Читать книгу - "Чёрная пантера с бирюзовыми глазами - Оксана Чекменёва"

Я ждала и боялась этого вопроса. Зачем Алекс вообще сказал близняшкам, что он их папа? И как теперь объяснить малышкам, что их снова бросили? Может, Гейб сумеет? Он, наверное, знает, как объяснять это брошенным детям Алекса, опыта у него предостаточно. Хотя, здесь совсем иной случай. Прошлых малышей он растил с рождения, и, к моменту возникновения вопросов о родителях, дети знали, что живут в родной и любящей семье, у них было чувство защищённости. Близняшек же всю их сознательную жизнь перебрасывали из рук в руки, как мячик. С другой стороны – девочки к этому уже, в каком-то смысле, привыкли. Возможно, они достаточно просто к этому отнесутся. В конце концов, они вряд ли успели привыкнуть к Алексу настолько, чтобы переживать разлуку с ним.

– Ваш папа Алекс уже уехал, – сказал малышкам Гейб. – У него очень много дел, и он не мог сам воспитывать вас. Поэтому он привёз вас сюда, к нам. Теперь здесь – ваш дом.

Девочки переглянулись, кивнули, и снова принялись за мороженое. Ну вот, а я переживала. Видимо, они уже привыкли смиряться с тем, что преподносит им жизнь. Ладно, надеюсь, через какое-то время они освоятся, поймут, что их никто больше не собирается бросать, и станут нормальными жизнерадостными детьми. На данный момент непосредственную реакцию у них сумел вызвать только Лаки, с ним они снова становились маленькими детьми, с людьми же они держались достаточно сдержанно.

Девочки как раз расправились со второй порцией мороженого, когда в дом зашёл Джеффри. В руках он держал свой неизменный чемоданчик. Гейб представил его малышкам как дядю Джефа, и сказал, что он – доктор, который их осмотрит.

– Чтобы узнать, есть ли в нас бесы или глисты? – уточнила Кэтти.

Джеффри вопросительно поднял бровь, и Гейб одними губами шепнул: «Потом».

Для медосмотра Джеффри отвёл девочек в гостиную, где с шутками и прибаутками ненавязчиво прослушал, простукал и прощупал малышек.

Меня поразило, как легко ему удалось завоевать их доверие, близняшки послушно открывали рты, высовывали языки или задерживали дыхание по его просьбе. Ему даже удалось вызвать их хихиканье – невероятное достижение. Да, Джеффри – педиатр от бога!

Я наблюдала за всем происходящим, стоя в прихожей так, чтобы девочки могли меня видеть – время от времени они находили меня глазами, похоже, так им было спокойнее. Гейб стоял рядом со мной, как обычно, притиснув к своему боку, и тоже наблюдал за медосмотром. Остальные остались на кухне, негромко обсуждая услышанное от девочек.

– Гейб, вот ты говорил, что перестал бояться собак и принял Лаки потому, что он – мой пёс.

– Всё верно. В тот момент, там, возле «тюрьмы», я на какое-то время просто забыл о своей фобии. А когда, позже, вспомнил, то понял, что она просто исчезла. Я, действительно, в первую очередь видел в Лаки твоего любимца, а уж потом вспоминал, что он – собака.

– Это работает в обе стороны, – задумчиво проговорила я. – Знаешь, чего, а точнее – кого я боялась до того, как попала к вам? Врачей.

– Врачей? Какой-то детский страх? Может, тебе делали болезненные уколы в младенчестве, вот и отложилось?

– Нет, я же не болела. Максимум – прививки, но этого мало, чтобы вызвать страх. В детстве я боялась врачей не больше, чем любой среднестатистический ребёнок. Это началось после перерождения. Точнее – после того, как приёмные родители хотели сдать меня на опыты. Один из приехавших был в медицинском халате. Именно он дал моей… мачехе снотворное, он же объяснял, сколько нужно дать мне, и сколько нужно ждать. Я себя в тот момент почувствовала лабораторной крысой с вживлёнными в мозг электродами – именно в таком тоне они говорили обо мне…

– Да, это, видимо, был для тебя большой стресс, – Гейб крепче прижал меня к себе и чмокнул в макушку.

