Читать книгу - "Каждый Наследник желает знать… - Светлана Багдерина"

– Как поэт, – поспешно проговорила гвентянка. – И как музыкант. И вообще – как товарищ.

– Как товарищ… ну… – автоматически пропустив первые два вопроса, царевна задумалась. – С ним весело было. Иногда. Когда он всех не раздражал. И не подковыривал. И не брюзжал. И не пел. А к чему это ты?

– Ну… может тогда… ты его попробуешь поцеловать?

– Я?.. – растерянно захлопала ресницами Серафима и скосила глаз на супруга. – Ну… исключительно по-товарищески разве…

– Ну да! – подхватила подруга. – По-товарищески!

– Давай сюда, – махнула рукой Сенька и, не дожидаясь пока Эссельте пристроит менестреля поудобнее на ладони, взяла его двумя пальцами за бока, развернула мордочкой к себе и, тщательно прицелившись, коснулась губами его холодных жестких губ.

И опять ничего.

– А еще у него спинка есть, и пузечка, – не удержалась и ехидно напомнила принцесса.

Если бы в руках Сеньки было настоящее земноводное, сейчас оно оказалось бы за шиворотом гвентянки – или за корсажем, что вероятнее.[185]

– Но ты на это не пойдешь, – словно не замечая реакции царевны, невинно округлила глазки Эссельте.

– Это я не пойду?!

Проворные руки Серафимы завертели жабу, выбирая место для следующего поцелуя.

Иванушка, то ли обиженный демонстративным сближением собственной жены не понять с кем, то ли и впрямь осененный идеей, торопливо перехватил бедного менестреля из пальцев супруги.

– Откровенно говоря, я не понял, что за лягушачьи нежности вы тут устроили, – ворчливо произнес он. И на насупленной физиономии его было написано, к кому конкретно обращено замечание.

Корреспондент адрес прочитал правильно и не менее любезно отозвался:

– Вань, у тебя что, склероз? Это же сказка такая есть. Про лягушку-царевну.

– Ну есть, – строго проговорил лукоморец. – Ну и что?

– Точно, склероз… – возвела очи горе Серафима. – Ну там же, чтобы царевну расколдовать, царевич… царевич…

– Вот-вот! – торжествующе изрек Иван. – Именно! Ни с кем он не целовался! А бросил лягушачью шкуру в огонь!

Жаба тонко квакнула, вытаращила глаза и исступленно забилась, пытаясь вырваться.

– Предварительно достав из нее царевну, – строго напомнила Сенька и Кириана отобрала.

– Ну так что мы делать будем?

– Может, Змиулания его поцелует? – раскаиваясь в приступе почти немотивированного садизма, придумал Иван.

– А в кого он после этого превратится?

Люди зачесали в затылках.

– Мне почему-то кажется, что он предпочел бы быть Змеем, – неуверенно проговорила принцесса.

– А мне – что человеком, – хмыкнул Вяз.

Наследники снова задумались.

– Ладно, не будем рисковать, – неохотно решил Олаф. – Оставим как крайнее средство.

– И что теперь?.. – уныло задала вопрос гвентянка, принимая из рук подруги притихшую жабу.

– Подождем, пока очнется премудрый Адалет? – резонно предложил калиф.

Но премудрый Агафон очнулся скорее.

И не успел он выбраться из-под крыла Змиулании, как перед самым его носом на сложенных лодочкой ладонях предстала жаба.

– Вот! – звенящим от переполнявших ее эмоций голосом произнесла Эссельте.

– Спасибо! – почти с такой же гаммой чувств отозвался его премудрие и растроганно прослезился.

Всё таки, как бы ни подначивали, как бы ни посмеивались, но друзья всегда остаются друзьями, что ни говори. И как это трогательно с их стороны – понять, что после титанических трудов боевой чародей проснется голодный как этот самый титан, и на пустом каменном плато умудриться откопать для него что-нибудь пожрать!.. Правда, сколько ни жил он в Шантони, бутербродов с лягушачьими лапками так никогда и не пробовал, но к мысли о том, что это возможно, привык. И теперь, когда в радиусе нескольких километров еды никакой все равно больше не было…

– И что с ней будем делать? – заинтересованно пробормотал он, поворачивая кандидата в завтрак волшебника так и эдак.

– Тебе виднее, – покорно вздохнула принцесса. – Только это не она, а он.

– Ее проблемы, – отстраненно пожал плечами чародей, щелкнул пальцами, и на камнях запылал небольшой костерок. – Кто-нибудь еще хочет кусочек?

– Да ты что!!! – взвизгнула принцесса и вихрем налетела на Агафона, вырывая трясущееся животное из цепких пальцев голодного мага.

– Ты чего? – опешил он. – Я ж всем предлагал!.. Но если тебе жалко…

– Ты собрался его съесть!!! – словно обвиняя волшебника во всех бедах Белого Света, выкрикнула Эссельте.

– Н-ну да, – обиженно прижимая к груди поцарапанные руки, пробурчал чародей. – А если не для этого, то зачем ты мне ее совала?

– Его! Да сколько можно говорить, что ЕГО!!!..

И пока гвентянка рыдала на груди менестреля, Наследники и бойцы Вяза, перебивая друг друга, поведали ошеломленному волшебнику печальную историю новоявленного земноводного.

– Н-да… – дослушав, только и смог развести руками Агафон.

Из рукава выпала шпаргалка.

– О, кстати! – оживился его премудрие.

Жаба задрожала и попыталась удрать, подарив группе поддержки Эссельте несколько азартных минут.

Прошептав над чумазым пергаментом запрос, волшебник погрузился в чтение, хмурясь с каждой изученной строчкой.

– Что, совсем сложно? – сочувственно и очень тихо – так, чтобы никто не услышал – прошептала Серафима.

Разочарованный чародей неопределенно повел плечом.

– Да не то, чтобы сложно… – промычал он. – Там несколько заклинаний дается возможных. На выбор. В принципе, ничего сверхъестественного… Но энергопотребление большое. А меня сейчас максимум на костерок хватает…

– Так что делать? – озабоченно заглянул в глаза волшебнику Ахмет.

Агафон осторожно поскреб заросшую, покрытую ссадинами щеку и хмыкнул:

– Прибегнуть к народным средствам.

– Прибегали, – напомнила Эссельте.

– И об землю шваркали?

– Это еще зачем?! – возмущенно подался вперед Иванушка.

– Ну как – «зачем»… – ворчливо переспросил маг и снова склонился над шпаргалкой. – Вот, пожалуйста. Классика. Проверенная временем. «Грянулся Финист-Ясный Сокол об землю, и превратился в доброго молодца». Правда, нашего сикамбра хоть шваркай, хоть не шваркай – максимум, что получится – Кириан Златоуст… Ну да нет в жизни совершенства, научно доказано. Давайте его сюда, если сами не можете. Хотя с какой высоты оптимальнее – предстоит установить экспериментальным путем.