Читать книгу - "Мир вечного ливня - Дмитрий Янковский"

— Да здесь я, здесь! — отозвалась она из-за угла. Я поспешил на голос и заметил, что одна половина здания стояла на черных плитах, по которым я прибыл сюда, а другая на точно таких же белых, уходящих в туманную даль. Стык черных и белых плит вызвал в уме явственную ассоциацию, но и без нее я уже понял, куда мы с Катей попали.

— Это Шахматный Храм! — воскликнул я. — Катя, слышишь? Помнишь, я тебе говорил?

— Помню, помню, — она выбралась из-за кустов. — Но тут все немного иначе, чем я себе представляла. Я, конечно, понимала, что тут дождь все время, но что так льет… И звуки как в съемочном павильоне. Как будто все не очень настоящее. Но это не декорации.

Она мотнула головой в сторону храма. С точки, где мы теперь стояли, было видно, что строение не черное, как мне показалось вначале, а поделено ровно надвое на белую и черную часть. Сверху до самого низа. Архитектура белой и черной частей почти не различалась между собой — она была массивной, рубленой, кубичной, если так можно сказать. Никаких сводов, никаких куполов и даже цилиндрических башен не было. Здание, по сути, представляло собой огромный, почти правильный куб — его высота лишь процентов на десять была меньше, чем ширина. Основание же было совершенно квадратным.

По большому счету Шахматный Храм был очень похож на Базу, но не было огромных ворот и яркого солнца в небе. Все казалось очень тяжелым, замшелым и старым. Из различий в глаза больше всего бросался размер — Храм был раза в четыре ниже Базы и раза в два меньше площадью в основании. К тому же База была рыжей, а Храм черно-белым. И все же чувствовалась если не рука одного и того же архитектора, то уж некая общая архитектурная традиция — наверняка. Просто База была более поздним творением, уже лишенным некоторых излишеств в виде каменных козырьков на окнах и скульптур по периметру. Она была более рациональной, а потому более примитивной.

Наверное, именно ее примитивизм скрыл от меня нечто важное, что теперь не давало покоя. Я смотрел на Шахматный Храм и судорожно пытался вспомнить, где же я видел эти каменные кубы с крутыми лестницами по бокам. Задрав голову, я попытался подробнее рассмотреть скульптуры, прикрываясь ладонью от хлещущих струй дождя. Оказалось, что из камня вытесаны обнаженные мужские фигуры с немного гипертрофированными, на мой, взгляд эрегированными членами. Каждый из каменных исполинов одной рукой сжимал у основания член, а ладонью другой поддерживал снизу мошонку. При этом выражения лиц у мужчин были такими, словно не члены они в руках сжимали, а грозное оружие, направленное на врага.

— А с белой стороны бабы, — сказала Катя. — Тоже дрочат.

Я хмыкнул.

— А внутри ты была?

— Нет. Там у входа груда скелетов в доспехах. Все пробиты толстыми фарфоровыми иглами.

— Керамзитовыми, — поправил я.

— Почему?

— Так называют. Это иглы от «ежей».

— А… Но я застремалась через них перешагивать.

Катя всегда скатывалась на сленг, когда ощущала себя неуютно или не очень уверенно. Я давно за ней это заметил. Подсознательная защитная реакция скорее всего.

— Я тоже ржавого рыцаря нашел на подходе. А ты далеко от Храма появилась?

— Шлепнулась, — вздохнула она. — Там, метрах в ста, на белой стороне.

— Забавно… — я задумался. — Рыжий ни словом не обмолвился о Шахматном Храме. И в то же время сказал, что все и всегда возникают в одном месте.

— А тебя далеко выкинуло?

— Метрах в ста на черной стороне.

— На мужской, — уточнила Катя, указав пальцем на статуи с торчащими членами. — И Храма оттуда видно не было.

— Я больше половины пути прошел, прежде чем заметил силуэт.

— Это все объясняет, — уверенно заявила она. — От этой «вони» мужиков всегда выбрасывает на мужской стороне, а женщин на белой. Просто рыжий женщин в команду не брал, поэтому в эту сторону ни у кого из них не было надобности ходить. А дорога, значит, в другой стороне.

— Может быть… — ответил я.

Хотя объяснение казалось правдоподобным. Если бы не поиски Кати, я бы и сам не стал бы так сильно углубляться в лес.

— Значит, рыжий и его хлопцы могут ничего и не знать о Храме.

— А кстати, почему он тебя не взял в команду? — задумчиво поинтересовалась Катя, — Ты ведь ему по всем статьям подходишь.

— Возможно, у него другие цели или другие способы их достижения, чем у Кирилла. Кириллу нужны победители, а этому уроду, возможно, просто пушечное мясо. Заглянем внутрь? Может, есть и другой вход, где нет скелетов.

— Поищем, — кивнула она.

Я подумал, что если в Храме есть женская часть, то когда-то, возможно, среди воинов были и женщины. А может, черно-белое разделение имело какой-то иной смысл. Однако теперь я не думал, что Храм и Базу построили нелюди. Иначе откуда бы взяться человеческим фигурам на стенах? Хотя, с другой стороны, фигуры могли установить после постройки.

И тут меня осенило. Я вспомнил, где мне приходилось видеть очень, очень похожую архитектуру! Это были реконструкции храмов в городах древних шумеров. Как-то их особо называли, эти храмы, но я не помнил. Да и неважно это было сейчас.

С другой стороны, мы без труда нашли свободный от скелетов вход. Это был узкий проем в стене, без всяких следов когда-либо имевшейся двери. Внутри гулко гуляло эхо, но дождь сверху не падал, и это было хорошо. На первом этаже оказался огромный зал, пол которого, подобно шахматной доске, неведомые архитекторы выложили черными и белыми плитами с метр в поперечнике. Сквозь них проросли грибы на извилистых ножках, а травы тут совсем не было. Пахло грибами, мокрым камнем и еще чем-то очень знакомым. Так иногда пахнет в Москве в подземных переходах, если рядом есть киоск, в котором продают индийские ритуальные благовония. Это меня удивило.

— Чувствуешь? — спросил я у Кати.

— Запах? Да. Может, мы тут не одни?

— Плохо будет, если нас сразу ухлопают. А «вони» всего три дозы осталось. Да и героин принимать внутривенно без особой необходимости нет желания.

— Почему же сразу ухлопают?

— Потому что война для этого мира так же нормальна, как для людей еда. Тут все ради войны. И нет в этом ничего удивительного, поскольку чужая удача — хороший трофей.

— Да уж… — вздохнула Катя. — Только это воровство. И мне совсем не нравится подобный способ повышения удачливости.

— А есть другие способы?

— Наверняка.

Ничего не найдя на первом этаже, мы поднялись по каменной лестнице выше. Здесь запах курящихся благовоний ощущался сильнее, и я уже не сомневался, что в здании есть кто-то, кроме нас. Безоружному в такой ситуации хуже, чем голому. Но и второй этаж не преподнес нам никаких сюрпризов. Пол здесь тоже был в шахматных клетках. И еще мы нашли статую на подставке. Она изображала слона. Не шахматного, а оседланного боевого слона, на каменной шкуре которого сохранились следы выцветших красок.