Читать книгу - "Серебряная клятва - Екатерина Звонцова"

– Точно?

Тсино насупился и топнул ногой, обутой в ладный остроносый сапожок.

– Государи умеют тайны хранить. И ещё они держат обещания. И не врут.

В этом он был весь в дядю. Потеплело на душе от слов.

– Тогда я спокоен, – выдавил улыбку Хельмо. – Что ж… прощай, Тсино. Пора.

Мальчик не посмел его удерживать, он ведь действительно всё понимал. У него снова дрогнули губы, но больше он не плакал, даже носом не шмыгал. Хельмо обнял его второй раз и сделал то же, что не так давно дядя Хинсдро, – поцеловал царевича в лоб.

– Береги себя, братец. Благословляю. Я уверен, свидимся. Сахар прячь… – взглядом Хельмо указал на инрога, – для него. Чтобы не три жалких кусочка.

Тсино засмеялся. Хельмо взял Илги под уздцы и неторопливо повёл к воротам.

Он обернулся раз. Второй. Третий. Царевич всё махал ему. На четвёртый ему показалось, что в окне мелькнул знакомый силуэт – тяжёлый, тёмный, сгорбленный от забот. Конечно, дядя наблюдал. Может быть, тоже хоть раз помахал рукой, может, нарисовал на окне благословляющий солнечный знак.

Хельмо сердечно махнул Тсино и вышел со двора прочь.

* * *

Лучшим в военных походах для Янгреда было наблюдать, как безжизненные, промёрзшие земли Свергенхайма постепенно сменяются… любыми другими. Будут ли это лесистые низины, холмы, просоленное океанское побережье, – неважно, как неважно и кто враг. Главное – перевоплощение пейзажа, перевоплощение, которое можно видеть.

Последние дни дали отличную возможность это делать.

Предсказать Великие Извержения с точностью было, как и всегда, невозможно, – поэтому вначале наёмники двигались быстро, спеша покинуть Пустошь и не попасть в потоки живого огня. Места, где располагались высокограды – большие и малые поселения на искусственных и естественных невулканических возвышенностях, – давно остались позади, и укрыться огромному воинству с лошадьми и обозами было бы в случае беды негде. Вокруг простирались лишь дочерна убранные поля, торчали там и тут сараюшки, шалаши и пастушьи избы. Жители оставили всё, что готовы были пожертвовать огню в этом году, и ушли наверх, – праздновать второй Урожай, заготавливать морошковое вино, дожидаться, пока снова безопасно будет спуститься.

Преодолевать ту часть пути было тягостно. Янгред за службу в Ойге и других дальних королевствах – людных, заросших цветами, застроенных обычными городами и деревеньками, – отвык от хмурого вида Пустоши. Забыть о нём позволяла и жизнь в стройном, пестрящем искусственными садами Первом высокограде, при дворе Трёх Королей. Там Янгред провёл последние годы, виртуозно выживая в распрях сводных братьев – законных детей покойного короля Эндре, который, скорее всего, столь рано упокоился именно стараниями отпрысков. Правда, в итоге тройняшки-принцы Харн, Эрнц и Ри́трих так и не смогли поделить свалившуюся на них власть. Они, поделив лишь регалии – корону, скипетр и Огненную книгу законов, – издавали взаимоисключающие указы и плели друг против друга интриги. Это занимало большую часть их дней, и странно, что Свергенхайм ещё стоял. Но он стоял и, даже качаясь из стороны в сторону, неплохо жил, насколько можно жить меж льдов и пламени. Народ происходящее забавляло, судя по количеству складываемых трактирных песенок и кочующих анекдотов. Не скучал и двор: рыцари, советники и священники делились на группки сторонников разных правителей и плели свои – масштабом поменьше – козни. В общем, все были при деле, но «дело» пока напоминало скорее детские разборки в семье, чем междоусобную войну.

Впрочем, рано или поздно интриги должны были увенчаться смертью двоих из братцев. Янгред даже ждал этого, надеясь, что станет спокойнее. Кто выживет, было плевать: любой в нём нуждался. Оборонять Ервейн от Луноликих; обучать солдат техникам боя, перенятым у соседей; рассуживать вспыхивающие среди баронов споры и следить за тем, чтобы вечно голодная, но гордая страна не вляпалась в какую-нибудь невыгодную войну, – Янгреду было, чем заняться, хотя и не сказать, чтобы занятия, пресные в сравнении с походами по чужбинам, его устраивали. С братьями – хилыми, склочными, далеко не столь величественными, сколь отец, не унаследовавшими ни его храбрость, ни даже его рыжесть, – Янгред скучал. Вернувшись, он нашел Свергенхайм уже в их руках – без отца, без умерших ещё до него королевы-супруги и королевы-матери. Этот неизменно пылающий, неизменно ледяной и неизменно переживающий неприятности мирок он и решил оборонять – по крайней мере, пока не охватит непосильная тяга снова бежать. И он свыкся. Тяги долго не было. Но и чувство, которое он так искал, не пришло. Дом? Нет, совсем не дом. А потом Три Короля вдруг разом клюнули на странную наживку. Наживку с неожиданной стороны – из Острары.

…Теперь, когда вид изменился, Янгред рассматривал именно поля этой страны, зелёными лоскутками стелившиеся по обе стороны широкой дороги. Поля то и дело сменяли древние леса, а их – белобокие и деревянные домики деревень, не временных, не жертвуемых каждый год пламени, а возведённых основательно, надолго. Судя по молодой пшенице, по траве, по пасущемуся скоту, здешний год шёл вовсю, в то время как в Свергенхайме он вот-вот должен был завершиться. Было удивительно тепло, порой жарко. Местный климат смягчали какое-то морское течение и невысокая горная гряда. Янгред слышал, будто здесь, в отличие от приютившейся в сердце Вестримонской долины столицы, даже не выпадает снег.

– Трудно поверить, что похожие края скоро будет наши… да, Ваше Огнейшество?

Хайра́нг, один из младших командующих, догнал его на своей резвой кобыле и поехал рядом. Всмотревшись в худое лисье лицо, Янгред отчётливо увидел в серо-зелёных глазах тень собственного восхищения – восхищения чужим благоденствием. Оба они были сейчас как оборванцы в пиратской сокровищнице: глядели и не могли наглядеться.

– Трудно, – ровно подтвердил он. – И я не спешил бы верить. О Хинсдро Всеведущем говорят, что он хитёр. Придётся быть очень осторожными.

– И пролить много крови, – откликнулся Хайранг и прищурился, поднимая голову к солнцу. От изящного движения несколько длинных, шёлково-гладких светло-рыжих прядей тут же упали за спину. – Но это того стоит.

– Пожалуй.

Опасаясь наветов в будущем, Янгред избегал заходить во встречные города и деревни на постой; ночи солдаты проводили в лесах. Можно было не сомневаться: каждая взятая у кого-то курица, каждый кусок хлеба, простой взгляд в сторону женщины – всё может быть припомнено тем, кто призвал наёмников. Так что отряды Свергенхайма шли мимо, и местные к ним не приближались – не слыша стрельбы, не встречая злобы, не узнавая серых знамён с цветными языками пламени. Не было проблем на границе, никого не высылали навстречу и позже. Не совалась городская стража. Возможно, все были предупреждены о сделке.

– Я отправлял разведчиков, – снова подал голос Хайранг. – Осфолатцев в окрестностях нет. И, кажется, в близлежащих городах никто к ним не переметнулся.

– Да, – без удивления кивнул Янгред. – Здесь пока верны царю, здесь всегда было благополучно и мало что изменилось. Поэтому он и выбрал для встречи такое место…