Читать книгу - "Новгородская сага. Книга 3. Корсар с Севера - Андрей Посняков"

Весь испереживался Олег Иваныч. Недаром сказано: ждать да догонять — хуже нету.

А наверху, на улице, давно уже синел вечер. За лесистым холмом пламенело на закате солнце, пуская по речной ряби дрожащие оранжевые дорожки. Гуляли по улицам беспечные горожане, на отмели у перевоза весело плескались дети.

Матони все не было. Именно его ждал Митря. И уж давно пора тому появиться, а вот, поди ж ты, носили где-то черти вместе с отрядцем. Ругался про себя Митря: послал Бог помощничка! Ругался, однако ждал терпеливо — строго-настрого наказывал Матоня не начинать без него пыток, очень уж хотел самолично забавиться. Вот и не смел Митря начинать, боялся. Ну его к черту, с Матоней связываться! Ладно, если сгинул где, а если нет?

В нетерпении прохаживался Митрий по двору, шипел на всех, включая хозяина и предателя Димитрия (или какое там было ему настоящее имя). Последнего достал все-таки! Плюнул Димитрий да на улицу вышел. К перевозу пошел прогуляться. Мало ли, может, первым там Матоню Онфимьевича встретит, сразу и денежки стребует. Задаток-то получил от Митри, а основные деньги ждать приходилось — у Матони они. И где его только носит?

А Матоню носило рядом с Алексиным, по кустам, по холмам, по кочкам. Задержка просто объяснялась: прихватил по пути Матонин отряд славный московский воевода Силантий Ржа. Недаром Харлам всю ноченьку к степи заокской прислушивался — выглядел-таки тумены татарские. Доложил немедля Силантию, тот — сразу в седло. Поехал осторожненько, посмотрел самолично. И правда, татары. Яснее ясного — к Алексину скачут, больше некуда.

Отправив гонца к великому князю, Силантий с отрядом поскакал к городу — предупредить жителей, организовать оборону — полномочия даны ему были широкие. Успеть бы только, успеть бы… По пути всех московских воинов забирал с собой Силантий. Тем более не пропустил Матоню с людишками — княжью грамоту показав, живо велел в дозорах по самому берегу ехать да обо всем докладывать.

Вот и поехал Матоня, плюнув. А куда деваться-то? Хорошо хоть не спрашивал воевода Силантий, чего это он, Матоня, тут болтается, ежели государевой волей в Новгород послан? Не примыслил бы Матоня, что и ответствовать. Потому даже рад был от прямого пригляду избавиться, рысью ускакал дозорить. Не столько, правда, врагов высматривал, сколько от Силантия таился. Задумал даже, гад, в Москву от Силантия тайно отъехать, приотстал от отряда своего, в кустах хотел схорониться. Там и достал его быстрый татарский аркан.

Передовые лазутчики Ахмата через Оку переправились, за «языками». В самый раз взяли Матоню, кинули в лодку да повезли к своему хану. Жди, Митрий, дожидайся!

Вид городских стен привел Силантия в ужас. Он хотел уж было повесить начальника ополчения на городских воротах, да потом махнул рукой — чего уж теперь. Об обороне думать надо. Организовывать. А как ее организовывать? Вернее, с чем? Ни укреплений нормальных, ни пушек, ни ручниц. Даже самострелов больших и то не имелось, одни малые. Плюнул Силантий, выругался да велел всех мужчин к стенам городским собирать — расставил, как смог, хоть что-то.

Утречком, на рассвете, в день 29 июля злой необъятной тучей навалились на город татары. Появились из степи внезапно. Словно волки, обложили Алексин с разных сторон, кинулись…

— Алла! Алла!

Набег! Полон! Женщины!

Десятки тысяч татарских коней топтали траву перед маленьким несчастным городом. Десятки тысяч всадников выли, кричали, ругались, осыпая защитников тучами стрел.

Передовые тумены с разгону бросились на стены. Подгоняемые плетьми полуголые пленники — женщины и подростки — тащили длинные лестницы, заполняли своими телами рвы — по ним, еще живым, скакали татары, прыгали с коней на лестницы и лезли, лезли, лезли на ветхие городские стены, беспрерывно, волна за волной.

Организованные Силантием защитники сражались достойно. Все, от мала до велика, вышли на стены. Понимали: иного выбора у них нет. Мужчины грудью встали на заборолах, сбивали нападавших вниз, отбрасывали длинными крючьями лестницы. С поросячьим визгом татары падали вниз, поливаемые кипящей смолой. Кипели котлы — дрова приносили женщины и дети, разбирая собственные дома.

— Постоим, братие, за святую Русь! За город наш славный, за жен, за малых детушек!

Славно бились. К вечеру мечами махать устали. Угомонились и татары. Отошли от стен в степь, ругаясь да глазами косыми зыркая. Сняв шлем, утер пот Силантий, оглянулся. Вроде все свои целы: Епифан с Варламом, Онисим Вырви Глаз. Стоят, татарам отступающим кулаками грозят. Рядом же, на забороле, — местные. Слава богу, первую атаку отбили.

Невелик городок Алексин, и жители его беспечны, а вот, поди ж ты, аки львы дрались!

Вот только не расслаблялись бы раньше времени. Силища-то у татарвы великая. Продержаться бы. Даст бог, успеют гонцы к великому князю за подмогою. Сердцем верил в то Силантий, однако умом понимал — надежда на подмогу слабая. Пока гонцы доскачут, пока войско в поход выйдет — с неделю времени пройдет, а то и больше. Вряд ли продержатся алексинцы неделю, вряд ли. Однако стараться надо. И хитростям татарским не верить! Вон, скачут уже посланцы хановы.

С криками «Урус, не стрелай!» к городским воротам подъехали трое всадников — двое воинов в железных островерхих шлемах и толстый вилобородый татарин в дорогих, украшенных золоченой насечкой, доспехах. Накинутый поверх доспехов дорогой халат из зеленой парчи небрежными складками ниспадал на круп изящного арабского скакуна вороной масти.

— Я — Аксай-бек-мурза, — подбоченился татарин. Видно, не трус, раз осмелился подъехать к самим стенам практически без охраны. — Кто ваша главный?

Силантий спустился с заборола, велел, чтоб открыли ворота, да ворон не считали — смотрели в оба. В момент переговоров запросто пара отрядов татарских могла в ворота прорваться — случаи такие бывали.

Выйдя из ворот, Силантий скрестил руки на груди. Что надо, парламентер?

— Моя предлагай сдаватися. Откройте ворота. Денги, товары — наши, жизнь — ваша.

Ага, открой вам ворота, как же! Тут же и зарубите мужиков, а баб с детьми — в полон. Вас только пусти.

— Не согласны? Как хотыте. Тогда ждите смерти. Я сказал.

Круто развернув коней, татары помчались обратно. Вслед им раздался презрительный свист поредевших защитников.

— Ну, братие, теперь назад ходу нет, — обратился к городским ополченцам Силантий. — Впрочем, выбора у нас и раньше не было. Я татар знаю. Дрова еще есть ли?

— Найдем. Надо будет — все заборы да тыны пожжем.

— Хорошо. Смола кончится — воду кипятить будем. Эх, жаль, пушек нет. Да и у татар, похоже, их не имеется. А то ваши б стены хлипкие враз раздолбали.

На следующий день татары вновь появились с утра. Снова поскакали к стенам, погнали невольников с лестницами, завыли, заорали, заулюлюкали. Тысячи стрел тучей застили небо. Неплохо стреляли татары, метко. Многие на стенах лишились жизни от татарских стрел.