Читать книгу - "Под Южными Созвездиями - Андрей Бондаренко"

«Большая бумага» в мирное время, пока не предвидится очередная Революция (или какая-нибудь иная бодрая и отчаянная заварушка), для жителей тропических стран является непререкаемым и безупречным авторитетом.

Медленно и уныло расходились несостоявшиеся защитники дикой природы. Кто-то домой, а кто-то и в ближайшую pulperia — дабы стаканчиком-другим горячительного поправить испорченное настроение, вставляя попутно булыжники в пустые гнёзда многострадальной городской мостовой…

И только Джедди Монтелеон не успокоился.

Вечером того же дня он, воспользовавшись тем обстоятельством, что охранники, приставленные Comandante к гостинице «El Nacional», беспечно ушли праздновать именины капитана Большого Сида (больно уж настойчиво капитан приглашал), беспрепятственно вскрыл хлипкие двери гостиничного помещения, где хранились клетки с полосатыми пленниками, открыл все запоры, да и выпустил камышовую кошачью братию — на все четыре стороны…

И сошло бы, возможно, всё Джедди с рук, да вот только коты и кошки, оказавшись на воле, подняли невообразимый вой. Это они пели гимн Свободе — единственному и поэтому бесценному достоянию всей кошачьей нации.

Людям, погрязшим в своих мелких стремлениях к золоту, брильянтам, особнякам, модным машинам, власти и прочей пошлой дребедени, уже нипочём и никогда не понять, что такое она есть — Свобода, и какова её истинная ценность.

Как бы там ни было, но на все эти оглушительные вопли незамедлительно прибежали тутошние полицейские и солдаты, да и повязали Джедди, как говорится, «с поличным»…

Состоялся праведный и справедливый суд. За вред, причинённый важной и законопослушной La Expidicion, Джедди, не смотря на свой юный возраст, был приговорён к пятнадцатидневному заключению в местной тюрьме. Закон, как говорится, есть закон. И перед ним — все равны.

Тем не менее, приговор оказался неожиданно-мягким, поэтому — сразу после его оглашения — всё вокруг заполнилось восторженными воплями горожан и горожанок. Именно так под Южным Крестом и рождаются тропические карнавалы…

Первые лет двадцать пять все ещё помнят, по какой важной и серьёзной причине — именно в этот день года — происходит конкретный карнавал. Чуть позже появляются две-три мутные, скользкие и противоречащие друг другу версии. А лет так через пятьдесят с хвостиком — во избежание дурацких трений, разногласий и споров — этому конкретному карнавалу присваивается имя какого-нибудь уважаемого и почитаемого Святого.

Карнавалы и революции

Суть — одно.

Под Созвездьями Южными

Всё — смешно…

Революции и карнавалы,

Остальное — беда.

Но плывут по морям — каравеллы

Лишь — сюда…

«Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек», чем, собственно, плохо?

Ну, так вот. Пока Джедди две недели «отдыхал» в местной тюрьме, Сан-Анхелино гулял от всей своей безграничной тропической Души — на зависть всем соседним городам, городкам, рыбацким деревушкам и прочим поселениям.

Прелесть ситуации заключалась в следующем. Хотя Джедди и был Главным героем этой необычной истории, сиделось ему в тюрьме — особенно в первое время — довольно-таки тоскливо. Вернее, одиноко, скучно, бесперспективно и даже голодно — в связи с всеобщим беззаботным весельем о юном узнике все, включая легкомысленных тюремщиков, просто-напросто позабыли. Народы, живущие под задумчивыми и загадочными Южными Созвездиями, отдаются праздникам полностью, без остатка, забывая обо всём на Свете. Так ещё издревле повелось. Как говорится — не нами придумано, не нам и отменять…

Двигаемся, тем не менее, дальше. Через сутки с небольшим после водворения незадачливого борца за справедливость в то место, от которого никому и никогда не стоит зарекаться, в вентиляционном штреке, питавшем тюремную камеру свежим и живительным воздухом, раздался странный шум: скрежет от соприкосновения чего-то острого с каменной кладкой, отчаянное фырканье, усталые тяжёлые вздохи. Ещё через пару минут из вентиляционного отверстия в потолке выпала и ловко приземлилась на все четыре лапы большая камышовая кошка, державшая в зубах жареную куропатку, очевидно, где-то ловко позаимствованную.

Неожиданная гостья, приветственно проурчав что-то неопределённое, грациозно проследовала к кровати, на уголке которой восседал голодный Джедди, и аккуратно положила принесённый провиант на грязную тюремную подушку.

— Мр-р-р, — деликатно, с чувством собственного достоинства, заявила кошка, недвусмысленно пододвигая правой мохнатой лапой аппетитную куропатку к оголодавшему мальчишке. — Мр-р-р! Мяу!

Разночтений быть не могло: благодарная спасённая сеньорита принёсла своему доблестному спасителю, заключённому злыми людьми в мрачное узилище и обречённому на голодную смерть, скромный, но спасительный подарок…

В час назначенный разномастная толпа, встречавшая пленника из заточения, была нешуточно удивлена: освобождённых оказалось двое. На плече у Джедди, переступившего мрачный тюремный порог, преспокойно сидела, свешивая свой пышный длиннющий хвост чуть ли не до самой земли и презрительно щуря на зевак наглые тёмно-зелёные глазища, ну, очень большая бурая камышовая кошка.

Вопрос о дальнейшей судьбе кошки вроде бы и не стоял, но сеньора Сара Монтелеон, дабы соблюсти видимость строгости и чопорности — непреложных атрибутов La Casa desente[6], любезно предложила Маркизе пройти в её комнату на собеседование.

Через непродолжительное время донья Сара — с Маркизой на руках — прошествовала в гостиную, где и объявила всем присутствующим там друзьям и родственникам, что отныне данная камышовая кошка является полноправным членом семьи, более того, находится под её личным патронажем, и горе тому недоумку, кто попытается обидеть хвостатую воспитанницу…

Моя прабабушка, которая тоже удостоилась высокой чести наблюдать за этим торжественным событием, потом уверяла, что глаза необычной кошки откровенно смеялись, а пушистые усы топорщила хитрющая самодовольная улыбка…

Примерно через полтора месяца Маркиза неожиданно исчезла. Чёрные мысли, нелепые серые предчувствия, жёлтое удивление — верные спутники любой незваной разлуки.

Но ничего страшного и невозвратного — на этот раз — не произошло. Не закончилось ещё и трёх полных циклов преображения старушки-Луны, как тёмно-бурая камышовая кошка вновь сидел на пороге дома семейства Монтелеонов, а на её мохнатой шее — на массивной цепочке — висел внушительный золотой медальон, испещрённый по краям непонятными древними письменами. А в центре этого медальона, на другой его стороне, был искусно выгравирован цветок розы, понятно, что жёлтой — раз на золоте…

Медальону суждено было повторить путь жареной куропатки: Маркиза нагнула свою массивную голову, ловко стряхнула золотое украшение на каменные плиты, и решительно — правой лапой — пододвинула ценный подарок к ногам опешившего Джедди.