Читать книгу - "Зимний излом. Том 1. Из глубин - Вера Камша"

Корабль лихорадочно одевался парусами, а Юхан столь же лихорадочно соображал, куда податься. Развернуться и рвануть в открытое море? Увы, зоркий глаз капитана разглядел мористее приближающейся колонны что-то очень похожее на паруса...

Так и есть, фрошеры! Ну и что, что мельче главных, с «Селезня» и фрегата хватит. Эх, вот бы прорваться всем скопом, да куда там! Соседи слева и справа бестолково разворачивались, явно собираясь нырнуть под хвост Кальдмееру, а единственную пристойную щель загородил задницей болван Браунбард.

Мало того, на мачте «Серебряной Розы» какая-то дубина подняла сигнал «Следовать за мной». Хотя почему это «какая-то»? Грубер это! Господина генерала блюющих в трюмах солдат Добряк видел лишь дважды, но этого хватило. Такому расстрелять – что малую нужду справить. Нет, господа селедки, приказы надо выполнять, особенно если над твоей душой стоят дурни с мушкетами. Шкипер смачно сплюнул за борт и рявкнул рулевому:

– Хватит дрыхнуть, лево руля!

4

Драка шла уже на траверсе «Ноордкроне». Бешеный оправдывал свое прозвище; окажись на месте Доннера Бермессер с его кружевным шарфом и деревянной головой, линия авангарда могла быть если не прорвана, то смята. Фрошер лез вперед, норовя подойти на пистолетный выстрел, а то и сцепиться на абордаж. Доннер умело лавировал, сохраняя дистанцию, несмотря на «гуляющий» ветер и близость берега.

– Что же, – фок Шнееталь смотрел на сцепившиеся эскадры с какой-то смесью досады и восхищения, – там высадка пока отменяется. Жаль, Вальдес ходит под «Фрошзигером»[57]. Я б не отказался сменять его на Вернера.

– Такая сделка даже гоганам не по силам. – Ледяной Олаф погладил шрам на щеке, Руппи говорил об этой привычке. – Но вы правы, к приливу Доннер может и не управиться, а «в два огня» его не поставить. Мели. Что ж, сосредоточимся на фортах, высадим Грубера и займемся Бешеным. Йозев!

– Мой адмирал!

– Что бы вы решили с талигойцами?

– Они хотят сближения, – выдохнул Зепп, – пусть они его получат.

– Вот она, молодая честность. – Создатель, и как человека с такой улыбкой назвали Ледяным? – Но что хорошо в двадцать, в сорок нелепо.

– Фридриху тридцать восемь, – напомнил Шнееталь, – хотя это мало что меняет. Мы не станем их подпускать, не так ли?

– Когда кончится высадка, я предложу Бешеному уйти. Это лучше, чем покалечить десяток линеалов и потерять несколько сотен отличных моряков, а дешевле он нам не обойдется. Скорее, дороже.

– Вальдес флаг не спустит.

– Я не столь глуп, чтоб просить льва сбрить гриву, – пожал плечами адмирал, – а Бешеный не столь глуп, чтоб защищать разбитые яйца. Пока есть за что драться, он станет драться, но потом уйдет, и я готов пожелать ему удачи. На юге.

– Вам будет сложно объяснить свое решение в Эйнрехте, – фок Шнееталь казался встревоженным. – Вернер представит все или как ошибку, или как предательство.

– Его Величество знает меня и знает Фридриха, – адмирал снова тронул шрам. – Он выберет ту правду, которая ему ближе. И хватит об этом, мы еще не победили. До устья не больше пары хорн, будем надеяться, ветер не сменится. Через пятнадцать минут меняем курс, через сорок – открываем огонь. Лейтенант!

Но Зепп уже сорвался с места, он и раньше знал, что Ледяной, как и Шнееталь, не жалуют каблучных щелкунов. Это с бермессерами нужно ждать, когда тебя отпустят, а Олаф любит, когда думают головой, а не уставом.

– Осторожней, Йозев, – улыбнулся Блаухан, – вы рискуете сбить лбом мачту, и как я, скажите на милость, стану поднимать свои флаги? Что там у вас?

– «Через пятнадцать минут – поворот, через сорок – огонь по фортам».

– Чудесно, – одобрил второй лейтенант, – это ведь ваше первое сражение?

– Да. Были еще каданцы, но это несерьезно.

– Зря вы так, – не согласился Блаухан, – убивать волков сложнее, чем рубить деревья. Тех хотя бы знаешь где найти.

– «Сигнал от адмирала Бермессера, – завопил сверху дозорный. – Противник с юго-запада. Четыре хорны».

Какой еще противник? Откуда?! Кто-то из капитанов Вальдеса оказался в море и прорывается к своим? Но почему «противник», а не «корабль»? Их там что, много?

– Вернер совсем обалдел, – развеял недоумение Блаухан, – спутал либо фрегат с флотом, либо, что верней всего, команду, а на «Звезде» не забалуешь. Лучше адмиральскую дурь передать, чем прослыть умней начальства, но я вас задерживаю...

– Мне правда надо бежать, – смутился Йозев. – Спасибо, господин второй лейтенант!

– Ну так бегите, – засмеялся сигнальщик, – но в Хексберг мы с вами выпьем. За победу и за адмирала.

Они выпьют обязательно. Настоящего, хорошего вина. Может быть, даже кэналлийского. Должно же в Талиге быть кэналлийское. У него есть немного денег, осталось из наградных, нужно пригласить Руппи и Блаухана. И господина Ойленбаха, если он не откажется...

– Что передает арьергард? – Лицо командующего ничего не выражало.

– «Противник на юго-западе. В четырех хорнах», – послушно повторил Зепп.

– Бред, – капитан «Ноордкроне» от возмущения топнул ногой в потрепанном иссиня-черном сапоге. – Хотя чего ждать от больного здоровья?

– Надеюсь, что бред, – все тем же ровным голосом откликнулся Олаф, – но беда имеет обыкновение приходить оттуда, где ты оставил дурака. В следующий раз я оставлю Вернера при себе, а после боя напьюсь.

– У Вальдеса двадцать один вымпел, – брови шаутбенахта сошлись в сплошную рыжую черту, – именно столько, сколько доносили «ардорцы». Больше ему взять неоткуда, «Микаэла», «Пфейфер» и «Голдфиш» облазили каждую дырку.

– Верно, – подтвердил Ледяной Олаф, и Йозеву отчего-то стало неуютно, – они не видели никого, кроме дозорных, не снизошедших до рыбаков и торговцев. Йозев, приказ по эскадре: «Ждать приказа. Быть готовым к повороту...» Ты хочешь что-то сказать?

– Ты шарахаешься от тени, – капитан и адмирал перешли на «ты». В присутствии подчиненного.

– Тени сами по себе не появляются. – отрезал Олаф. – Йозев, ноги в руки...

– Отто Бюнц передает, – выскочивший на бак сигнальщик напоминал выхваченного из воды ерша. – «До полусотни вымпелов, в боевой линии, курс восток-северо-восток».

– Этого не может быть, но оно есть, – как не походила эта улыбка адмирала на недавнюю. – Бюнц не Вернер. Это не тень, Адольф. Это Альмейда.

– Но как...

– Неважно как! – адмирал отошел к борту, отвернулся. Йозев видел прямую спину, коротко остриженные волосы, шпагу в видавших виды ножнах. Адмирал смотрел на свои корабли, а лейтенант на адмирала, за которого был готов немедленно умереть. Не за кесаря, не ради славы и орденов, как ему мечталось еще утром, а вот ради этого высокого худого человека с разными улыбками.