Читать книгу - "Живые тени - Корнелия Функе"

Эльфовая пыльца и красное вино. Джекоб проводил Лиску до двери в ее комнату, а Валиант тем временем завел беседу с картинами на стенах, закинув ноги на свой слишком высокий стол, на своем непомерно большом стуле, в своей до смешного громадной крепости-полуразвалюхе. У каждого собственные детские мечты, ради которых он согласен на все.

У Лиски разболелось плечо, хотя она собрала все свое мужество, чтобы не подавать виду. Джекоб разыскал внизу в кухне сонного слугу, и тот подогрел ему миску с водой. Клюв человека-лебедя был не самым гигиеничным орудием, так что напоследок Джекоб обработал рану бальзамом Альмы.

Укусы, ножевые раны, обожженные пальцы… Лиска так же, как и он, наверняка давно сбилась со счета, сколько раз за все эти годы они врачевали друг другу раны. Ее тело Джекоб изучил почти так же подробно, как свое, но тем не менее он ловил себя на мысли, что прикасается к ней с робостью. Она была частью его, его тенью. Младшая сестра, лучший друг. Джекоб любил ее так сильно, что другая любовь казалась ему чем-то таким, от чего он обязан был ее уберечь: голодные игры, которые лучше прекратить, прежде чем они заведут слишком далеко. Он сожалел, что не последовал этому правилу тогда, у феи.

Пока он накладывал на Лискино плечо свежую повязку, она не произнесла ни слова. Часто ее молчание служило выражением безоговорочного доверия, связывавшего их друг с другом. Часто, но не теперь. Джекоб отворил окно и выплеснул в ночь розовую от крови воду. Несколько снежных хлопьев залетело в комнату.

Лиска встала рядом с ним и поймала их на ладонь.

– Что ты задумал? Хочешь обменять арбалет у Темной Феи на твою жизнь? – Она высунулась из окна и вдохнула морозный воздух, как будто он был в силах избавить ее от страха.

– Парочка сотен тысяч погибших за спасение моей головы? С каких это пор ты столь дурного мнения обо мне?

Она посмотрела на него.

– Ради брата ты бы пошел на это. Ты бы на все пошел ради него. Почему же не ради самого себя?

Да, почему, Джекоб? Не потому ли, что он вырос с сознанием, что жизнь Уилла гораздо ценнее, чем его собственная? Ах, да что там говорить…

– Ни обменивать, ни продавать арбалет я не намерен, – решительно произнес он. – Истребитель Ведьм воспользовался им трижды. Первая стрела сразила генерала Альбиона. Это повлекло за собой гибель пятидесяти тысяч бойцов. Вторая досталась главнокомандующему Лотарингии и унесла жизни семидесяти тысяч солдат. Несколько недель спустя Гуисмунд сделался королем обеих этих земель.

Лиска вытянула наружу руку, подставив ее прямо под снегопад.

– Мне кажется, я знаю, что было дальше.

Я позабыла эту историю, она на меня всегда наводила ужас.

Снежинки украшали ей кожу ледяными узорами.

– Случилось так… – она роняла слова в ночь, словно они и приходили из тьмы, – что младший сын Гуисмунда лежал на смертном одре… Гарумет – так, кажется, его звали. Его отравила одна ведьма, чтобы отомстить его отцу за гибель сотен ее сестер. Гарумета терзали такие ужасные боли, что Гуисмунд не мог выносить это зрелище. Он пустил ему стрелу из арбалета прямо в сердце, но сын, вопреки ожиданиям, не умер, а, наоборот, исцелился. Впоследствии, говорят, он возненавидел своего отца, но прожил еще долгие годы.

Она закрыла окно и обернулась:

– Все это только сказки, Джекоб.

– Что ж из того? В этом мире все похоже на сказку. Я должен погибнуть оттого, что произнес имя феи. – Он подошел к ней вплотную и стряхнул снежинки с волос. – Так неужели на свете не найдется места оружию, которое убивает, стоит им воспользоваться из ненависти, и возрождает, если за него берутся из любви?

Лиска покачала головой:

– Нет, ни за что.

Они оба знали, кому придется стрелять.

Джекоб схватил ее за руки:

– Ты слышала, что сказал Валиант? Из склепа еще никто живым не выходил. Но будь уверена, нам это удастся. Или прикажешь дожидаться, пока смерть приберет меня к рукам?

Что она могла на это возразить?

12. Живые тени

Ничто в долине, в недрах которой карлики откопали склеп, не выдавало ее былой красоты. А ведь когда-то она славилась своими утопающими в цветах косогорами. Цветы-зеркалики даже самое безобразное лицо отражали невыразимо прекрасным, но продажа железной руды приносила прибыль гораздо скорее.

Долина раскинулась среди обрывистых утесов Гельвеции, на расстоянии почти суток езды к западу от крепости Валианта. Гельвеция была страной миниатюрной, и ей требовалось изрядное количество золота и трудолюбия, чтобы настроить своих могущественных соседей на дружеский лад. Когда-то она принадлежала Лотарингии, но благодаря войску великанцев-наемников завоевала независимость. С тех пор как единственного сына последнего гельветского короля утащил острозуб, крошечным государством стал управлять парламент. Парламент этот заключил мир с гоилами и позволил им переправлять воинские подразделения через свои горы. На вопрос Джекоба, сколько карлики заплатили за разработку месторождений железной руды в цветущих долинах Гельвеции, Валиант ответил лишь снисходительной улыбкой. Страна нуждалась в туннелях, если она хотела иметь такие же скоростные поезда и дороги, какими гордились ее соседи. И никто не прокладывал их лучше, чем карлики.