– Вся та неделя была одним большим стрессом, а приезд «гостей» – кульминацией. Но дело не только в этом. Я стала бояться врачей потому, что была уверена – если кто-то и в состоянии разоблачить меня, то только они. Те, кто заметит, обратит внимание на все мои странности. Мне казалось, что даже легчайшее прикосновение выдаст меня. Знаю, это глупо, врачи такие же люди, у них нет каких-то особых сверхчувств. Но понимание этого мне не помогало. Я вздрагивала, увидев белый халат даже по телевизору. А потом я оказалась здесь, и Томас привёл меня в клинику. И я просто забыла, что прежде боялась врачей. Просто забыла. И вспомнила только сейчас.

– Подожди, Миранда, что-то тут не сходится. С Джеффри всё понятно, но ведь там, в «тюрьме», тоже был врач. Конечно, никакого белого халата на нём не было, но всё же это был врач. А ты всё равно ни капли не испугалась.

– Точно… Ой, Гейб, а как же это?.. Знаешь, у меня только одно объяснение – ты был рядом. И я забыла про все свои прежние страхи. Просто забыла…

– Это замечательно, просто замечательно. Я безумно рад, что мы с тобой в буквальном смысле излечили друг друга от всяких фобий и комплексов. У меня нет объяснения этому феномену, я просто этому рад.

Я наблюдала, как, присев перед малышками на корточки, Джеффри похвалил их за то, какими они были умницами, и вручил им по огромной конфете, волшебным образом извлечённой из уха. Я-то прекрасно разглядела, как именно доктор проделал этот фокус, но для девочек это выглядело настоящим чудом.

– Гейб, а у нас есть конфеты? Понимаешь, эти малышки даже не знают, что такое десерт! Я не могу такого вынести. К тому же ни их зубы, ни желудки, как я понимаю, от избытка сладкого не пострадают.

– Миранда, в этом доме живёт Томас. Конечно же, здесь полно всяких сладостей, я тебе покажу, где именно они хранятся. Не волнуйся, уж в чём-в чём, а в конфетках недостатка испытывать девочки точно не будут.

В этот момент Джеффри вышел к нам из гостиной, ведя малышек за ручки.

– Ну, что вам сказать. В целом девочки абсолютно здоровы, и в физическом развитии соответствуют своему возрасту. В нашем понимании соответствуют, конечно. Несколько ссадин, царапин и синяков – для детей их возраста, в принципе, нормально. У моего сына больше, хотя Джулия с него глаз не спускает. Дети есть дети. И, кстати, ни глистов, ни бесов я тоже не обнаружил. – Джеффри подмигнул малышкам, которые смущённо захихикали. – Что мне не нравится, так это шишка на голове у Кэтти. Ей уже два-три дня, следовательно, получена она была ещё в приюте.

– Это сестра Бернадетта, – потирая голову в том месте, где, по-видимому, находилась шишка, ответила Кэтти. – Она не любит, когда одежду пачкают. А я споткнулась и упала в грязь, и испачкалась.

– У неё всегда с собой большая линейка, когда она выводит нас на прогулку, – подхватила Кристи. – Меня она однажды тоже ударила, только по руке, за то, что я взяла в руки лягушку.

Джеффри ошарашенно взглянул на Гейба, тот кивнул. Да, девочки, похоже, побывали в настоящем аду.

– Знаете, – снова присев перед малышками на корточки сказал Джеффри. – У меня есть маленький сын почти вашего возраста. Не хотите пойти поиграть с ним? Он был бы очень рад, здесь больше нет детей вашего возраста.