Читать книгу - "Наемница из клана Прайд - Екатерина Севастьянова"

— Да не бойся ты, — успокоил меня саарга на утро, — он безобидный, но немножечко, совсем капельку поехавший из-за длительного пребывания в загробном мире, воскрешения и обряда. Не нервируй его, и он тебя не тронет, все элементарно.

После недельного периода адаптации в новом-старом теле кай-таши принялся оперативно подготавливать трех смертников ко дню Сопряжения: саарга, младшего советника и одного из ашкаров — самого древнего представителя расы, «любимчика» Кларэля. Все они стали счастливыми обладателями рун войны — живыми бомбами массового уничтожения. Хотя счастливчиками я бы их называть не стала… все же день Сопряжения станет для них последним. Возродиться сможет только пожиратель — ему все нипочем. Остальные же погибнут. Но советник к смерти относится спокойно и предпочитает умереть как герой, а не как заложник своего проклятия. А у ашкара просто нет иного выхода… он хочет защитить свою немногочисленную расу от Кларэля и избавить молодых ашкаров от рабства демонов. Ведь сейчас ашкары находятся в ужасном положении: у них отнимают голос при рождении, лишают свободы, клеймят и надевают на них намордники, как на домашних животинок. По сути, архидемоны и относятся к ашкарам как к своеобразным лунным питомцам.

На подготовку каждого смертника у кай-таши уходило по пять-шесть дней. Руны войны — штука весьма опасная и требующая кропотливой работы. Случайная ошибка в создании такой руны может привести к непредвиденным обстоятельствам, вроде внезапного взрыва и уничтожения всего межпространственного вакуума в мгновение ока. Но кай-таши был профессионалом (хоть и чокнутым), так что обошлось без преждевременных жертв.

Руны войны наносились каждому смертнику на сердце. To есть сперва на кожу, а уже затем с помощью рунической магии осторожно и трепетно переносились на само сердце, превращая его во взрывной механизм биологического происхождения, благодаря чему руны становились незримы и неощутимы для всех окружающих.

Существо с рунами войны может прожить до глубокой старости, если кай-таши передумает их активировать. Руны будут спать, пока он их дистанционно не разрубит, а как только разбудит, они превратят своего обладателя в магическую бомбу и вмиг сотрут с лица земли целый континент. Но Райвен с Кайлой уничтожения континента не допустят.

 У всех членов оппозиции была своя роль в предстоящей операции. У кого-то, вроде техника, эта роль второстепенна. Его задача состояла в том, чтобы создать военные импланты, защищающие сознание от ментального воздействия, для всех, кто контактирует с архидемонами. Или оборотни кланов Шери и ЙортНоя — их задача сводилась к поиску нужных оппозиции существ. Ну или высшая демоница Хелен эн Радо — она нужна оппозиции только для того, чтобы предоставить мне личину, под которой я проникну на празднование Сопряжения.

Другое дело — двадцать пять могущественных лидеров своих рас. Основа оппозиции. Дракон, охотник, саарга, черный маг, некромант, ашкар и далее по списку. Поодиночке они не представляют никакой опасности для Кларэля, но вместе способны поставить крест на семье архидемонов. Я называю их «мозг операции». Они принимают все решения с самого первого дня существования оппозиции, выбирают тех, кого завербовать (вербовщиком, кстати, по большей части выступает саарга), и распределяют роли между членами оппозиции. Если план провалится и все выйдет из- под контроля в день Сопряжения, то винить в этом нужно именно их, ведь весь план от начала и до конца тоже продумывали они.

Ключевые роли занимали смертники и кай-таши. А также Райвен с Кайлой, которые должны будут сдержать взрывную волну рун и энергию архидемонов, когда она вырвется на волю после смерти всех членов императорской семьи.

Вампиры в операции выступали пешками. Расходным материалом. Грайд Аксэ’д выбрал самых лучших и сильнейших из клана Оэ. Вампиры, как и охотники, создадут щиты, чтобы сдержать энергию рун. И у них, вероятно, все получится. Вот только энергия архидемонов их убьет… но умрут они во благо, помогая охотникам, которые без вампирской поддержки не справятся — слишком сильная нагрузка. К сожалению, другие существа против архидемонской энергии бессильны.

Моя роль в операции была не ключевой и не второстепенной, но определенно значимой. И такой расклад меня более чем устраивал.

За несколько дней до празднования Сопряжения саарга проверил мой уровень гритъярского языка, без знания которого мы не сможем с ним общаться во дворце, а поддерживать связь нам будет крайне необходимо, ведь на нашей с ним сплоченности многое держится.

Удивительно, но иногда пожиратель казался вполне приятным и даже адекватным существом… когда не острил, не отрывал демонам руки и не размышлял вслух о том, насколько вкусная, должно быть, моя плоть. Он доходчиво объяснил все, что я не поняла при самостоятельном изучении гритъярского языка, разложил по полочкам каждое правило, скорректировал мое произношение, указал на ошибки, разобрал их и помог исправить. За несколько часов мой уровень гритъярского значительно повысился. Как и знания о гритъярской расе в целом. В какой-то момент саарга переключился на рассказ о носителях этого языка, а я не стала ему мешать. Мне было интересно.

— Гритъярская раса, — поведал он, — то есть каменная раса в переводе на изерийский — немногочисленная и уже давно забытая. Каменные существа жили на Большой Луне задолго до появления первых архидемонов и вообще демонов. О них даже упоминаний в мифологии нет. Гритьярцев взяли и вычеркнули из истории нашего мира.

— Почему так случилось?

— Гритъярцы погибли в ходе первого всемирного катаклизма, — пояснил Инари, — как и все остальные существа того времени. Потом жизнь на Большой Луне зародилась вновь, но о гритъярцах уже никто не знал, кроме меня.

Я в шоке посмотрела на саарга.

— Катаклизм, о котором вы говорите, — у меня это в голове не укладывается, — произошел на Большой Луне миллиарды лет назад.

— Именно, — подтвердил саарга и невозмутимо продолжил: — на Большой Луне было лишь два катаклизма… и второй все уничтожил.

— Вы намекаете, — прищурилась я, — что застали первый катаклизм? To есть жили на Большой Луне миллиарды лет назад?

Саарга развел руками, мол: ни да, ни нет.

— Скажем так, — дал он расплывчатый ответ, который даже и ответом-то назвать нельзя, скорее очередной загадкой, — я не жил в то время на Большой Луне в прямом смысле этого слова, однако уже тогда существовал.

Я всплеснула руками.

— Это как, блин, понимать?!

— Понимай, как хочешь, — отмахнулся пожиратель. — Конкретней я все равно не скажу. Точно не тебе.

— Почему так категорично? — недоумевала я и, усмехнувшись, рискнула предположить: — Я не достойна узнать «страшную» правду вашего прошлого?

— Я хоть и не демон, — заявил он, — но в свой ближний круг кого попало не пускаю. И тем, кто в этот круг не входит, тайны свои не раскрываю. Ты, моя дорогая, в него не входишь.

— А кто-нибудь вообще входит? — засомневалась я.

— В этом мире? — уточнил саарга. — Уже нет. Однако Мируэль входил.