Читать книгу - "Невероятная история Вилима Мошкина - Алла Дымовская"

В местной продуктовой лавке Рафа обстоятельно выбрал в морозильнике пачку пельменей поприличней, снял с полки бутылку растительного масла подешевле. Хотел взять еще пару пива, да, как назло, любимого «Бадаевского» не оказалось. На фоне утренних неприятностей этот казус Рафу не особенно расстроил. Бывают же у людей несчастливые дни в календаре? Хотя, с другой стороны, выходит прямая экономия в бюджете. Опять-таки, надо покупать зеркало. Рафе сделалось совсем тоскливо. На экономию он тут же плюнул. Эх, живем один раз! И Совушкин пробил в кассе упаковку из четырех крошечных бутылочек «Будвайзера». Поскольку сожалеть о необдуманных решениях было совсем не в характере Рафы, то обратно домой он пошел в приподнятом настроении, предвкушая пусть малое, но весьма чувственное пивное удовольствие. Даже на изувеченную машину посмотрел без сожаления. Подумаешь, зеркала! Зато на стоянку железного друга отгонять нет ни малейшего смысла. Снимать с его «восьмерки» все равно более нечего. Передний бампер треснут, заднего не имеется вовсе, резина лысая, как голова Котовского. А дворники еще в позапрошлом месяце сперли возле Черкизовского рынка. Так что в дождь Рафа ездит теперь подобно летчику Гастелло. Правда, в бардачке у него лежит фланелевая тряпица протирать стекло. Что есть, то есть! О тряпке Рафа подумал с некоторой гордостью. Все же хозяйственный он парень! Дура была его третья жена, да и вторая и первая тоже. Хорошо еще, что ни на одной из них он не был женат, так сказать, формально. И квартира осталась при нем. Хотя вторая его гражданская подруга Светка Лопухова вывезла из нее все, что можно. Плюс искусственный цветок из туалетной комнаты. Зато третья, Лариска, точнее, Лариса Валерьевна, много чего в квартиру привнесла. И новенький телевизор «Голдстар», и печку-гриль, и даже надувной матрац для нежданных гостей. Жаль, сбежала быстро. В спешке забыла чудный корейский фен с насадками, да так за ним и не вернулась. А ведь Лариска-то служила парикмахершей в гостинице «Космос». Ну, да фен Рафе ни к чему, вот Лариску жалко. И ничего же не сделал. Подумаешь, стукнул утюгом! Не по голове, заметьте, по плечу. Но, во-первых, был выпимши, а во-вторых, не надо лезть под руку со слезами и воплями типа «ты же обещал, сволочь этакая». Кстати, как Лариска ушла, так он пить и бросил, уже окончательно. Но не оттого, что ушла. А оттого, что нынешняя работа не дозволяет. Рафа год как крутит баранку, развозит «ленты» по кинотеатрам. Бывший дружок с «Мосфильма» устроил, он крутой – состоит ныне киномехаником в «Кодаке». Конечно, платят Рафе совсем не ахти, но зато, если ты с умом дружишь, можно хорошо подхалтурить на казенный счет.

В кухне Рафа поставил на плиту ковшик с водой, а сам, в ожидании, пока древняя электрическая конфорка раскочегарится и сварит воду до кипения, прошел в другое и единственное, жилое помещение своей однокомнатной квартирки. Зала, она же спальня, она же столовая, представляла собой контраст между относительно чистыми островками обитания ее хозяина и кошмарно захламленными углами, заваленными старыми газетами и журналами, разбитыми видеокассетами, древней одеждой, вышедшей из употребления и оттого изгнанной из шкафа. Балкон, точнее не застекленная лоджия, тоже имелся. Но наглухо стоял забитый пустыми бутылками в три ряда вверх, которые Рафа жалел выкинуть, а сдавать стеснялся, отчего-то полагая пункты приема стеклотары местом последнего человеческого падения. Но главное были не бутылки, главное, что у него вообще осталась эта квартира. Единственная благодарность, которой заслуживал его бывший, давнишний администратор Туча, настоящее болотное чмо, как раз и заключалась в том, что он заставил Рафу много лет назад приобрести этот однокомнатный кооператив. А не просадить все деньги до конца на пьянки и на баб. Квартира, само собой, была так себе. В двенадцатиэтажке по улице Никулина у юго-западного метро. Хотя райончик неплохой. Все-таки, не Кузьминки.

