Читать книгу - "Насты - Юрий Никитин"

Данил спросил заинтересованно:

– А это как?

– Не знаешь? – переспросила Марина загадочно. – Могу показать…

– Только не щас, – сказал Данил. – Не люблю зрителей, советами затрахают раньше… Толик, я тоже видел в инете призыв выйти на митинг на Болотной. По всем каналам в лапти звонят! Ты хочешь позвать наших пойти поквакать? Вообще-то, бугор… а че нам в самом деле не пойти на митинг?

Грекор сказал пренебрежительно:

– А мы там не бывали?

– Бывали, – ответил Данил, – но как зрители. И еще мы с парнями искали кого бы отмудохать. Но вот если выйти как сруны… или как насты…

Я покачал головой:

– Митинг завтра, а туда без своих лозунгов нечего и соваться, никто не увидит, что мы – отдельная сила.

– А что за тема? – спросил Зяма лениво.

– Да какая разница, – ответил Данил, – потусуемся, потремся, идейных людей посмотрим. Даже в зоопарк идти не надо. Вроде бы насчет нечестных выборов. Посмотрим, как люди хренью страдают.

– Может, – сказал Грекор с надеждой, – кому-то в рожу удастся вмазать вроде за дело! А че, я бы сходил.

Валентин сказал авторитетно:

– Тогда нам нужно заявить о себе как о новой силе, что проявилась в этом загнившем обществе.

– А что, – спросил Зяма с насмешкой, – выборы в самом деле нечестные?

– Конечно, – ответил Валентин с твердой убежденностью. – Они всегда нечестные! Кто бы их ни проводил. Даже если эти вон, что на митинге, победят, у них что, лучше будет?.. Видели мы, как демократы, дорвавшиеся до власти, хапали так, что коммунистам и не снилось… Но подготовиться нужно. Придумать и написать плакаты… Подумать, будем нести как транспаранты, на растопыренных руках, или соорудим что-то несомое…

Люська, от усердия высунув язык, тщательно выписывает кисточкой крупные буквы, рядом пристроился Грекор, якобы помогает, хотя чаще просто косит глазом в оттопыренный вырез ее майки. Хотя Люська запросто даст и пощупать, но почему-то интереснее вот так тайком подзыривать на ее тугие яблоки с бледно-розовыми земляничками на кончиках. Если уж святому Августину больше нравилось яблоки воровать, если верить рассказам Валентина, чем получать в подарок, то мы совсем не Августины…

Сам Валентин, как вижу, настолько освоился в нашей компашке, что совсем не выглядит чужаком, хотя и одет не как у людей, и говорит как марсианин, слишком книжно.

Он осмотрел плакат, намалеванный Зямой, поморщился.

– Это высшее образование мешает тебе писать лозунги?

– У меня еще нет высшего, – возразил Зяма.

Валентин изумился:

– Почему? Ты что, не еврей?

– Еще нет, – уточнил Зяма. – В следующем году получу этот сраный диплом.

– А-а, – сказал Валентин, – ну, если ты пока еще демократ, то и пиши, как народ, – искренне, просто и скверно!.. Тебя поймут и свои, и чужие.

– Или как вон Данил, – сказала за их спинами Люська.

Валентин оглянулся, Данил заканчивает старательно выводить на своем плакате: «Мы – IDDQD!», а потом еще и для Зямы написал крупно: «У нас все – IDKFA!»…

– Да, – сказал Валентин с уважением, – это в самом деле… доходчиво. И всем понятно. Честно говоря, даже не ждал от Данила такого креативного удара.

Данил кивнул в мою сторону:

– Бугор подсказал.

Валентин развел руками:

– Что ж, на то он и бугор. Все замечать и все поправлять вовремя.

– А кто наши лозунги не поймет, – довольно сказал Данил, – пусть идет в жопу. Нам с такими не по пути.

– Эти тоже твои? – спросил Валентин.

В углу уже стоят приготовленные плакаты с надписями: «Долой все!» «Ломай систему!», «Осточертели!», «Наши идеи – «IDDQD!», «Будущее принадлежит настам!», «Насты – сила!».

– Мое, – ответил Данил гордо. – Думаю, больше не надо. Нас и так наберется разве что десяток, да и то не уверен.

Он зыркнул на меня.

– Больше, – ответил я.

– Где наберешь?

– Мы выйдем с этими плакатами из качалки, – сказал я, – и сразу к нам начнут присоединяться пацаны. Вот увидишь!.. А ты, кстати, можешь позвать своих качков.

– Анатолий прав, – сказал Валентин. – Ваша группка будет расти стремительно. В технологическом и прозрачном обществе настизм будет шириться, люди остро жаждут свободы…

– Срунство, – сказал Зяма важно, – мотор прогресса!

– И культуры, – добавил Валентин.

– И культуры, – повторил Зяма бездумно, потом спросил обеспокоенно: – Точно? А то прогресс – одно, а культура вроде бы совсем другое… даже противоположное.

Валентин отмахнулся:

– Да неважно, кто вникает в эти тонкости? В блиповую эпоху главное – уверенный тон и громкий голос.

– Ну ладно, – проговорил Зяма все еще с сомнением, – срунство – мотор прогресса и культуры! Я читал в новостях, юсовский президент в пику всем собирает на своей тайной вилле красоток из «Мисс Вселенная», отключает все видеокамеры и трахает их прямо в джакузи…

– Тоже срун, – сказал Данил довольно, – даже его достала эта система!

– Фейк, – сказал Зяма.

– Может, – согласился Валентин, – но вероятность есть. Даже президентам хочется нарушать правила, хотя бы тайком! Как тот же Клинтон, что совал пенис в рот практикантке, упиваясь своим тайным срунством?

– Они все такие, – сказал Данил. – Только другие не попадаются. А что наши творят… представить страшно.

– Хоть и приятно, – вставил издали Грекор.

Он оглянулся на Люську, что с высунутым языком стоит на четвереньках, раздвинув ноги, и разрисовывает цветочками расстеленный на полу плакат.

Она ощутила на себе взгляды, вскинула голову, веселые глаза сверкнули детским гневом.

– И ничего себе не представляйте!.. Я, можно сказать, девственница!

Валентин пробормотал:

– Самое интересное, гм, в высоком смысле слова она в самом деле девственна и невинна.

Гаврик, что по большей части вообще не раскрывал рот, а только делал вид, что молодецки поглощает в огромных количествах пиво, и все еще не пьяный, сказал несмело:

– Но как же без… этих, ну, предложений? Если долой, то надо ж что-то взамен?

Валентин насторожился, но промолчал и посмотрел на меня, явно переадресовав право ответа.

Я ответил твердо:

– Гаврик, не гаврикуй. Ты не прав.

– Почему? – пискнул он.

– Потому, – отрезал я, – что пошел ты со своим позитивом в сраную жопу!.. Мы сруны или не сруны?.. Это и есть наш позитив!.. Освобождение души!.. Мы, можно сказать, срем из своих богатых душ и срем от души!