Читать книгу - "Четыре всадника магопокалипсиса. Дилогия - Алексей Валерьевич Шмаков"

Причём не по одному, а именно что всем скопом.

Ленка предположила, что они просто боятся встречаться с нами по одному, после того как Дана и Гирос стали скакунами.

Получается, что вот так Хранители решили меня обломать. Раз нет у меня ещё скакуна, то точно им не станет один из них.

Но ничего, мы ещё посмотрим.

Пока я не ощущаю никаких запахов. Вообще давно ничего не слышал. Очередное затишье, которое мне не нравится. Но будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

И пока таковой является опасность того, что скакуны ребят могут выйти из-под контроля и напасть на своих родственников.

Или они не родственники?

В общем, не знаю.

Те порождения магии и эти порождения магии.

— У нас бы в любом случае не получилось оставить их дома, — пожал плечами Гришка. — Да и Гирос говорил, что среди оставшихся порождений есть парочка особенно пакостных, которые обязательно попытаются как-нибудь нам навредить.

— Дана сказала что-то похожее. Только не про навредить, а про засунуть лягушку в трусы.

Я поёжился, представив себе это. Конечно, образы у хранительницы озера соответствующие. Ещё бы про щуку на причинном месте ляпнула.

— А Маха у меня молчаливая. Да и не знает она этих Хранителей. Вон с Даной и Гиросом всё никак не найдёт точки соприкосновения. Да и не нужны они ей. Она у нас чисто по Шуйским работает. Это ваши скакуны потом себе новых всадников отыщут, или не всадников. Кто их знает.

— Одному мне хорошо, — улыбнулся я. — Нет скакуна — нет проблем.

Ребята моей радости явно не разделяли. Посмотрели на меня, как на больного. А вот Каспер, к моему удивлению, поддержал и сказал, что здесь не нужно торопиться. Он встретил своего скакуна в пятнадцать лет, а стал тот таковым ближе к тридцати.

В пятнадцать лет они встретились и ещё пятнадцать лет притирались друг к другу. Правда, снова не сказал, кто же был его скакуном.

В том, что это какое-то порождение магии, я не сомневаюсь.

Но какое именно?

— Зря ты так, Максим. Появление скакуна многое изменит в твоей жизни, — сказала Мира, повернувшись к Дане, от которой исходили бирюзовые всполохи, державшие Гироса и Маху на расстоянии. — Даже не представляешь, что это такое. Словно находишь недостающую часть себя, которая помогает разобраться во многих вещах, которые раньше не понимал.

— А ещё скакун позволяет тебе перестать чувствовать себя одиноким, — сказал Гришка.

Но я и без всяких скакунов таким себя не ощущаю. У меня есть любящие родители, которые всегда выслушают и попытаются помочь в любой ситуации. А с недавних пор появились три друга, с которыми мне действительно хорошо и весело.

Ещё и Егор со своими людьми.

В общем, от одиночества я точно не страдаю.

— Ну и всегда есть тот, кто может заставить родителей немного остыть, когда особо разойдутся в своём праведном гневе, — закончила рыжая.

Вот только этот факт подходил исключительно Ленке. Всё же Маха стала не только исключительно её скакуном, но и по совместительству фамильяром Шуйских. Защитником и помощником для всего их рода, а не только одной беспардонной девицы.

Так за разговорами мы вышли за пределы городской черты. Впереди уже виднелись едва различимые колебания магического барьера и вышка наблюдателей, в которой сидел один из защитников города. И он сейчас определённо очень сильно нервничал.

Просто между нами собрались семь порождений магии, пытающихся выглядеть как можно более внушительно.

Чего стоит нахохлившийся воробей размером со слона, глазами из которых сыплются искры и с дымящимися перьями. Такой своеобразный феникс с русским колоритом.

Но воробей был далеко не самым выдающимся Хранителем Новой Слободы. Все они были весьма колоритны и моментально привлекали к себе внимание.

— Даже не знаю, на кого смотреть, — словно прочитав мои мысли, сказала Мира. — Это кто там? Грязевой голем?

Скворцова указала пальцем на огромную гору тягучей грязи. Словно где-то установили специальный фонтан, который теперь перекачивает тонны этого безусловно ценнейшего материала.

Грязь волнами падает вниз, затем куда-то исчезает, и всё повторяется по кругу.

Вот из грязи высунулись две руки, с которых что-то капало, и, словно дворники у машины, протёрли место, где должно быть лицо. Глаза там точно были. Болотного цвета.

Откуда вылезло это порождение, было абсолютно понятно. Да и Дана, увидев его, нахмурилась, усилила свечение бирюзового ореола и на всякий случай несколько раз окатила себя водяными волнами, словно уже испачкалась.

А вот Гироса взволновало другое порождение. Даже не знаю, как его описать. Шар света с пятью парами белоснежных крыльев, и на каждом крыле имелось по одному большому глазу.

Жуткое зрелище. Такого во сне увидишь и не проснёшься. А наяву ничего, можно и потерпеть. Главное стараться не смотреть одновременно в несколько глаз, голова кружится начинает.

После грязевой кучи и светового десятикрыла увидеть бабочку ошеломительной красоты было истинным эстетическим наслаждением.

Правда, если не смотреть на тело этой самой бабочки и тем более лицо.

Просто они были смесью человека и насекомого. Пусть даже и самой прекрасной на свете бабочки.

В сочетании выглядело, пожалуй, даже более жутко, чем глазастые крылья.

Но гораздо удивительнее среди этих кошмарных порождений было увидеть двух людей. Лысого подростка в оранжевой рясе, с какими-то нереально огромными бусами на шее, и вполне себе современно одетую бизнес-леди, которая сейчас что-то бурно обсуждала по мобильному телефону.

Седьмым порождением оказался самый обычный чёрный кот, который сидел в центре группы встречающих и не обращал ни на кого внимания, очень усердно вылизывая свои бубенчики.

Заметить его с такого расстояния было практически невозможно, но Мира пришла к нам на помощь и создала для всех что-то вроде экрана телевизора, на который по очереди выводилось изображение всех хранителей Новой Слободы, с кем нам ещё не довелось познакомиться.

— Гирос говорит, что светлячок самый противный среди них, но с огромной вероятностью может стать твоим скакуном. У вас предрасположенность к светлым силам, — сказал Гришка, но у меня от одной мысли о том, что моим скакуном может стать крылатый глазастик, глаз задёргался.

Нет уж, спасибо.

Как-нибудь обойдусь.

Лучше уж вообще без скакуна, чем с таким.

К тому же я совершенно ничего не чувствую при виде этих порождений. В то время как ребята говорили, что они ощутили связь в тот момент, как впервые увидели своих скакунов.

Даже Мира.

Просто она долго пыталась разобраться в себе и понять, что же это происходит. Даже духу-наставнику своему ничего не рассказывала.

— А Дана утверждает, что вон