Читать книгу - "Эльф и вампир - Елена Картур"

– Хватит уже есть. Спать пошли.

– Издеваешься? – с сомнением щупаю снова сильно округлившийся живот. Как я буду спать с этим барабаном?!

– Куда в тебя столько лезет? – удивленно спросил Антон.

А я и сама хотела бы знать – куда? Была бы сейчас женщиной, решила бы, что ем за двоих. Потому что целый гусь и полмиски салата на одну маленькую меня – это определенно многовато. В таком щуплом теле у меня желудок должен быть, как у котенка – с наперсток. А ощущение, что бездонный.

Пришлось немного прогуляться, чтобы утрясти съеденное. Здешний хозяин почему-то все время провожал меня странным взглядом, прямо глаз не отрывал. И еще так деловито руки постоянно вытирал об свой и без того засаленный фартук. Пока Антон ему не улыбнулся. Дядечка сразу побледнел и испарился. Но странное ощущение осталось. Как будто он подсчитывал, сколько за меня можно денег получить, ну, как за хороший товар. С кого?

После сытного ужина и свежего воздуха я уснула мгновенно, даже на неудобной узкой лежанке. И мне приснился сон. Странный такой сон, красивый и щемяще-грустный. Чем-то смутно напоминающий ощущение, когда идешь утром первого сентября на работу и встречаешь нарядных первоклашек с букетами в руках. И вдруг сердце сжимается в сожалении о чем-то прошедшем. Они только идут в школу, а твое детство безвозвратно ушло.

Вот такое ощущение навевал мой первый сон в новом мире и в новом теле. И еще, там тоже была осень.

Яркий солнечный осенний день. Голубое, ясно умытое небо без единого облачка. Тепло и сильный ветер.

Я шла по широкой аллее, вымощенной узорной плиткой. Недавно прошел дождь, и кое-где блестели недосохшие лужи. Мокрые щели между плитками были темней, чем поверхность, и рельефно выделяли симметричный рисунок.

А по обеим сторонам аллеи росли деревья. Клены, липы и высокие пирамидальные тополя. Резкие порывы ветра срывали, медленно кружа, желтые ладошки-листики клена и округлые резные – липы, а также жестко шуршащие – тополя. Они падали величественно и неторопливо, укрывая умытую дождем аллею пестрым ковром. И ветер шелестел в высоких кронах тополей жесткими, как картон, листьями. Этот мерный шелестящий звук одновременно успокаивал и заставлял сжиматься сердце в непонятной тоске. Щемяще-светлая грусть была такой огромной, что хотелось плакать. И я плакала, идя по этой чудесной аллее и понимая, что никогда не увижу такую красоту в реальности.

Хотелось все это запомнить, чтобы потом обязательно нарисовать. Прозрачной и легкой акварелью.

В какой-то момент показалось, что кто-то идет за мной по аллее. Но оборачиваться не хотелось – это был знакомый человек, пусть я его и не вижу. Вот он подошел совсем близко, положил руку на плечо… и я проснулась.

И чуть не завизжала с перепугу! Рядом мерцали в темноте два багровых глаза.

– Тише – это я. – Знакомый голос, знакомая рука прижимает меня за плечо к кровати. – Ты чего плачешь?

– С-сон приснился.

– Кошмар? – уточняет Антон. Уу-у вампирище, сам ты кошмар, чуть заикой не сделал!

– Нет, – отвечаю, уже не заикаясь. – Просто грустный.

– Понятно.

Понятно ему. Взял и такой сон испортил.

Молчим. Только глаза красные рядом светятся.

– У тебя глаза светятся, – не выдерживаю.

– Знаю. Испугался? – в голосе Антона слышится грустная ирония. Или показалось?

– Еще бы! – отвечаю честно. – Тебя бы так разбудили.

– Извини, больше не буду. Просто ты плакал, и мне показалось, что-то случилось.

– Сама не знаю почему… просто грустно вдруг стало, – оправдываюсь зачем-то.

Антон не поправил меня привычно. Просто чуть сжал мое плечо. Я вспомнила ощущения того сна. Светлая грусть о безвозвратно ушедшем прошлом. О том, что никогда не вернется. И вдруг отчетливо поняла: действительно больше НИКОГДА. Но впадать в отчаяние или устраивать истерику не хотелось. Этот странный сон позволил мне оплакать и проводить собственное прошлое.

Надо же, так мало времени прошло с тех пор, как я оказалась в этом теле, сутки или чуть больше, а столько всего случилось. Целая новая жизнь.

– Ну что, успокоился? – спросил Антон мягко. – Спать будем?

– А ты хочешь спать?

– Да не особенно. – Он отдвинулся от меня, возвращаясь на свою лежанку. Красные глаза продолжали мерцать в темноте.

– Тогда расскажи мне что-нибудь. – Спать, если честно, сейчас не хотелось совершенно. Хотелось поговорить. Или послушать интересную историю.

– Что рассказать?

– Ну, о себе, например, расскажи. Как ты в этот мир попал? Как вампиром стал?

– Вампиром я родился. На Земле. Видишь ли, рожденных вампиров очень мало, у нас с потомством вообще проблемы, рождаемость маленькая. Рожденные вампиры могут иметь общих детей с людьми, а вот обращенные только с рожденными. Ну, это так, отступление, чтобы понятней было.

Папаша мой однажды решил обзавестись наследником, но так, чтобы сородичи ничего не узнали. У него были на то причины. Он собирался однажды оставить своему наследнику все свое нехилое состояние с довеском кое-каких обязанностей. И очень опасался, что кто-то попытается избавиться от ребенка ради этого наследства. – Антон замолчал, словно в нерешительности подбирая слова или задумавшись, что стоит мне рассказывать, а что лучше не надо. Да, вполне вероятно, он именно это и обдумывал. Эта история с наследством слишком туманная.

– А дальше? – спрашиваю. – Твои родители решили спрятать тебя на Земле?

– Ага, почти, – с сарказмом ответил вампир. – Заглянул мой папочка на Землю, соблазнил ничего не подозревающую женщину и тихо свалил по-английски. Очень удачно, короче, спрятал, так что и сам не знал, кого и где. Он ведь и не поинтересовался, кто родился: мальчик или девочка.

Я молча слушала, странным образом начав очень чутко улавливать любые оттенки настроения и голоса. Может это какая-то эльфийская особенность? То, что родителя своего Антон сильно не любит, чувствовалось очень четко. Видимо, поговорить по душам, им так и не удалось.

– А потом мой папаша умер, – рассказывал между тем Антон. – Не от старости, как ты понимаешь. Но перед этим попросил своего старого друга за мной присмотреть и помочь получить законное наследство. То ли предчувствовал скорую смерть, то ли просто перестраховался. Вот он и присматривает… до сих пор.

Мне хотелось спросить, как он все-таки попал из другого мира в этот и как Наставник его отыскал, но Антон опять замолчал, уже ни о чем не думал, просто вспоминал. И красные глаза мерцали в темноте. Я не решилась привлекать к себе внимание.

– Мама моя умерла, когда мне было тринадцать, – после очередной долгой паузы снова заговорил Антон. Говорил он теперь тихо и монотонно, будто бы для себя. – Она долго болела, с самого моего рождения. Врачи говорили: проблемы с кровью, но что за болезнь и как ее лечить не знали. Теперь-то я знаю, что это была не болезнь, а неполное обращение. Кровь вампира штука очень активная, хуже всякого вируса. Попадая в организм человека, она моментально начинает преобразовывать его по своему образцу, но для начала попросту уничтожает весь иммунитет. Думаю, беременность для нее стала отсроченным приговором.