Рафа в ожидании выглянул в окно, узрел унылый раскопанный пустырь, на котором предполагалось какое-то элитное строительство, вернулся к дивану и включил телевизор. Если отвлечься на посторонние вещи, то, может, вода закипит скорее. По ящику шла обычная утренняя муть, и Рафа принялся жать одну за другой кнопки пульта в надежде выкрутить спортивную передачу. За этим занятием его и застал неожиданный звонок в дверь.

На пороге Рафу ожидало чудо чудное и дивное диво. Посетитель. Но столь необычный, что Рафа первым делом предположил – незнакомец ошибся дверью, домом или этажом или всем этим вместе. Незачем было к Рафе являться таким незнакомцам. Выглядел утренний заблудший гость просто-таки шикарно. Один лиловый, кожаный плащ чего стоил. А ботинки-то крокодиловой кожи! Уж в чем, в чем, в предметах мужского гардероба Рафа разбирался. Хотя сам, конечно, не имел давно возможности украшать собственную персону по первому разряду. К тому же у незнакомца был даже не первый, а какой-то заоблачный разряд. Джинсы, наверняка, от «Армани», не иначе. А пояс! Это, да. Баксов триста, не меньше того. А на поясе мобильный телефон, «Моторола», последняя модель. Рафа уже собирался вежливо задать традиционный вопрос случайного гостеприимства «вам кого?» и разъяснить чудесному посетителю ошибку, как вдруг незнакомец его опередил:

– Вы Рафаэль Совушкин? Солист группы «Пирамидальная пирамида»?

Рафу будто кто звезданул промеж глаз. Выходит, незнакомец к нему? А к кому же? Ведь ясно спросил, не он ли будет Рафаэль Совушкин. Солист «Пирамидальной пирамиды». Рафа не сразу сообразил, что солист – это тоже он. Когда это было, и кто это помнит? Однако, надо же ответить, раз человек спрашивает.

– Ну, да. Я. Солист. То есть, был солистом. А теперь я шофер, – на всякий случай предупредил незнакомца все еще ошарашенный неожиданностью Совушкин.

– Я знаю. Но это неважно, – коротко ответил незнакомый посетитель. После улыбнулся и спросил:

– Можно пройти?

– А? Ну, да. Само собой. Проходите, куда хочете. То есть хотите. В смысле, на кухню или в комнату. Только там не убрано, – честно предупредил гостя Рафа, и покосился на его нарядный костюм. – Лучше все-таки в кухню. Не то изгваздаете одежу. А я пельмени варю.

– Если угостите, буду премного благодарен. С утра еще, понимаете, не завтракал. Времени не было, – незнакомец дружелюбно и весело посмотрел на Рафу.

Совушкин поспешно закивал в ответ. Знамо дело, откуда же время-то взять. На такой прикид с утра до вечера пахать надо. Вот разве пельмени. Нет, не надо думать, что Рафе было жаль пельменей для гостя. Да пусть хоть все слопает вместе с коробкой. Беда в том, что пельмени у него самые простые, магазинные, из серии «хана желудку от дохлой собаки». Куда их такому господину! Однако, если хочет, то пусть, конечно, попробует. Рафа щедрой рукой сыпанул в ковш всю пачку. Пельмени, естественно и мгновенно слиплись, пришлось их срочно разлучать друг с другом при помощи алюминиевой вилки. Управившись с этим нелегким делом, Рафа обернулся, наконец, к незнакомцу.

– А вы, ээ-э… – тут до Рафы только дошло, что гость никак не назвался ему, а сам Рафа даже не потрудился поинтересоваться.

– Извините, забыл представиться, – вывел его из неловкого положения шикарный посетитель, – меня зовут Вилим Александрович Мошкин. А если мы с вами подружимся, в чем я мало сомневаюсь, то вы сможете звать меня просто Вилли. Впрочем, без фамильярности. Нам она будет не к лицу.