Читать книгу - "Клинком и сердцем. Том 1 - Ирина Успенская"

Вытащив монетку из поясного кошеля, он кинул ее вознице, и тот, без всякой радости глянув на целую серебрушку, между прочим, принялся рассказывать. Спокойно, устало и от этого очень убедительно. Как сразу в нескольких частях Дорвенны открылись разломы в другой мир, откуда полезла всякая нежить и барготовы отродья. Как начали вспыхивать пожары, потому что уследить за огнем в разрушенных домах не всегда удавалось, да и лихой люд вечером вышел на улицы, пользуясь тем, что страже не до них. Как принялись громить лавки, конторы менял и трактиры, а потом утром, опьянев от хмельного питья и безнаказанности, некоторые улицы перегородили телегами и срубленными деревьями, крича, мол, если король и лорды не могут справиться с демонами, так простые люди сами возьмут в руки секиры да мечи.

Однако мечи крикуны брать не торопились, все как-то больше тянулись к бочонкам, чужому добру да бабским подолам. И ладно бы только гулящих девиц, так нет же…

Худенькая и просто одетая девчонка лет шестнадцати-семнадцати, скромно сидящая в уголке повозки, боязливо кивнула, подтверждая его слова.

— А что король и лорды? — не веря, но и не в силах отбросить рассказ, как невозможное, спросил Аластор. — А маги? В столице же полно магов!

— Лорды… Они, конечно, делают что-то… — Возница замялся, уже боязливо глянув на Аластора. — Да не в обиду вам, ваша светлость, против демонов у них кишка тонка. Кто собрался да в свои поместья скоренько ускакал, а кто в городских домах заперся да охраной их окружил. Маги, вот, стараются, это да. Только говорят, разломы эти какие-то особо зловредные, закрыть их трудно, а закроешь, так они опять открываются. Словно истлевшая рубаха, которую иголкой ткнешь — а возле заплатки новая дыра ползет. Вот и того, ваша светлость… Решили мы с женой переждать. В деревне, значит, у ее родителей.

— Ну, езжайте, — растерянно сказал Аластор, осаживая Искру и позволяя телеге проехать.

— Значит, везде? — бросил д'Альбрэ, тоже слышавший разговор, как и весь их маленький отряд.

— Баргот знает что… — отозвался Аластор. — Там родители! И мои сестры! Нужно ехать быстрее!

— Не беспокойтесь так, — уронил месьор, проводив телегу взглядом и снова повернувшись к Аластору. — Простолюдины всегда в массе своей трусливы, алчны и склонны к дурному. Если в столице тоже открылась эта дрянь, логично, что начались беспорядки. Но юные леди, насколько я помню, вышли замуж в дом из Трех дюжин. Значит, у их супругов есть возможность защитить свои семьи. Да и вашим почтенным родителям они вряд ли откажут в помощи.

Аластор кивнул, понимая, что фраганец прав. Магистр гильдии стихийных магов и главнокомандующий армии Дорвенанта — разве можно найти более надежное покровительство? Лорды Райнгартены позаботятся и о сестричках, и о батюшке с матушкой. Но все равно… Что же творится с этим миром? Демоны разгуливают по стране, как у себя в Бездне, или где там они обитают! Хоть бы в Академии все было благополучно! Ведь не может Айлин грозить опасность среди множества умелых боевиков и некромантов?

Они продолжили путь в полном молчании: у Аластора на сердце было тяжело, месьора снова бил озноб, а слуги, шепотом обсудив жуткие новости, помалкивали, чтоб не раздражать господ. Вскоре впереди выросла Дорвенна.

У городских ворот злой на весь мир стражник принял от Аластора плату за въезд, но на просьбу поделиться новостями раздраженно мотнул головой на длинную вереницу телег, всадников и просто пеших, ожидающих выезда.

— Проезжайте, милорд, — буркнул он. — Видите, некогда нам. Если каждому объяснять, что творится, хоть бы и вашей светлости, так до вечера никого не выпустим.

«Скоро я узнаю все и так, — подумал Аластор, заставляя себя не гневаться на непочтительность. Действительно, нашел, у кого спрашивать. Отец наверняка знает положение дел и в столице, и в самой Академии из первых рук — от Райнгартенов. Я все узнаю! Айлин может о себе позаботиться, к тому же у нее могущественные друзья. Пресветлый Воин, да сам Бастельеро ее куратор! Впервые в жизни я этому так рад! Избранный Претемной не даст свою ученицу в обиду, верно? Только бы она, с ее живым характером и отвагой, сама не влезла во что-нибудь опасное!»

Дорвенна встретила их настороженной тишиной и отчетливым запахом гари в воздухе. Самих пожаров не было видно, однако пустые улицы вместо обычного столичного оживления навевали тоску и злость. Аластор крутил головой, разглядывая закрытые щитами витрины лавок, наглухо запертые двери, ворота и калитки, задернутые плотные занавеси в окнах. Город словно ожидал вражеского нашествия, и это было отвратительно. Но баррикады, о которых говорил беглец на дороге, встретились лишь однажды, когда Аластор со спутниками уже въезжали в свой квартал.

Здесь дорогу в самом деле перегораживала пара телег, возле которых дремал десяток солдат, встрепенувшихся на цокот копыт.

— Кто идет? — окликнул сержант, но, увидев пару дворян со слугами, заметно расслабился.

— Аластор, младший лорд Вальдерон. Следую в особняк своего рода, — отозвался Аластор. — В городе и правда так неспокойно, как говорят?

— Не знаю, что говорят, вашсветлость, — ответил сержант, махнув рукой, и пара солдат откатила телегу в сторону, чтобы кони могли проехать. — А только творится у нас один Баргот знает что. Демоны клятые лезут из всех щелей, как тараканы у хозяйки-замарашки. А люди еще хуже. Лорд Райнгартен расставил посты по городу, но этого мало. Не обессудьте, вашсветлость, но маловато нас для такого дела. Если лихой люд в господские кварталы повалит, снесут нас и не заметят. Больше для предупреждения стоим.

— Ясно, — уронил Аластор. — И все-таки благодарю, сержант. Вас и ваших людей.

— Рады стараться, вашсветлость, — хмуро отозвался тот.

Отряд проехал дальше, и через несколько минут Аластор, спешившись даже раньше слуг, забарабанил кулаком в ворота особняка Вальдеронов, окликая привратника. Хорошие ворота, кстати, добротные, из толстых досок, окованных железными полосами, и на укрепленных магией петлях. А ведь никогда раньше не обращал на это внимания. Вот что значит — неспокойное время.

— Юный лорд! — крикнули за воротами растерянно, но радостно. — Эй, бегом к его светлости! Милорд Аластор приехал!

Ворота распахнулись, кто-то принял коня, выбежали еще слуги, и это оказалось очень кстати, потому что Аластор вовремя, будто его толкнули, обернулся к месьору д'Альбрэ. Фраганец, посерев, качнулся в седле, ухватился за луку, но обмяк, теряя сознание.

— Лекаря! — крикнул Аластор, подхватывая наставника и с ужасом понимая, что тот горит в лихорадке. — Скорее!

… — Как же вас угораздило, Жозеф… — вздыхал примерно через час отец, сидя в кресле посреди гостиной. — Я бы себе в жизни не простил вашу смерть!

Фраганец, все еще бледный и слабый после операции, лежал на диване и прихлебывал горячий шамьет с медом, единственное, что разрешил пока целитель. Его плечо с недавно вскрытой, вычищенной и тщательно залеченной раной белело повязкой, лоб усыпали бисеринки пота, но лекарь клялся, что жизни и здоровью пациента ничего не угрожает.