Читать книгу - "Демоны ее прошлого - Ирина Шевченко"

— Почему это всплыло только сейчас?

— Я же сказал, преступника не нашли. Пострадавшие не решались выступить с заявлением. Собственно, поэтому дело и сейчас засекречено.

Сюзанна задумалась. Потом вдруг отвернулась и, не глядя на Оливера, спросила:

— Это был призыв? Кто-то призвал демона?

— Я сказал уже достаточно. Теперь жду ответов от вас.

— Пожалуйста, — попросила она. — Я устала строить версии. Думала о том, что случилось с Нелл и наставником. Предполагала прорыв, но если преступление… Был целенаправленный призыв, да?

— Да.

— Да, — повторила она глухо. Быстро подошла к бару, открыла дверцу. — Полагаю, вы не пьете в это время суток. А я с вашего позволения…

— Миссис Росс.

— Деньги, я помню. — Она плеснула в стакан виски и залпом выпила. — Пять тысяч Олдриджа. Его вы конечно же не спросили. Естественно, зачем тревожить уважаемого человека, когда можно прийти ко мне? Наверное, нужно поблагодарить вас, что явились лично, а не прислали людей из этих ваших уполномоченных служб?

— С ними вам предстоит встретиться позже, — не стал скрывать Оливер. — Но если тот перевод не имеет отношения к расследуемому преступлению…

— Имеет. — Сюзанна налила виски в стакан и вернулась к Оливеру. Села в соседнее кресло. — Не прямое, но имеет. И тогда мне тоже пришлось дать подписку о неразглашении, но вас ведь это не остановит? — Она отпила немного и поморщилась. — Пришлете менталиста, чтобы вытащил из меня всю правду? Даже если эта тайна из тех, что охраняются законом? У этих уполномоченных служб есть право лезть в подобные?

— Зависит от того, о какой тайне речь.

— О тайне усыновления.

Подобного ответа Оливер ожидал меньше всего. Растерялся, не зная, как уместнее спросить, чьего усыновления или же при чем тут вообще усыновление, но, пока думал, в голове сами собой всплыли и выстроились в стройную цепочку собранные ранее факты.

— Стенли Олдридж — ваш сын?

Сюзанна вздрогнула. Виски всколыхнулся нервной волной.

— Брайан. Я назвала его Брайан. Но это никого не интересовало. Я потеряла все права на него еще до его рождения. Продала — думайте так, если хотите.

— Вы не воспользовались деньгами.

— Вы серьезно? — Она взглянула искоса, недоверчиво. — Полагаете, это что-нибудь значит?

— Для вас — видимо, да.

— Видимо, — отрешенно проговорила она, прежде чем надолго умолкнуть.

Сидела, ссутулившись, сжимая в ладонях стакан, смотрела прямо перед собой — в никуда. Потом в два глотка допила виски и начала рассказывать. Из оборванных фраз и задумчивых пауз постепенно складывалась история.

На момент трагедии в Глисете Сюзанна встречалась с Ирвином Олдриджем чуть больше полугода и была уже на третьем месяце беременности. Об этом знала лишь акушерка, которую Сью нашла в городе, опасаясь обращаться к университетским целителям, чтобы не поползли слухи. Нелл о своем положении она не сказала, считая, что будет неправильно, если подруга узнает об этом раньше Ирвина. Ему не говорила по другим причинам. Боялась его реакции. Боялась, что бросит ее или потребует избавиться от ребенка. Или сам сделает что-нибудь: ей приходилось слышать о том, как маги, желавшие избежать ненужного отцовства, подливали любовницам провоцирующие выкидыш зелья или убивали плод заклинаниями. Но, помимо страхов, оставалась еще надежда, что Ирвин и правда питает к ней какие-то чувства и скорое появление ребенка подтолкнет его к решительному шагу, поэтому Сюзанна собиралась поговорить с ним после выпускного экзамена.

— Обещали, что на экзамен приедут ведущие демонологи департамента контроля. Нелл верила, что наш проект их заинтересует… Ее проект, в большей степени — ее, но она сама говорила «наш». Я ведь не была бесполезным придатком, занималась чертежами и расчетами. Начертательная символика — вы же помните, я читала курс в академии? У меня с первого года хорошо получалось, а Нелл не могла заниматься всем и сразу. Она доверяла моим расчетам, а я никогда ее не подводила, и, если бы все получилось, мы бы продолжили работать вместе…

Сюзанна мечтала об этом не меньше Нелл. Место в хорошо финансируемом проекте превратило бы ее из безродной сироты-стипендиатки в уважаемую ученую даму, с которой не зазорно будет породниться таким чванливым богатеям, как Олдриджи. А если бы Ирвин все же не захотел подобного развития событий, она растила бы ребенка сама, не беспокоясь о том, где взять деньги, исследования ведь предполагались долгосрочные, а она занималась лишь теоретической частью, и ни беременность, ни роды помехой не стали бы. Потом можно было нанять няню.

По тому, как она об этом рассказывала, второй вариант Сюзанна планировала серьезнее. Первый ближе был к мечтам.

Одна январская ночь перечеркнула оба.

— По ним я прорыдала неделю. Потом поняла, что осталась совсем одна, и еще неделю оплакивала уже себя. Вряд ли вы поймете, милорд, каково это…

— Пойму.

Так было, когда через две недели после похорон Джинни он стоял у гроба отца. Тогда он не просто потерял близких, он почти потерял себя.

Оливер закрылся от тяжелых воспоминаний, заставив себя сосредоточиться на рассказе Сюзанны, тоже, впрочем, не радостном.

— …Я так никому и не сказала, что жду ребенка. Собиралась после защиты диплома подать документы в аспирантуру и боялась, что из-за беременности мне откажут. Поэтому — платья свободного кроя, немного иллюзий. После того как меня приняли бы, планировала уехать на лето. В августе родила бы и в сентябре вернулась в университет уже с малышом… Потом случайно столкнулась с матерью Ирвина. Она приезжала к Хеймрику. Казалась такой несчастной, Ирвин ведь был единственным сыном. А я… Я была молодой и наивной. Подумала, что, если скажу ей, мы сможем помочь друг другу. У нее появится внук, живое напоминание о погибшем сыне, а у меня — какая-то поддержка. Можете думать что угодно, но я не рассчитывала жить за их счет. Даже просить ни о чем не собиралась. Подумала, что Олдриджи, если признают моего ребенка, не позволят ему прозябать в нищете, а если со мной что-то случится, малыш не отправится в приют. Я росла в приюте и своему сыну такого не желала. Узнала, где остановились родители Ирвина. Встретилась с его матерью. И знаете, она действительно обрадовалась, мы договорились встретиться снова, поговорить…

Но на встречу пришел папаша Олдридж. И разговоры были другие. Сюзанна не рассказывала, но Оливер мог догадаться, сколько подозрений, обвинений, а может, и оскорблений на нее вылилось, прежде чем ей заявили, что их семья не примет голодранку, но готова позаботиться о ребенке, если будет доказано, что он действительно Олдридж. Сюзанна была рада и этому. Пока не узнала, что именно понимается под заботой.

— Я отказалась. Тогда Олдридж сказал, что все равно отберет у меня ребенка. В лучшем случае — через суд. В лучшем для меня, потому что сам он суда и огласки не хотел и назвал другие варианты…