Читать книгу - "Заклятие предков - Александр Прозоров"

О том, что они приближаются к цели своего пути, Олег догадался сам. Просто лес внезапно отступил от берегов постепенно сужающейся протоки, сменившись чуть холмистыми полями с редкими островками заснеженных рощ. Только здесь ведун наконец-то перестал опасаться внезапного нападения порождений незнакомой черной магии: незаметно подкрасться на хорошо просматриваемых, идеально белых просторах было совершенно невозможно. И Середин наконец перешел с рыси на широкий походный шаг, который не сильно выматывал и без того замученных скакунов. День, ночь, еще половина дня — даже просто держаться в седле и то стоило людям немалых усилий. А каково тогда лошадям, больше двух суток разбрасывающим ногами легкий промороженный снег?

Сварослав не вмешивался. Похоже, старик убедился, что его молодой товарищ осознает чрезвычайную важность путешествия, верно оценивает опасность противника и теперь предоставил ведуну решать все вопросы. Волхв даже дороги указывать не пытался. Да и зачем? Река сама приведет.

По берегам стали попадаться пирамидки, искусно сложенные из валунов. Слегка присыпанные снегом, они ясно доказывали, что путники приближаются к некоему сакральному месту — подобными каменными памятниками народы выражают свое восхищение теми или иными чудесами чуть не во всех концах света. Чем больше пирамид — тем чаще доводилось удивляться забредающим в эти земли людям.

— Если до темноты не доберемся, — повернул голову к старцу Олег, — остановимся там, где окажемся. Всему должна быть мера.

Вместо ответа Сварослав вытянул вперед посох. Середин вгляделся в указанном направлении и неожиданно различил над тонкой нитью, разделяющей белую землю и белесое небо, некий остроконечный силуэт.

— Горы?

— Дюн-Хор, — одними губами прошептал волхв.

Река повернула в очередной раз — и на берету, по обе стороны от протоки, обнаружились две высокие, метра по три, каменные бабы. Время стерло с них черты лица, формы рук и ног — но ясно различимые головы над массивными плечами и выпирающий вперед животик доказывали, что перед путниками возвышаются рукотворные памятники.

— Дальние врата… — Старик слез с коня, со стонами разминая затекшие ноги, степенно опустился на колени и поцеловал снег.

Олег примеру волхва решил не следовать — этих богов он не знал и за помощью к ним никогда не обращался. Правда, короткой передышкой ведун все-таки воспользовался, надев подсохшую рубаху, душегрейку и косуху. Подумал — и снова накинул поверх всего этого налатник: мороз вокруг царит лютый, а пар костей не ломит.

Дальше река петляла уже между взгорками, закрывающими обзор, а потому каждая новая верста являла новые открытия. Вот за очередным поворотом предстали глазу многочисленные каменные уступы — невысокие, но идеально ровные, словно специально обточенные и отполированные. Вот появилась череда разлапистых толстенных дубов с широкими гнездами, сплетенными из крупного хвороста. Что за птицы сооружали подобные жилища, понять было невозможно — сейчас на гнездах покоились только снежные шапки. Однако Олег заподозрил, что существа эти почти наверняка хищные и в то же время священные. Хищные потому, что травоядные пичуги, клюющие зернышки, почки и ягодки, — обычно некрупные, этакое гнездовье им ни к чему. А священные — поскольку сами по себе дубы такими развесистыми не растут, какой-то добрый человек должен был подпилить всем дубам макушки, вынуждая разрастаться удобными для гнезд развилками.

Рассматривая могучие стволы, Олег как-то упустил две такие же коричневые и кряжистые фигуры, а потому остановка волхва и его очередной поклон застали его врасплох.

— Средние врата, — коснулся снега лбом Сварослав.

Только после этого Середин различил в присыпанных белым пухом высоких пнях глядящие из горизонтальной прорези шлема суровые глаза, массивную длань, лежащую на рукояти меча, и прислоненный к ногам круглый щит.