Читать книгу - "Танец марионеток - Томаш Низиньский"

Толкотня на улицах не представляла для нас особой проблемы. Седьмой полк усердными трудами заработал дурную славу, и теперь наши усилия приносили плоды – жители сами в миг разбегались по сторонам, едва мы появлялись в поле их зрения. У каждого из нас эмблема полка была вышита на куртке и вытатуирована на правой руке. Черная змея с открытой пастью. Лично я считал этот знак немного безвкусным, к тому же обычай делать одинаковые татуировки больше подходит для банды подростков, нежели для сеющего ужас воинства. Однако полковник настоял и оказался прав, потому что наша безвкусная змея на полковом знамени мощно действовала на воображение плебеев. Татуировка с изображением змеи, чей хвост обвивался вокруг правого предплечья, а пасть раскрывалась на тыльной стороне руки, также производила неизгладимое впечатление. Конечно, с такой эмблемой о работе под прикрытием можно забыть, но от нас в этом деле все равно было мало пользы ввиду нашего культурного многообразия.

При наборе новых членов полка мы руководствовались правилом: «Не жри в сортире». А вернее: «Не нанимай в месте дислокации». Если ты примешь в свои ряды местных, то не удивляйся потом их сомнениям при подавлении беспорядков. К тому же, такие бойцы более склонны к дезертирству. Идеальный новобранец – это тот, у кого вообще нет дома, или кто находится так далеко от него, что само понятие дома для него – чистая абстракция (см.: Мои отношения с родным городом). Для такого человека все вокруг кажется странным, существуют только он и сослуживцы. Другие же представляют угрозу. Ничто так не укрепляет взаимоотношения, как синдром осажденной крепости.

По вышеперечисленным причинам не было в Седьмом полку никого, кто родился в Каэллархе, и большинство из нас прибыло из таких далеких мест, что никто о них даже не слышал. Мы были смесью всех племен и культур, представленных на Континенте, что изрядно выделяло нас на фоне расово однородной провинции и даже всего Королевства. И мало враждебного отношения к нам аборигенов – эрейцы, дислоцированные в Д’уирсэтхе, также не проявляли к нам сочувствия, а просто терпели как неизбежное зло. Мы отвечали обеим сторонам взаимностью, что только усугубляло ситуацию, особенно страдали наши взаимоотношения с местными. Чем более враждебно они себя вели, тем с большим рвением мы подавляли беспорядки. Граф де Верде, главнокомандующий эрейских сил в регионе, прекрасно понимал наше положение и использовал это, всячески поддерживая миф о Седьмом полку как о палачах Д’уирсэтха.

Мы вчетвером добрались до Веселой улицы и нашли аптеку Сантолини. Было это элегантное и ухоженное место, предназначенное, очевидно, для самых зажиточных слоев городского населения. Вывеска над дверью гласила: «Аптека Сантолини – улучшаем качество вашей жизни уже 7 поколений». Это была, конечно, наглая ложь – владелец открыл свою аптеку всего четыре года назад, а его отец был мясником.

Мы вошли в дом. Помещение было просторным, безупречно чистым, в нем стоял сильный аромат трав и медикаментов. Вдоль стен тянулись полки, заставленные различными средствами как естественного (например, корень левокоста, который якобы ускоряет срастание костей), так и чисто алхимического происхождения (самым продаваемым товаром подобного рода была волшебная жидкость для удлинения полового члена). Кстати, жидкость эта – чистое шарлатанство и одурачивание простаков. Несколько месяцев тому назад Гиена выпил залпом всю бутылку и не добился какого-либо видимого эффекта.

Мы подошли к прилавку, за которым с чарующей улыбкой стоял сам Сантолини, высокий, красивый брюнет, совершенно не укладывавшийся в мои представления об аптекарях. Несмотря на появление в его магазине четырех наемников с мечами на поясе, мужчина и не думал снимать приклеенную к лицу широкую, дружелюбную улыбку. Кроме нас, никаких других клиентов не было.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, чем могу быть вам полезен? Вероятно, вас терзают незаживающие раны, заставляя терпеть сильную боль? Перелом кости плохо зарастает? А может… – он понизил голос, – беспокоят некие проблемы интимного свойства? Иссякла живительная влага?

Сантолини, как и многие жители Каэлларха, выучил эрейский язык относительно недавно и только потому, что он был официальным. Потому он изъяснялся коряво, с сильным акцентом, его едва можно было понять, а кроме того, он имел привычку использовать родные идиомы в буквальном переводе.

– Мы скорее ищем что-нибудь для… общего укрепления, – ответил я, делая упор на последние слова.

Сантолини сочувственно покачал головой и сделал вид, будто прекрасно понимает, о чем я говорю. Я же не до конца отдавал себе отчет в том, что делаю, так как, если честно, план заранее не продумал. Я собирался только уговорить аптекаря продать мне незаконной святой воды, а в случае неудачи хорошенько вздрючить его и заставить признаться, где он прячет запас контрабанды.

– Для вас у меня есть одна вещь, – сказал между тем Сантолини. – Редких трав смешано немало и специально подобран алхимический состав. Самое лучшее в алхимии и натуральных методах лечения. Иммунитет к любой болезни. Не затронет слабость, подобно длинным лозам ив!

– Я не совсем это имел в виду…

– Конечно, конечно. У нас найдете вы и то, что по-научному зовется чудесами альтернативной медицины!

– Разумеется, – заметил Считала. – Нет лучшего лекарства, чем плацебо.

– Отлично, у меня есть что-то именно для вас…

– Это был сарказм, – вздохнул интендант.

– Ах да, разумеется. В таком случае, может…

– Нам нужна святая вода, – выпалил в лоб Гиена.

– Но простите! Святая вода – запретная субстанция!

– Мы наверняка можем…

– Застенками продажа карается! Темницей! И даже если я дождусь освобождения, мой магазин придет в упадок без меня! Я стану беден, словно мышелов!

– Как церковная мышь, – поправил я автоматически.

– Почему церковная? – удивился Сантолини.

– Поговорка. Беден, как церковная мышь.

– А церковные мыши беднее других мышей?

Я на мгновенье задумался:

– Возможно, эта поговорка восходит к старым временам, когда имущество религиозных учреждений было меньше и они ассоциировались с бедностью. Или это закамуфлированная насмешка над жадностью священников?

– Народная речь – это бездонное озеро, – рассудительно заметил аптекарь.

– Перестань нам лапшу на уши вешать. Неси святовку, – не выдержал Гиена. – Мы знаем, что ты ею торгуешь.

– Вы меня обижаете! Я, как выражаетесь вы, эрейцы, купец, погрязший в честности. Только легальные товары на складе.

– Мы кое-что другое слышали.

– Язвительные языки конкуренции!

– Послушай, Сантолини, – спокойно сказал я. – Ты занимаешься этим делом довольно долго. Ты должен знать, что мы не поверим тебе на слово. Если понадобится, мы надерем тебе задницу и перевернем этот магазин вверх дном, заглянем в каждую коробку и отдерем все половицы. Даже если мы ничего не найдем, то наделаем здесь такого шума, что все клиенты будут обходить тебя стороной.