Читать книгу - "Кая. Полукровка - Анна Бегун"

Вот, за столом напротив сидит Агата, тоже прибилась к нам и с интересом наблюдает за физическими экспериментами. Чтобы с ней можно было говорить об этом всём, надо для начала рассказать об ищейках, о том, как нас всех взяли в плен, о моей связи с Рю... От одной мысли обо всём этом голова шла кругом.

Ещё здесь были некоторые другие наши сокурсники, но о них тем более речи идти не могло. Обсудить насущные проблемы в итоге оказалось не с кем.

Часы пробили семь, и я нехотя встала из-за стола.

– Ладно, ребят, – сказала я, закрывая Книгу и прижимая её к груди. – Спасибо всем за компанию, мне придётся вас покинуть. Олеш, – я коснулась плеча Гарда, – не задерживайся сегодня, ладно?

Он кивнул, и я быстро вышла, пряча лицо, которое наверняка уже начало краснеть. Не то чтобы у меня были на него какие-то планы, просто... просто не хотелось, чтобы он лишний раз проводил время с Элей. Тем более ночью. А от неё всего можно ожидать.

– Постой! – раздался сзади её голос, как только я отошла от двери. – Вот, возьми хоть чаю с собой, а то с самого утра ничего не ешь, я даже беспокоиться начала!..

Она подбежала и вручила мне в руки небольшую бутыль с холодным смородиновым чаем. Стало немного неловко.

– Спасибо, – я с улыбкой приняла из её рук бутыль и два лёгких деревянных стаканчика. – А почему два стаканчика?

Эля пожала плечами:

– Вдруг решишь поделиться с доктором Зирой. Ладно, давай, меня ждут. Удачи!

– Удачи, – пробормотала я и, озадаченно глядя на бутыль, побрела дальше.

Обсерватория находилась в соседнем крыле, долго идти не пришлось. Остановившись перед дверью, я сделала глубокий вдох, чтобы унять дрожь. Столько раз уже встречалась с ним за последнее время, но сейчас всё было как-то иначе. Вечер, пустой учебный корпус, и только стук моего сердца в тишине.

– И чего я тут стою, как дура, – прошептала себе под нос и решительно толкнула дверь.

Крутая винтовая лестница вела вниз, на высокую платформу просторного круглого зала. Здесь располагался учительский стол и невероятно большая меловая доска. Я, конечно, и раньше видела со стороны эту башенку с куполом над ней, но совершенно не представляла, что обнаружу внутри. Большие мягкие кресла с откидными спинками располагались в зале концентрическими кругами, а крыша оказалась совершенно прозрачной. Если вечер ясный, отсюда виднеется россыпь звёзд, но сейчас был настоящий звездопад. Снежинки медленно опускались к самой поверхности купола, а потом, витиевато кружась, опускались вдоль него, и дальнейшая их судьба уже не была нам известна. Некоторые из них наверняка оседали на карнизах и трубах, иные – покоились на фонарях и лавках, третьи накрывали ветви почти голых деревьев, но большинство из них все же опустится на землю.

«Интересно, – пришло мне в голову. – А кем из них окажусь я? Опущусь на землю или буду долго кружить в воздухе? Или, может, смогу зацепиться за край самой крыши мира?..»

– Нам повезло с погодой, – эхом раздался голос Майка в глухой тишине зала, и я вздрогнула. – Еще очень здорово в августе, когда звезды ярче всего. Но это... наверное, даже лучше. Пойдём, из центра хороший вид.

Только что стоявший у стола с разложенными на нём схемами и книгами, он громко хлопнул в ладоши, выключив свет, подошёл ко мне и протянул руку, в которую я тут же вложила бутыль – довольно тяжёлый, надо сказать. Усмехнувшись, Майк перехватил его второй рукой, а мне вновь протянул ладонь. Я помедлила, но всё же вложила в неё свою. Ступеньки, ведущие с платформы ещё ниже – к рядам кресел, оказались высокими и скрипучими. Спустившись, Майк так и не отпустил моей руки, довёл до самого внутреннего круга кресел, после чего слегка кивнул, призывая сесть.

Я опустилась в обитое бархатом кресло. Спинка автоматически откинулась под моим весом, и прямо перед глазами оказалось небо. Скрипнуло соседнее сиденье.

– Спасибо, что пришла, – сказал он негромко.

– Ты же сказал, что нам надо работать с проектом? – я удивлённо вскинула брови.

Майк помедлил, прежде чем ответить.

– Мало ли что я сказал... Нет, я действительно достал материалы по твоему проекту, изучил их и даже сформировал пару предложений по нему. Но ты же и сама поняла, что это было поводом для встречи.

Я прикрыла глаза и выдержала паузу, чтобы не оторвать ему голову прямо здесь. Последнее время нервы совсем ни к чёрту. Потом медленно подняла веки и, увидев над собой тысячи освещённых уличными фонарями снежинок, с удивлением обнаружила, что не так уж всё и плохо.

– Будем считать, что я так извинилась за своё поведение на уроке. Тебе, между прочим, за своё тоже стоит извиниться: ко мне потом две сокурсницы проходили и спрашивали, правда ли, что между нами что-то есть.

– И что ты ответила?

– Нет, конечно! – я даже чуть привстала от возмущения. – Если что и было, то настолько давно и неправда, что не стоит упоминания.

– Ну да, – усмехнулся Майк. – А что у тебя с тем гладиром?

– Кем?..

– Ну, с которым ты живёшь в одной комнате. Как вы вообще уживаетесь?

– В каком смысле? – я нахмурилась. – Ты на что намекаешь?

– Да я прямо говорю. Ты – девушка, он – парень. Он – гладир, ты – человек. У вас одна комната, одна туалетная. В конце концов, общая душевая! Как-то это...

Майк не закончил, так и оборвав свою мысль. Складывалось впечатление, что здесь все уже знают о том, кто живёт со мной, но при этом тактично молчат.

– Нормально мы уживаемся. В душ вместе не ходим, спим в разных постелях. Тебя это интересовало?

– Прости, ерунду спросил, – он потер под очками глаза, провел рукой по лицу, проморгался и вздохнул. – Странно было подумать, что ты в какой-то связи с трансвеститом.

– В любом случае, это не твоё дело.

– Да, пожалуй, – он повернулся ко мне, и лицо его озарилось счастливой, детской улыбкой. – А ведь интересная у тебя идея! Не менять состав уже известных лекарств, а попробовать повлиять на рост растений. Особенно меня заинтриговала мысль повлиять на фотосинтез. Я вот что думаю...

Стоило Майку переключиться на тему медицины – и он тут же становился другим человеком. Как ребёнок, восторженный тем, какой он смог построить замок из песка и палок: он сиял, улыбался до ушей, ставил волосы дыбом и без устали вносил поправки. Мою злость как рукой сняло, стоило посидеть с ним рядом и послушать его бурные размышления. Да, иногда преданность своему делу, которую излучал Майк, заставляла меня взгрустнуть о том, что сама так не умею, но в другие моменты было так приятно просто сидеть рядом и наблюдать. Наверное, мир не рухнет до тех пор, пока есть они – такие же увлечённые и такие же преданные делу люди.

– И в итоге, – он провёл последнюю линию на огромной, в половину стола, схеме, – получаем такую картину. Как тебе? По-моему, красота! Можно я чаю хлебну? Совсем в горле пересохло.