Читать книгу - "Хранитель Мечей. Война мага. Том 3. Эндшпиль - Ник Перумов"

Но сейчас Эйвилль почувствовала укол жгучей обиды. Почему он пришёл? Не доверяет ей? Она ведь так старалась, с ума сходя от голода, равнодушно проходила мимо лопухов, пренебрегавших защитой, самих подставлявших горло под её клыки… только чтобы он убедился – она не безумна, она сама, разум, а не тёмная вампирья сущность управляет её жизнью.

Всё равно обойтись без крови она не могла, причём – не только человеческой. Людская помогала не умереть от голода, однако для того, чтобы в полной мере показать свою магию (причудливую и ни на что не похожую, унаследованную от единственного эльфа-в ампира, добровольно вставшего наЭТ У стезю и обретшего способности вампира не после укуса и обращения-инициации, а силой одного лишь чародейства), – для этой магии требовалась кровь эльфов.

Познавший Тьму доставлял ей всё потребное. Иногда она приходила к смертельно раненному собрату, даруя ему последний покой и сладкие минуты забытья, свободные от ужаса v< боли перед тихим, словно отход ко сну, концом. Но Хедин строго запрещал е й обращения; за всё время она дала начало лишь пятерым.

И одной из этой пятёрки уже не стало.

Эвиал, проклятый мир. Проклятый человек, явившийся в Эвиал из другого мира, тоже проклятого. Явившийся со странным и страшным оружием, перед которым оказалась бессильна вся вампирья магия. Она, Эйвилль, не успела.

Смерть какого, кто соединён в великое кольцо живою кровью, чувствуется всем кругом. Эйвилль знала, как погибла обращенная ею. И знала, что обязана отомстить.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – негромко и спокойно проговорил Познавший Тьму, вставая рядом. – Об убийце, о том, кто сразил твою товарку. Я знаю, как кричит в тебе её памяти её последние слова, последние чувства. Но, быть может, её память сказала тебе, как она вообще оказалась в Эвиале?

Упырица покачала головой.

– Нет, повелитель. Я знаю лишь образ убийцы. Я слышу лишь её отчаяние и боль. А что он а делала в Эвиале… не знаю. Подобных мне мало, Артрейя могла искать новых братьев…

Хедин кивнул.

– Но почему она умерла? Ваше племя убить не так-то просто.

Эйвилль потупилась.

– Да, повелитель. Требуется или серебро, или зачарованное деревянное оружие. Но на сей раз всё пошло не так. Артрейю убили, сразили последней смертью, и её больше нет.

Они помолчали.

– Тебе сейчас очень тяжело, Эйвилль, – наконец проговорил Хедин. – Я хочу дать тебе дело, которое поможет, растворит хотя бы часть утраты. Найди тех, кто высосал жизнь из Кирддина, скажи мне их имена, и, клянусь познанной мною Тьмой, я отдам их тебе.

Эйвилль окаменела.

– Кровь богов, – прошептал Хедин, приближая губы к уху эльфки, холодному, словно выточенному из цельного куска льда. – Подумай, на что ты станешь способна, отведав её.

– Я-а… сделаю всё, повелитель, – с трудом произнесла Эйвилль; у неё кружилась голова.

– Но ты должна забыть о мести, – непререкаемым тоном распорядился Познавший Тьму.

– Не могу и не хочу лгать моему спасителю – я не забуду, даже если бы очень этого хотела. Вырвать из себя эти воспоминания мне не под силу.

– Не можешь вырвать – не вырывай, Эйвилль. Я не собираюсь терзать твою память. Но мстить или как-то ещё вредить убийце ты не будешь. Человек защищался.

– У него было оружие наших врагов! – не выдержала Эйвилль. Погибшая подруга превратилась словно в пылающий уголь. – Оружие козлоногих! Артрейя успела его узнать!

– Возможно, – очень спокойно и сдержанно сказал Хедин. – Но речь идёт об Императоре Мельина.

– Знаю, – отвернулась эльфка. – Наслышана. Зверь и тиран. Вверг свой мир в такой хаос, что…

– Эйвилль, – негромко произнёс Познавший Тьму, и вампиресса тотчас осеклась.

– Прости, повелитель, – на сей раз она упала на оба колена. – Прости, я… забылась. Я сама не понимаю, что говорила…

– Встань, пожалуйста. Не надо играть, Эйвилль. Я слишком давно и хорошо тебя знаю. И принимаю такой, какая ты есть. Не надо становиться ни «лучше», ни «хуже». Ты не причинишь вреда Императору Мельина.

– Я не причиню вреда Императору Мельина, – без выражения повторила Эйвилль.

– Вот и хорошо. Твоего слова мне достаточно. – Хедин слегка наклонил голову. – А теперь приступай. Я постараюсь тебе не мешать.

Эльфка молча кивнула и встряхнула длинными узкими ладонями. Блеснули тонкие ногти, покрытые золотистым лаком.

– Меня нет. Не обращай внимания, – предупредил Познавший Тьму, отступая в тень.

Эйвилль взялась за дело. Предстояло слиться с этим миром, подобно тому как настоящий вампир сливается с жертвой, когда хочет не просто насытиться, но ещё и обратить.

Разумеется, она не собиралась вонзать клыки в только-только начавшую отходить от губительной засухи плоть Кирддина. По плечам и капюшону эльфки что было силы колотили дождевые капли, и это вполне могло сойти за льющуюся из открытой раны кровь. Вампиресса запрокинула голову, зажмурила миндалевидные глаза – капли врезались в кожу, вода скапливалась в глазницах, и сквозь опущенные веки Эйвилль видела отражение пути, проделанного мельчайщими частицами влаги.

«Да, – подумала она. – Никто так не может, даже Познавший Тьму. Одна я могу».

Привычное чувство остановившегося времени. Магия Быстрой Воды, дивный и удивительный дар эльфки-вампира, набирала мощь и силу, взор Эйвилль проникал всё дальше в прошлое, туда, где родились эти упавшие на её лицо капли.

Она узнает много, однако это будет только первой частью.

Хедин, не шевелясь, тоже стоял под холодными струями дождя. Человеческой плоти это бы не слишком понравилось, но, в конце концов, на то ведь и существует божественный статус, чтобы позволять себе маленькие преимущества. Закон Равновесия на это не распространяется – хотя сам бы Хедин предпочёл совершенно обратное.

Эйвилль работала виртуозно. Когда-то он спас несчастную, как ему показалось, эльфку из жалости, думая, что её вампирство – беда, а не вина; он ошибался. Но Эйвилль на самом деле могла удерживать себя в руках; а порою – как сейчас, например, – оказывалась совершенно незаменима.

Её заклятье потребует немало времени. Познавший Тьму приготовился терпеливо ждать. Если он прав, если он только прав, те, кто устроил эту ловушку, разумеется, пытаются осторожно приглядывать за творящимся в Кирддине. Осторожно – потому что боятся выдать себя раньше времени. Такие типусы уповают прежде всего на интригу, на тщательно разработанные комбинации, что ведут в «совершенно надёжные», по их мнению, западни. Отсюда их страсть к сохранению тайны, поэтому они так озабочены секретностью; и поэтому именно попытка Эйвилль приподнять завесу тайны может заставить их действовать. Во всяком случае, Хедин на это надеялся. Не выйдет – что ж, у Познавшего Тьму имелись и другие планы.