Читать книгу - "Королевская кровь - Пол Томпсон"

Наутро четвертого дня темноты в восточной части неба появился красный огненный шар. Жители Квалиноста высыпали на улицы, испуганно указывая на жуткое явление. Но вскоре ужас сменился облегчением: горожане поняли, что это солнце, пробивающееся сквозь завесу тьмы. Мрак постепенно рассеялся, и наступил солнечный, ясный рассвет.

Кит-Канан глядел на город из окна своих покоев. Башни из розового кварца ясным светом сияли в долгожданных солнечных лучах, деревья, казалось, наслаждались теплом. Во всем Квалиносте — в каждом окне, на всех изящно изогнутых улицах — горожане обратили лица к свету. Когда Пророк взглянул на юг, до слуха его донеслись пение и беззаботный смех.

Исчезновение тьмы принесло огромное облегчение Кит-Канану. За последние три дня он делал все, чтобы сплотить свой народ, убедить его, что конец света еще не наступает. На третий день мрака в Квалиност прибыли послы из Эргота и Торбардина, с миссией узнать у Пророка Солнца о причине жуткого явления. У Кит-Канана имелись собственные соображения на этот счет, но он не стал делиться ими с послами. Какая-то новая сила пробуждалась от долгого сна. Хиддукель говорил, что сила эта древнее богов. Пророк пока не знал, каковы причины загадочной темноты, и не желал сеять в государстве тревогу, основанную на его собственных шатких теориях.

Народ хлынул в Квалиност со всех концов страны, запрудив мосты, истощая запасы продовольствия. Все боялись непонятного явления. Страх объединил старых врагов. Из-за границы в королевство Кит-Канана потянулись люди и эльфы, сражавшиеся друг против друга во время Эльфийских войн. С приходом тьмы они собирались вместе вокруг костров, молясь о спасении.

Кит-Канан задумчиво уставился в окно, выходившее на залитый солнцем город. Может, это и была цель — сплотить их всех.

В дверь тихо, но уверенно постучали. Кит-Канан, отвернувшись от окна, крикнул:

— Войдите.

На пороге с поклоном появился Таманьер Амбродель.

— Послы Эргота и Торбардина отбыли, — сообщил кастелян, сложив руки на груди. — Я сказал бы, господин, в лучшем настроении, чем приехали сюда.

— Отлично. Может быть, теперь я смогу заняться другими неотложными делами. Немедленно пришли ко мне принца Ульвиана и этого воина, Меритиноса.

— Будет исполнено, Великий, — последовал быстрый ответ.

Как только управитель ушел, Кит-Канан подошел к письменному столу и, усевшись, достал чистый лист пергамента. Обмакнув острое перо в чернильницу, он начал писать. Он еще не закончил, когда появились Ульвиан и Мерит.

— Ну, отец, надеюсь, с этим смехотворным делом покончено, — подчеркнуто язвительно начал Ульвиан. Он по-прежнему был облачен в малиновый камзол и серебристо-серые штаны, как в день пленения. — Я соскучился смертельно, и поговорить-то не с кем было, кроме этого твоего занудного воина.

Пальцы Мерита сжали рукоять меча, его темно-синие глаза пронзили принца, словно два кинжала. Кит-Канан опередил лейтенанта, у которого был готов резкий ответ.

— Довольно! — жестко оборвал сына Пророк. Закончив писать, он расплавил кусочек воска, капнул на лист и приложил к нежно-голубой печати свое кольцо. Когда воск остыл, он свернул пергамент и обвязал его тонкой голубой ленточкой, которую также запечатал.

— Лейтенант Меритинос, ты передашь это послание Фельдрину Полевому Шпату, главному строителю, управляющему работами в Пакс Таркасе, — приказал Пророк, поднявшись и протягивая свиток.

Мерит принял его, но выглядел при этом озадаченно.

— Должен ли я оставить свои обязанности тюремщика принца, Великий? — уточнил он.

— Вовсе нет. Принц сопровождает тебя в Пакс Таркас.

Взгляды Кит-Канана и сына встретились. Ульвиан нахмурился.

— Что я забыл в Пакс Таркасе? — подозрительно спросил он.

— Я посылаю тебя в школу, — ответил отец. — Мастер Фельдрин станет твоим учителем.

— Ты что, хочешь из меня архитектора сделать? — расхохотался Ульвиан.

— Ты отправишься к Фельдрину в качестве простого рабочего, в сущности, раба. Ты будешь каждый день работать бесплатно и получать лишь необходимое пропитание. По ночам тебя будут запирать в хижине, и лейтенант Меритинос будет сторожить тебя.

Самоуверенная ухмылка сошла с губ Ульвиана. Широко распахнув карие глаза, он отступил на несколько шагов и упал на кушетку. Лицо его побледнело от потрясения.

— Это ложь, — прошептал он, затем более громко добавил: — Ты этого не сделаешь.

— Я Пророк Солнца, — ответил Кит-Канан. Хотя сердце его разрывалось от горя из-за того наказания, которому он вынужден был подвергнуть своего единственного сына, Пророк оставался твердым и несгибаемым.

Принц качал головой, словно отвергая услышанное: