Читать книгу - "Гавань Семи Ветров - Дмитрий Воронин"

— Да… Бореалис сказал почти то же самое. И еще он сказал, что в жизни любого правителя когда-нибудь наступает час принятия самого важного решения. И он это решение принял. Мы тогда были возле разлома, единственная дорога, по которой могли уйти от преследования остатки армии Лиара, обрывалась в пропасть — и снова появлялась там, на другой стороне. А в небе появилась маленькая черная точка.

— Штурмовик?

— Да, конечно… Его огненные стрелы сожгли бы нас, если бы враги захотели этого. А так — штурмовик просто следил за нами и не давал найти путь к спасению. И Бореалис говорил, что, пока в небе висит эта дрянь, нам не уйти.

— И вы согласились?

Она покачала головой:

— Так говорят легенды. Думаете, я не знаю? «И тогда Арианис дала своему возлюбленному силу седых гор…» Все было не так. Он просто силой отобрал у меня пластину заклинания и сломал ее… у меня хватило глупости рассказать ему, как привести заклинание в действие. Он снял доспехи и сломал табличку… даже если бы она не подействовала, он был уже почти что мертв. Час, не больше — а потом тело превратится в камень.

— И что случилось?

— Он стал расти. У меня даже нет слов, насколько огромным он стал… Во всяком случае, я видела, как крошились камни, не в силах выдержать его чудовищный вес. А штурмовик… знаешь, и у Соратников, и у тех, кто желал им смерти, было кое-что общее. Они не были трусами. Штурмовик, обнаружив прямо перед собой стремительно растущего великана, атаковал — без сомнений, без страха. И ударил огненными стрелами…

Эрнис закусила губу, ее пальцы впились в подлокотники кресла. Затем продолжила, чеканя каждое слово:

— Первая же стрела попала ему в руку. В запястье… и руку срезало будто ножом. А потом штурмовик подлетел слишком близко, они не могли даже представить, насколько длинными могут быть руки великана. Он поймал этот летучий корабль. И раздавил его. А потом… потом он наклонился, поднял свою отрубленную кисть и положил ее поперек расселины, как мост. А сам зашагал в сторону врагов…

— Бореалис погиб?

Она кивнула:

— Я же говорила, он был обречен уже в тот момент, когда снял доспехи при свете дня. Но он успел дойти… Я не знаю, скольких он убил. Многих, хотя, конечно, не всех. Но этого оказалось достаточно, чтобы остановить преследование, пусть и на время. Рука Бореалиса к тому времени уже превратилась в камень, и по ней мы перешли расселину. Я наложила на ладонь заклятие Вечный Ветер. Это… впрочем, долго объяснять. Важно, что это задержало тех, кто все же попытался нас преследовать. Знаешь, твои новые доспехи не очень-то помогут, если упасть на скалы с большой высоты.

Она взяла со стола бокал с вином, пригубила и, вздохнув, отставила его в сторону. Даже не поставила — с силой припечатала к гладкой деревянной поверхности. Тонкое стекло треснуло, рубиновая жидкость потекла по столешнице.

— Иногда мне очень жаль, что я не могу напиться, как последний матрос в портовой харчевне, — пробормотала Эрнис сквозь зубы. — Могу ощутить вкус вина, а опьянения нет.

— Простите, Сиятельная, а что было дальше? — Таяна впервые за последнее время подала голос.

— Дальше? — криво усмехнулась богиня, щелкнув пальцами. Бокал тут же снова стал целым, пролитое вино вернулось на свое место. — Предпочитаю, чтобы в моем храме было чисто. Хоть и редко я здесь бываю. А дальше, друзья мои, все было очень просто. Очень ожидаемо… Бореалис предупреждал меня, но я была слишком молодой, чтобы прислушиваться к мудрым советам. Война как-то сама собой увяла. Не знаю, откуда они проведали о том, что каменный великан, нагнавший на них столько страха, был Бореалисом… но так или иначе о его смерти враги узнали. Видимо, остальные Соратники их интересовали куда меньше. Они организовали лагерь… хотя, пожалуй, по размерам — скорее город. И продолжали понемногу грабить нашу страну, с каждым отправляемым караваном все больше разрушая Границы.

— А вы?

— А я… я умерла. — Она произнесла это слово с таким сарказмом, что Дениса пробила холодная дрожь. Эрнис, видимо, заметила нечто, мелькнувшее в глазах собеседника, и кивнула. — Да, вы все поняли верно. Мне в этом помогли… Я отправила свой дух в сторону города захватчиков, хотела посмотреть, что там происходит. Несложное заклинание, просто требующее очень высокого уровня владения Силой. А когда вернулась, оказалось, что возвращаться-то и некуда. Тело мертво.

— Кто? — выдохнул Жаров.

— Его могущество, разумеется, достойнейший Даралис Ларт, правая рука Бореалиса. Он счел, что с отсутствием правителя, не оставившего наследника, он сам сможет прекрасно править Лиаром. О, все было обставлено очень пышно и торжественно… Ларт придумал нечто особенное, оригинальное — был издан указ, обязывающий всех считать меня вечно живой. В благодарность, так сказать, за службу стране. Тех, кто произносил фразу «Арианис умерла», ждала в лучшем случае каторга. Независимо от положения в обществе… хотя, как вы понимаете, были люди, для которых не существовало никаких ограничений. А в некоторых кругах стало модным даже писать мне письма — обращаясь как к живой.

— Бред, — прошептал Жаров.

И тут же вспомнил, что и на Земле встречалось нечто подобное. Были герои, навечно зачисленные в состав частей, в которых служили. И на поверке кто-то обязательно говорил «Я!», когда называли фамилию давно почившего солдата. Считалось, что это поднимает дух армии… А здесь просто это начинание довели до абсурда.

— Он и храм построил, — продолжала Эрнис, — ради дохода. Быть похороненным в храме Арианис… это дорогого стоило.

— Но… вы же богиня! — Таяна смотрела на Эрнис, широко раскрыв глаза. Было в услышанном что-то святотатственное, ведь нельзя, невозможно убить бога. — Разве вы не могли покарать и Ларта, и других предавших?

— Да какая я богиня, — усмехнулась та. — Я всего лишь дух, не сумевший вовремя вернуться в тело. Поверь, девочка, если ты воспользуешься заклинанием полета души и твое тело будет убито, пока разум будет где-то странствовать, то и ты будешь обречена тысячелетиями носиться над землей и водой. Мне понадобилось более трехсот лет, чтобы научиться хотя бы донести свои слова до разума простого смертного. И еще столько же, чтобы люди могли меня хотя бы на мгновение увидеть. К тому времени этот подлец Ларт давно уж сгинул… как и память о нем. А меня помнили — так что я вполне могла считать себя отомщенной.

— Я так и не понял, почему мы попали так далеко в прошлое, — мрачно заметил Жаров.

Нельзя сказать, что история Арианис его совсем не тронула. Просто события, произошедшие многие тысячи лет назад, не воспринимались очень уж близко к сердцу. Как не становится шоком рассказ о гибели «Титаника» или детальная информация о Крестовых походах. Это было слишком уж давно… Человек способен, пожалуй, болезненно переживать то, что произошло в пределах двух-трех последних поколений, все остальное уже воспринимается сквозь призму времени, которое замечательно умеет отсеивать все плохое.