солнце Великое, уж не знаю, как им это в голову пришло. Призывают пойти за Суровый Лес и просить этих, чтоб их, высочайших господ, взять над нами управу.

– Ерунда какая-то, – пробормотал Гард.

– Вот! Ты понимаешь! Так и ладно бы просто кричали – петухи тоже кричат, пока не охрипнут. Но тех, кто не согласен, они, видишь ли, карают.

– Как? – выдохнула я, но тут же зареклась говорить что-либо при хозяине. Он смерил меня таким строгим взглядом, что хотелось залезть под стол.

– Неужели что-то серьёзное? – Гард вернул хозяина к разговору, и я сочла за лучшее поесть. Картошка действительно остыла, но была вкусной: чуть сладковатой и приправленной сливочным маслом.

– Не то слово, – мужик даже наклонился вперёд и доверительным тоном пояснил: – Скотину бьют, дворы поджигают, крыс в подвалы пускают. То-то. Год вроде и урожайный был, ан-нет, голод повсюду, оттого и разбойники разгулялись. Куда идти мужику, которого баба бросила ради этих, прости Солнце, гладиров, а дом сожгли? Только грабить.