Читать книгу - "Град разбитых надежд - Мария Токарева"

— Нет, Джо, со стимуляторами дело нечисто. Рыжеусый не просто так посмеялся над нами. Я уверен, что в цитадели есть «крот», который сливает материалы исследований той организации химиков.

— Зачем им это?

— Для усиления бунтовщиков? Не знаю… Но мне это не нравится уже даже больше, чем появление Легендарного Сомна, — рассуждал Ли, когда они вновь патрулировали улицу долгой ночью.

Лето давило нежданной духотой, влажной, липнущей к коже каплями пота. Стимуляторы обостряли чутье и восприятие, но постоянное их применение мешало: слишком громко слышался ток собственной крови по венам, ощущалось малейшее движение воздуха, чрезмерно гулко стучали шаги по мостовой. В неподвижной тишине скопление звуков и запахов мешало сосредоточиться. Но приказ цитадели никто не решался нарушить. Уже пять дней их проверяли, убеждаясь в использовании стимуляторов на пункте выдачи сетей. Грэм и Бим невесело молчали, когда стражи цитадели вкалывали недобросовестным охотникам положенную по новым стандартам дозу.

— Я не хочу! Не надо! Я и так справляюсь! После стимуляторов у меня похмелье хуже, чем после дешевого самогона, — запротестовал в первый день один из охотников, уже знакомый юный Мио. Нестройная шеренга очереди всколыхнулась плохо скрываемым согласным недовольством.

— Отставить. Иначе пойдете под трибунал, — механически отчеканили их новые надсмотрщики, привычно одинаковые и безликие.

Джоэл и Ли не сопротивлялись, оба понимали, что бежать некуда. Весь город — капкан. Но настоящей тюрьмой его сделал не Змей. Они подчинялись, всаживали в вену отмеренную дозу и топали на улицы. Выход на дежурство теперь отнимал больше времени, чем раньше. И никто не обещал конца этой пытки.

— Повышенный риск обращений и бунтов, говорят… — морщился Ли. Джоэл опасался, что действие стимуляторов участит появление химер в Ловцах Снов любимого, а они только недавно вновь перестали донимать. После того разговора Ли как будто немного успокоился, он больше не боялся, что друзья сочтут его слабаком. И от личной мести настойчиво отвлекала работа, сделавшаяся настолько изматывающей, что их обоих уже не интересовало, где отключиться на свои законные пять часов. Соглашались и на карцеры цитадели.

— Не нравится мне это, Джо. Все не нравится! Стена, Легендарный, эпидемия, бунты. Что следствие чего? Бунты — эпидемии? Или эпидемия — бунтов? Да еще твои штучки со Стражем Вселенной. И святитель Гарф совсем спятил! — рассуждал в ту ночь Ли, разводя руками. Звук его голоса расстроенной мелодией резал слух, в голове раскатывалось нездоровое эхо.

Джоэл морщился и мотал головой, настраиваясь на дальние шумы. Вроде для этого их и обязали превентивно вкалывать чудо-снадобье: чтобы оперативно отслеживать подозрительные перемещения, а не рыскать по кварталам в поисках миражей и возможных угроз. Уман для всех объяснил это так. Вполне логично и понятно, но все же что-то не сходилось. Джоэл не верил, не понимал, но чувствовал, что их планомерно к чему-то готовят. Их всех. К новым бунтам? К столкновению с Легендарным Сомном? Или к нападению самого Змея?

Если последнее, то никакая стратегия не стоила усилий: тревожные сны заставляли убеждаться, что средства против Змея не существует. От залпов самых мощных пушек он только лениво моргал, а от нападений возможного Стража Вселенной легко уклонялся.

Джоэл несколько раз снова видел странную борьбу посреди горящего Вермело. И огонь, всепожирающий пламень. Давно опостылели эти сны, он все списывал на вынужденное похмелье от стимуляторов. Кошмары вернулись вскоре после нового визита в Айгрежу.

