Читать книгу - "Теневая месса - Дарья Кадышева"

— Десять ударов, — сказал Лек палачу. — Если не изменит своего решения, ещё десять.

Палач развернул кнут, и Герберт задрожал всем телом и сгорбился, прижимая связанные руки к груди и пытаясь скрыть свою наготу.

— Каждые десять ударов я буду ждать от тебя ответа, — добавил Лек. — Если он окажется верным, ты вернёшься в Ферополь к матери, будешь держать язык за зубами и выполнять все мои условия.

— Я ничего… не знаю… о Чёрном Альянсе, — прохрипел Герберт.

Лек кивнул палачу. Звенящую тишину подземелья разорвал влажный стук плети по коже, добавляя новую рану. Герберт завыл.

— В Ферополе думают, что ты отбыл в столицу принять участие в Совете, — медленно проговорил Лек. — Так что всё закончится, только когда я услышу от тебя то, что хочу услышать. Не раньше.

После второго удара Герберт всхлипнул.

— Присягни на верность наместнику и сознайся в своём желании присоединить Яриму к Чёрному Альянсу. И ты будешь свободен.

Герберт молчал. Все последующие восемь ударов.

Палач вытер от крови кнут и толкнул ногой заключённого. Тот повалился набок. Свежая кровь заливала его тело и холодный каменный пол.

— Когда очнётся, продолжай, — сказал Лек палачу. — Если захочет воды — дай. Но не еды. Бей, пока он не выдавит из себя то, что я прошу.

Палач кивнул и присел на стул в углу, отдыхая после изнурительных взмахов плетью.

Лек наконец повернулся к Поладу и графу Притбору.

— Нельзя было выбрать более подходящее место для встречи? — поморщился граф, прижимая к носу надушенный платочек. — Здесь воняет дерьмом и кровью.

— Это запах грешников, — невозмутимо ответил Лек, вытащив из карманов руки и сцепив их перед собой в замок. — Я просто хотел вам показать, что бывает с предателями.

Глаза графа блеснули в темноте.

— Вам меня не запугать.

— Что вы, я не преследую такой цели. Напротив, я вам очень благодарен за то, что вы доставили Герберта сюда. Награда не заставит ждать.

— Спасибо, Ваше Преподобие, — граф Притбор поклонился, не переставая дышать через платочек. — Если не возражаете, мне было хотелось наверх, в опрятную и цивилизованную компанию… Ох, я имею в виду…

— Я понял, — прервал его Лек. — Вам не по себе здесь, это нормально. Идите.

Граф что-то пробурчал и выскочил из камеры так быстро, будто за ним гнались гончие Блазнгара.

— В нём совершенно нет веры, — пробормотал Полад, провожая графа взглядом.

— И всё же он полезен. До тех пор, пока его сундуки будут регулярно пополняться золотом, — ответил Лек.

— Проследить за ним?

— Нет, за ним уже следят мои люди из Братства. Мы узнаем, если что-то пойдёт не так.

Полад кинул взгляд на лежащего без сознания Герберта.

— Чужие пороки привели мою дочь Есению в могилу, — пробормотал он. — Появись вы бы чуть раньше…

— Я всегда был здесь. Как и Матерь Света.

— Но я был так…

— Всё хорошо, Полад, — Лек положил ладонь на его плечо. — Ты был глух и слеп, как все остальные рабы ложных идолов. Но ты успел осознать это. Как многие другие дети нашей Матери.

— Обещаю, что воспитаю своего внука, будущего наследника престола, как гордое и верное дитя Матери Света.

— Я верю тебе.

— Но, Ваше Преподобие…

— Да?

— Те семнадцать чародеев стали для некоторых мучениками. Меня это беспокоит.

— Ненадолго, — улыбнулся Лек. — Семнадцать… Уверяю тебя, через год никто и не вспомнит о них. На смену семнадцати придут сотни. И тогда все, кто отказывается от истинного пути, узнают, что чародеи — всего лишь грешники, отделяющие нас от желанного третьего восхода.

Полад вздохнул, вновь глядя на Герберта.

— Я распорядился, как вы меня просили. Члены Братства Зари официально войдут в ряды нашей армии.

— Прекрасно, Полад. Теперь иди. Графу Притбору необходимо было увидеть всё это, — он обвёл рукой пространство. — А тебе нет нужды.

— Благодарю, Ваше Преподобие.

Когда Полад вышел из камеры, Лек ещё долго стоял там, не двигаясь и размышляя, и только стул палача изредка поскрипывал за его спиной. Лек Август много думал.

Герберт пошевелился, застонав, и палач поднялся с места, возвращая в руку кнут.

— Приступай, — бросил ему Лек и покинул камеру.

По полу скользил тюремный холод, но крик после удара плетью развеял это маленькое неудобство, и верховный служитель улыбнулся.