Читать книгу - "Ловушки памяти - Юлия Басова"

– Приноси ноутбук, я тебе помогу, – я решила снова выступить добровольцем. – Давай завтра.

– Давай! – обрадовалась Марина. – Ой, как здорово!

Судя по её реакции, именно этого она и добивалась.

– Только всё остальное приучайся делать сама, – хмуро предупредил её Антошка, – а то так и будешь у всех над душой стоять и просить о помощи. А это всё – элементарно!

– Спасибо, спасибо, Мила, – радовалась девушка, игнорируя последнюю фразу Рейера, – я завтра обязательно принесу комп. Ладно, пойдём мы, наверное, а то холодно очень.

С этими словами Марина развернулась и ушла, прихватив с собой девчонок. Мы с Антохой облегчённо вздохнули – хорошо вновь остаться наедине и поболтать о том, что действительно интересует.

– Да… Не май месяц, – справедливо отметил Антон и заботливо предложил:

– Давай я из гардероба одежду принесу.

Я неопределённо пожала плечами: мне, несмотря на сильный двадцатиградусный мороз, почему-то было вполне комфортно на улице. Видимо частые «прогулки» по лесу закалили меня и сделали устойчивой ко всем негативным воздействиям среды. У меня как будто вырос новый слой кожи – толстый, защищающий от холода и непогоды. Кровь будто стала горячее и текла по венам гораздо быстрее, не давая мне замёрзнуть. Да, удивительно – изо рта вырывается густое облако пара, а мне тепло, словно я нахожусь в помещении.

– Держи, грейся, – запыхавшимся голосом сказал Антон и накинул мне на плечи дублёнку. Было видно, что парень торопился поскорее избавить меня от холода и потому всю дорогу от гардероба бежал.

– Спасибо, – сердечно улыбнулась я. – Так где и когда я должна пересечься с этим Лавровским?

Рейер просиял:

– Ты точно хочешь попробовать?

– Я же сказала, что не уверена в успехе. Но попытаться же мы можем! Главное, чтобы после всего этого он окончательно не ополчился на журнал, где работает твой Зиновий! Вдруг этот Николай мне откажет и вообще с вами разговаривать не захочет?

– На этот счёт не волнуйся. Дела уже и так безнадёжны. К нему наши лучшие журналисты подъезжают около года, а он их неизменно динамит. То по телефону откажет сразу, то встречу назначит и не приходит! Ребятам было очень обидно!

– Знаешь, этот тип мне всё меньше и меньше нравится, – призналась я. – По-моему, он ведёт себя просто непорядочно.

– Да ладно… Лавровского тоже понять можно – у него непростая судьба, – спокойно произнёс Антошка. – Представь себе: человек всю жизнь бьётся, пашет, как вол, а признания не получает. А ведь в творческой профессии признание, слава – это главное. Даже важнее денег.

Я кивнула:

– Стать знаменитым лишь в 45 лет! И то его у нас никто не признаёт. Он – звезда там, на Западе. А у нас Лавровский – всего лишь один из многих селебрити… Не круто.

– Круто не круто, а он за границей заработал уже 125 миллионов долларов или около того, – живо возразил Антон, – неплохо по нашим меркам, а? И это нельзя не признать. Поэтому даже у нас он очень крут.

– Да уж. Только я одного никак в толк не возьму – зачем он вам так сильно понадобился? Ну, не хочет и не хочет… Что, на этом Лавровском свет клином сошёлся? Мало режиссёров хороших, что ли?

– Понимаешь, Мила, – осторожно, несколько смущаясь, начал Антон, – у Зиновия очень специфический журнал.

Я понимающе улыбнулась:

– Понимаю вашу специфику. Эстеты, интеллектуалы, люди искусства…

– Правильно понимаешь, – похвалил Рейер. – Именно такой читатель – самый придирчивый и любознательный, какой только может быть. И герои им нужны соответствующие. Тут интервью с артистами из сериалов про ментов не подсунешь… Им подавай инакомыслящих. Диссидентов, чудаков… Успешных, разумеется… А Лавровский – и то, и другое, и третье!

– Поняла. Так когда и где мне нужно будет попасться на глаза этому господину?

– Через пару недель состоится вечеринка, посвящённая десятилетию одной нефтяной компании. По информации, которую раздобыл Зиновий, наш великий актёр там будет присутствовать в качестве приглашённой знаменитости. По слухам, размер его гонорара за этот вечер составит около 500 тысяч евро.

– Круто.

– Даже кровь в жилах стынет от таких сумм! – признался Антон. – Такие бабки просто за то, что он посетил мероприятие и выпил на халяву «Вдовы Клико»!

Я промолчала. У меня, в отличие от приятеля, ничего не ёкает, когда речь идёт о деньгах. Как-то ровно ко всему этому отношусь… Совсем не страдаю, если не хватает на такси или даже автобус, и преспокойно иду пешком. К одежде я абсолютно равнодушна. Хотя, если уж покупаю какую-то вещь, то очень хорошую и элегантную, и поеду за ней не на рынок, а в хороший магазин.

Вот только машину очень хочется! Весной мне стукнет восемнадцать и я вполне бы могла управлять любым транспортным средством, но, увы, свободных денег у нас с матерью нет и не предвидится… Ну, и ладно, в конце концов, бабки – совсем не главное в этой жизни!

Я снова обратилась к Антошке:

– Во что я должна быть одета, чтобы ему понравиться?

– Хоть в мешок из-под картофеля! – странно отреагировал Антошка и пояснил:

– Я уверен, что ты в любом случае его привлечёшь своей оригинальностью и красотой.

Я хмыкнула:

– Да уж! Красавица из меня – как из тебя подполковник!

Антошка прыснул, затем резко стал серьёзным и сказал:

– Мила, ты очень зря так пренебрежительно отзываешься о своей внешности! У тебя очень современное, сильное лицо. Оно привлекает к себе, заставляет задуматься – а что скрывается за твоей загадочной улыбкой?

– Я что, всегда улыбаюсь? – испугалась я. В памяти сразу возник анекдот про девочку в каске, на которую упал кирпич, и она теперь всё время ходит и улыбается.

– Да нет, ты не поняла! Такая улыбка, как у тебя, она в глазах, а не на губах, скрыта где-то глубоко внутри, но освещает лицо. Это большая редкость в наше время. Посмотри на девчонок вокруг – полно хорошеньких, даже красивых, но почти у всех – мёртвые глаза. И вспомни Джоконду. Ничего особенного, только вот её улыбка почему-то не даёт покоя мужчинам много столетий. Все пытаются понять, что она означает.

– Ух ты! – искренне удивилась я. – Ну ты, друг, и сравнил! Меня и Джоконду!

– А потом, не забывай, что длинные красивые волосы и ладная женственная фигура никогда не выйдут из моды!

Я ласково погладила свои локоны:

– Насчёт шевелюры соглашусь, а вот фигура вполне обычная…

– Эх, Мила, мужика тебе надо хорошего, – со вздохом сказал Антошка, – чтобы хвалил тебя чаще и объяснял, какая ты хорошая и замечательная. А то что всё я да я… Чем тебе фигура не угодила? Ты в прекрасной форме и в то же время не тощая. Грудь красивая, ноги стройные, талия тонкая, упругая попка. Это тоже нравится противоположному полу, ты разве не знала?