Они с Ли вдвоем бродили по городу, пользуясь оставшимся выходным. Любимый больше ничего не рассказывал, они просто задумчиво шли рядом. А в Айгреже еще оставались вопросы, вырванные страницы древних книг и сомнительные свидетели. Для официального расследования такой визит ничего не значил, поэтому на него и потратили остаток выходного дня.

Джоэл отчетливо помнил, как пламя свечей колебалось встревоженными мотыльками, как беззвучно растворилась старая калитка в плотно закрытых воротах: святитель точно ждал гостей. Его ненадежное убежище с вековыми толстыми стенами принимало всех. Но так же легко отпускало.

— Где раненый? — строго вопрошал Джоэл, окидывая придирчивым взглядом сумрачные углы. В этот раз количество зажженных свечей увеличилось, они оплавлялись и едва уловимо трещали, словно ускользающее время серых дней, что оставляют в памяти лишь яркие вспышки тяжелых потрясений. Ярче обычного мерцали переливы искусной мозаики, вокруг которой служитель культа расставил множество светильников. Должно быть, собрал все, что нашел в старых кладовых и пыли забытого архива в подвале.

— Еще два дня назад он превратился в старика, а потом встал и ушел, — с воодушевленной дрожью в голосе объяснил святитель Гарф, не поднимаясь с колен. Джоэл давно не видел его настолько тревожным и радостным.

Сложенные пальцы нервно подрагивали, пока он беспрестанно бормотал слова одному ему ведомых молитв. Джоэл понял: старик узрел чудо. В его представлении, в канонах его веры. В Вермело каждая секта щеголяла своими чудесами. Джоэлу довелось столкнуться только с омерзительными загадками, а не дивными спасениями и исцелениями. Он помнил, как в приюте сестры Джоэллины им притворно-приторным тоном рассказывали о непостижимых и прекрасных делах прошлого. Но Гарф нашел подтверждение правильности своего культа в настоящем.

— Какого еще старика? Как? — ничего не понимал Ли. Он нервно озирался, не находя себе места. Не слишком-то ему нравилось в старом храме, который больше напоминал богатый склеп.

— Я же просил не отпускать его! — зарычал Джоэл, подскакивая к старику. Он едва не ударил со всего маху по каменному алтарю. Захотелось разрубить мечом Нейла Даста слащаво-красивую мозаику, над которой так трясся бестолковый святитель Айгрежи. Старик с благоговением раскидывал руки, не переставая чертить ими в воздухе странные знаки.

— Его невозможно было удержать. Он прошел сквозь стену, не открывая дверь. А перед уходом сказал, что не тот, кого я жду, не бог… но Страж Вселенной. Это был он! Он!

— Ты совсем ума лишился, старик, — сквозь зубы, процедил Джоэл, пока Гарф продолжил увлеченно бубнить под нос обращения к сбежавшему нищему.

Ничего не сходилось с рациональной точки зрения, но одновременно некая другая часть иссушенного знаниями разума подсказывала, что святитель не лжет. И даже не безумен. Джоэл сотни раз отрицал присутствие иных могучих сил, кроме Змея. Только с чего бы? Его раздражали секты, ему не нравилось сотни вер в разных богов или одного и того же искаженного бога. Но собственные сны, столкновение с Разрушающими — все это не увязывалось с расследованием. И одновременно неуловимое чутье охотника говорило: все правильно, надо слушать, только так возможно дойти до разгадки.

«Я просто должен уничтожить Легендарного Сомна, — обрывал себя Джоэл, но одновременно будто откатывался назад в разгадке тайн Вермело. — Однако свидетель сбежал. Хотя какой он свидетель? Чего?»

Джоэл понял с первой минуты невольного знакомства: раненый нищий не готов делиться информацией. Он страдал, по-настоящему, без притворства, но одновременно испытывал, взывал к замшелой, подернутой пылью человечности немолодого охотника. Возможно, старухой в черной шали тоже был он, непознанная сила, которая заставила обратить внимание на такую же черную шаль Греты, а заодно вычислить ее подельника, Рыжеусого.