Читать книгу - "Путевой светлячок - Ольга Гусейнова"

Всюду сновали арути, и это еще сильнее давило на сознание. Я всеми фибрами своей души возненавидела этих чудовищ и, так же как и все остальные, искоса, тайком провожала испепеляющими взглядами недодраконов-недолюдей, очень жаль — эти недоразумения все равно не сгорят.

Всю нашу колонну завели за частокол. Оказалось, длинная деревянная стена окружала огромное поселение и упиралась в гору, в которой зияла огромная пещера. Оттуда такие же, как и мы, пленники носилками выносили камни и землю — новоявленными хозяевами активно проводились работы по углублению. За частоколом уже высилась земляная гора, подтверждая масштаб деятельности.

Мерит приглушенно и зло прокомментировал размах увиденного:

— Они роют подземный город, как тролли или гномы. Судя по отвалу, сразу большой, наверняка с целью обосноваться здесь навсегда. Из подобного укрытия и с такими ресурсами, их отсюда будет не выковырнуть.

Дорг не менее озабоченно добавил:

— Людей подвинут в этом районе основательно. А потом арути однозначно объединят старые и новые владения и расползутся как чума, захватывая все больше и больше земель. Война неизбежна… если сейчас не остановить… не уничтожить…

Хвост нагайки неожиданно и резко опустился на спину Мерита, заставляя всех вздрогнуть и ускорить шаг. Нас распределяли по деревянным длинным и низким баракам.

Внутри одного из них, куда нас затолкали, было много народа, сильно воняло потом, кровью и мочой. Отхожее место в виде четырех деревянных стен было чуть в стороне, но количество пленников превышало все мыслимые пределы.

Мы впятером пробирались по бараку в поисках свободного места, кое обнаружилось лишь в самом конце. На грязной циновке в темном углу кто-то лежал и тихо надрывно стонал. Чуть в сторонке сидели двое мужчин-людей, устало привалившись к стене, они дремали, но увидев нас, предупредили:

— Осторожнее, это раненная оборотница. Сошла с ума и может загрызть любого, кто к ней приблизится.

Понятно, почему здесь гораздо больше свободного места, чем во всем бараке. Я осторожно приблизилась к женщине, та зарычала, но было заметно, что это рефлекс, несчастная медленно умирала. Маленькой скрюченной фигуркой лежала в углу и безнадежно порыкивала на нас.

— Что с ней произошло? — спросила я у мужчин.

Один на вопрос не обратил никакого внимания, а второй безразлично пробормотал:

— Ее поймали три дня назад, сильно избили, с тех пор вот так и лежит, только огрызается на всех.

Он замолчал, стоило раздаться неприятному резкому звуку. Кто-то бил металлом по металлу. Все сразу засуетились и начали продвигаться к выходу из барака. Мерит схватил мужчину за руку и требовательно спросил:

— Что это за сигнал?

Тот раздраженно выдернул руку, но ответил:

— Так оповещают, что началась раздача еды.

— А раненную кто-нибудь кормил? — тут же поинтересовалась я.

— Кормят лишь тех, кто смог подойти за едой, — мужчина передернул плечами, отвечая, — одна порция в одни руки. Немощных и раненных тут просто добивают и выкидывают на ту гору с отвалами.

Я остановилась в шоке от услышанного, но Мерит, не обращая внимания на мое состояние, толкнул нас с Хемом к выходу.

— Идем, нам всем нужно поесть. Или ты хочешь стать как она, — прошипел гном.

Отстояв очередь и получив каждый свою пайку, мы отошли в сторонку. Но есть я так и не смогла, и дело не в том, что похлебка тошнотворного вида. Голод не тетка, с ним не поспоришь. Просто перед глазами стояла картинка с умирающей от голода и ранений женщиной.

Я позволила себе съесть лишь немного похлебки, покрошила в нее остатки пресной, чуть ли не каменной лепешки, что выдали каждому пленнику, и ждала, когда поест Хем. Все мои спутники заметили мои действия и поняли, что я намерена сделать. Мерит не доел свою порцию, хотя та явно мала для взрослого голодного мужчины и протянул мне. Я благодарно кивнула, принимая от него этот дар. В эту же тарелку переложил и часть своей порции Дорг. Я быстро поела и, закрывая полой куртки тарелку, понесла пищу в барак.

Добравшись до женщины, отставила еду в сторону. Не обращая внимания на предупреждающее рычание, села сбоку и, протянув руки, отпустила свою силу, обращаясь к раненной:

— Тихо, тихо миленькая. Сейчас полечим, а потом покушаешь. Все будет хорошо.

Как всегда при лечении отрешилась от всего. Закончив латать раненое тело, тяжело дыша, посмотрела на женщину. Она продолжала лежать скрючившись, но уже не рычала, а издавала тихие жалобные стоны.

Я перевела взгляд на Мирита, который стоял рядом, наблюдая за процедурой, и тихо сказала:

— Не понимаю, все раны я залечила, но ей все равно плохо и становится еще хуже… Может из-за того, что она беременна?

Мерит присел рядом со мной на корточки, посмотрел мне в глаза и ответил:

— А я все думал, когда ты проговоришься? Хотя должен отдать тебе должное, ты держалась молодцом. Лишь эта девушка заставила тебя забыть об осторожности.

Я прикусила губу в тревоге. Стало страшно, но узнав этих трех гномов поближе, почему-то была уверена — эти не предадут. Мерит хмыкнул, с пониманием глядя на меня, а потом неожиданно так же тихо добавил:

— Знаешь, я часто по торговым делам бываю у оборотней. Вообще, крайне удивлен, как они допустили, чтобы беременная самка осталась без защиты, даже арути схватили. Странно! Я слышал, что во время беременности самки пьют кровь отца детенышей, тем это необходимо для полноценного развития.

Я тут же поинтересовалась:

— А может любая кровь подойдет? И наша? Что делать в подобных ситуациях?

Дорг подошел вплотную и тоже тихо сказал:

— Чтобы ей стало лучше, конечно подойдет и любая, но есть одно большое НО. Если это будет мужчина, они привяжут к себе его, или привяжется сама, я толком не знаю. Но в стаях беременные самки принимают кровь только отца детенышей или, в крайнем случае, — другой женщины. Так что дать ей нашу с Меритом кровь — это самоубийство. Если выживем, нас потом папаша ее детенышей на клочки порвет…

Не слушая дальше, я закатала рукав и, сунув запястье к лицу женщины, смотревшей на нас глазами, наполненными болью, наклонилась и тихо попросила:

— Кусай! Я не мужчина, так что ничего страшного не произойдет.

Оборотница не раздумывала — клыки впились в мою руку, разрывая плоть и причиняя дикую боль. Теперь я застонала, чувствуя, как по подбородку течет кровь — это я от боли собственными клыками поранила себе губы.

Она жадно глотала и даже причмокивала. Когда почувствовала, что голова начала кружиться, я буквально силой выдрала свою руку из захвата и сразу залечила ранку, но небольшой след на запястье остался.

Дорг тем временем подвинул тарелку с едой женщине поближе. Она, не думая о манерах, схватила ее и, выхватывая пальцами куски из бульона, начала лакать жижку. Это выглядело так по-звериному и в тоже время не вызвало у меня отвращения или неприятия. Несчастная, голодная, маленькая самка оборотня вызвала невероятное сочувствие и жалость.