Читать книгу - "Любви все гоблины покорны - Полина Краншевская"

Алиса

Завтракали в довольно напряженной обстановке: сидящие напротив минеры обсуждали только им понятные вещи, перебрасываясь специфическими словечками, при этом они успевали одаривать моих хрупких соседок двусмысленными взглядами, а те, в свою очередь, надували губки, вздергивали носики и усиленно делали вид, что им подобное внимание безразлично. Зато их спутники сочли себя оскорбленными, без конца хмурились и всячески старались показать, кому именно принадлежит та или иная красавица.

За Равией и Лорной приглядывали мужчина средних лет с косым шрамом над правой бровью и еще один плантар с сединой на висках. Хозяин леса периодически обращался к ним, и создавалось впечатление, что это советники по каким-то важным вопросам. Бесшабашные же сестрицы то и дело шушукались, посматривали на Инейта и томно вздыхали. Еще двое молодых людей опекали каждый свою девушку, и из разговоров я догадалась, что это братья Алиэ с женами. Привлекательная женщина в шикарном серебристом наряде, сидевшая возле правителя, оказалась его супругой, но со мной она вела себя подчеркнуто холодно и официально, зато Равии и Лорне улыбалась мило и непринужденно. Может, она вовсе не мать Алиэ, или между ними существуют глобальные разногласия?

Инейт разговаривал о планах на день с седовласым мужчиной, одетым в простой черный костюм без карманов, чью голову венчал обруч из темного металла с крупным фиолетовым камнем. При этом оба не сводил с меня карих глаз, отчего я совсем потеряла и без того не особенно выраженный аппетит. Что это они, в самом деле? Могли бы вести себя более тактично.

Бросив косой взгляд на Олега, я увидела, как он весело переговаривается со своими соседями, а крепкая девица с впечатляющей грудью чуть ли не навалилась на него и смотрит в рот, ловя каждое произнесенное им слово. Вот гад! Везде ему хорошо. И когда только успел охмурить местную? Или это спутница настоящего Олифана?

Дальше мыслям уйти не удалось, поскольку отец Алиэ всех поблагодарил и тихонько позвал меня с собой. Пришлось подчиниться, с глухо колотящимся сердцем взять его под руку и пойти следом, истово надеясь, что он не догадается о подмене.

Хозяин леса отвел меня в комнату с широким письменным столом из светлого дерева, небольшим диванчиком и парой кресел у окна, высокими шкафами, заполненными книгами. Чернильница и подставка для перьев на идеально убранной столешнице очень напоминала ту, что я видела в комнате девушки, будто это был парный комплект. Вся обстановка дышала уютом и любовью к порядку, а потертая обивка мягкой мебели говорила о том, что отец Алиэ любил проводить здесь время.

Мужчина усадил меня на диван, сам занял место за столом и сказал:

— Алиэ, я хотел поговорить с тобой о вчерашнем.

Он замолчал и испытующе взглянул на меня, но я понятия не имела, что у них тут стряслось, и ничего сказать не могла, поэтому многозначительно промолчала и опустила глаза.

Хозяин леса вздохнул, откинулся на спинку своего кресла и глухо произнес:

— Прости меня, пожалуйста. Мне очень жаль, что я был резок с тобой. Но ты ведь должна понимать, что у нас нет другого выхода. Эта свадьба необходима, я заключил соглашение с Локином и не в силах его нарушить. Так дальше не может продолжаться. В войне погибло слишком много мужей, а жены не рожают детей. Мы вырождаемся! Да что я все одно и то же повторяю? Ты и сама все знаешь. Постарайся поладить с Инейтом, он производит впечатление серьезного мужчины.

— Вполне возможно, так и есть, — промямлила я, не зная, что еще ответить.

Взгляд Хозяина леса стал рассеянным и, казалось, им завладели мысли очень далекие от его дочери и ее проблем.

— Если бы я мог, никогда не позволил убийцам твоего брата даже близко подойти к запретному лесу, — с неожиданной злостью процедил он и сжал кулаки, а я вздрогнула в испуге. — Счастье, что моя любимая Мирабель умерла много лет назад и не видит этого позора.

Он прикрыл лицо рукой и некоторое время молчал, но потом все же продолжил:

— Прости меня, Алиэ, если сможешь. Я бы гораздо легче перенес замужество Равии или Лорны. Их воспитывала Огида, и они совсем не отличаются той удивительной душевной чуткостью, что хранит твое доброе сердце. Но Локин потребовал, чтобы невестой стала именно ты, и мне пришлось согласиться. Ради нашего народа, ради воли Создателя, ради будущего.

С каждым словом он говорил все тише и тише, а в конце почти шептал, будто и сам не особенно верил, что это будущее возможно. Мне стало донельзя жаль этого, по сути, постороннего мужчину, которому пришлось так много пережить, а теперь предстоит еще одна страшная потеря. Отдать дочь врагу — худшее, что можно пожелать любому отцу.

— Я постараюсь привыкнуть к Инейту, — отозвалась я, понимая, что несу чушь несусветную, и вряд ли Алиэ смирится со своей участью, когда вернется. Но здесь и сейчас я должна была его утешить. Просто чувствовала, что это необходимо. Иначе израненное сердце этого убеленного сединами человека могло и не выдержать таких тяжелых переживаний. — Может быть, нам удастся договориться, и все сложится благополучно.

Зеленые глаза мужчины, так похожие на глаза дочери, заблестели, и он выдавил:

— Спасибо, дочка. Береги себя и не позволяй причинять тебе боль. Если только они посмеют хоть намеком обидеть тебя, пришли мне знак. И я сотру их горы в порошок, лишь бы ты не страдала. Никакая ответственность перед народом не сможет заставить меня остаться глухим к твоим мучениям.

— Будем надеяться, до этого не дойдет, — несмело улыбнулась я.

Он встал, пересек комнату, протянул мне руки, а когда я поднялась, заключил в объятия.

— Я буду молить Варда о милости для тебя, Алиэ. Он обязательно поможет. Верю, что такой сильный дар Создатель ниспослал тебе с великой целью. Ты непременно справишься и станешь счастливой.

— Спасибо, отец, — отозвалась я и обняла его в ответ. В этот момент браслет на моей руке потеплел, и я поскорее отстранилась, чтобы Хозяин леса ничего не заподозрил.