Читать книгу - "Заговор теней - Олеся Шалюкова"

– За оскорбление нашей святыни вы приговариваетесь к справедливому суду в карающем огне!

Вот так и получилось, что вся звезда дружно оказалась на костре.

– Я вот думаю, – вздохнула Лея, – а как эти гады узнали, что Карен – стихиария, а Нейл – дракон?

– Предполагаешь, что кто-то специально их натравил на нас? – удивился Вир.

– Верно, – кивнула демонесса. – Меня чем-то опоили, и я не могу воспользоваться магией тлена. Ты свой дар палача призвать не можешь. Нейл драконом обернуться не может. Карен – чистой стихией. Красота!

– Лея, – прорычал Нейл, – ты слишком спокойно обо всем этом говоришь!

– А тебе не кажется, что сейчас не время для паники? – удивилась демонесса.

– Что значит, не время для паники? – возмутилась уже Карен. – Мы прикованы цепями! Мы не можем шевельнуться и призвать свои силы! Мы ничего не можем!

– Ну и что? – еще больше удивилась Лея.

– Слушай, ты точно какая-то ненормальная, – вздохнул тяжело дракон.

– Я ненормальная?! – возмутилась и обиделась Лея.

– Ты.

– Ты уверен, что не хочешь сейчас взять свои слова назад?!

– Уверен. Ты ненормальная.

То, что последовало дальше, повергло всю звезду в тихий шок. Демонесса приподняла верхнюю губу, обнажая длинные клыки, и тихо зарычала. Низкий гулкий рык произвел совсем уж странное впечатление на аборигенов. Те забегали вокруг столбов, подкладывая ветки, а затем подпалили самый низ.

Глядя на дым, поднимающийся вверх, Нейл тяжело вздохнул:

– Ну и как спасаться будем?

Лея, опять уцепившись за цепи ладонями, болтала в воздухе ногами.

– А нам все равно, а нам все равно, пусть не будем мы бояться дураков. Будем песни петь, будем мир смотреть, и пусть просто все будет хорошо!

На Лею смотрели с одинаковым недоумением как свои, так и чужие.

– Ты чего? – осторожно спросил Нейл. – Перед перспективой сгореть совсем умом двинулась?

Девушка посмотрела на него:

– Я?! Я в полном порядке, только жарко чего-то. Эй, товарищи аборигены, будьте хорошими лапочками, помогите раздеться. Совсем жарко!

Аборигены попятились. Огонь внизу разгорался все сильнее и сильнее. Звезда пыталась раз за разом привлечь свои силы, для того чтобы погасить огонь, но все было бесполезно.

Лея нервно шипела, дергалась и ежилась. Ее длинные волосы струились вокруг тела алыми потоками, и, естественно, их захватил огонь. Волосы еще пока не горели, но угрожающе потрескивали.

– Судьба, глупо-то как, – вздохнула Карен, когда огонь почти коснулся ее ступней. – Погибнуть в какой-то грязной деревушке, просто потому что какая-то каменная статуя оказалась святым идолом местных аборигенов…

Лея нервно вздохнула, высвободила из цепей руку, завела ее за спину и почесала между лопатками.

В глазах аборигенов появился священный ужас.

Демонесса тем временем, изворачиваясь, пыталась добраться и почесать спину, а затем, подтянувшись повыше, высвободилась из цепей до пояса под изумленными взглядами аборигенов и друзей.

– Хорошо, – простонала девушка.

– Лея!

Возмущенные крики друзей заставили демонессу потерять равновесие и опасно наклониться над вовсю полыхающим костром.

– Что? – удивилась она.

– Огонь потуши!

– Зачем?

– Нам как-то умирать не хочется! – возмутилась Карен. – Нет, ты точно какая-то ненормальная сегодня.

– Опять оскорбляют, – вздохнула Лея, уже с силой почесывая спину. – Что-то спать хочется, – добавила неожиданно демонесса, позевывая. – Кто-то на меня заклинание сна наводит… Заклинание сна…

– Лея! Не спи! Ты же вечно всех спасаешь! А теперь тебе и все карты в руки! Спасай! – возмутился Нейл.

Демонесса бросила на него косой взгляд:

– Не буду.

– Это еще почему?

– Потому что я на тебя обижена!

– Чем это я тебя обидел?!

– А много чем, – отозвалась Лея. – Или ты хочешь, чтобы я по порядку перечислила все обиды? – Устроившись поудобнее, девушка высвободила одну ногу, поставила ее на цепи. – Нет, я, конечно, не против. Ну например, пункт первый – ты гад. Пункт второй – чешуйчатый гад. Пункт третий – ты меня обижал каждый день своими многочисленными интрижками. Пункт четвертый…

– Лея!

Возмущенный гул голосов заставил девушку подпрыгнуть и высвободиться из цепей полностью.

– Ужасно, – вздохнула демонесса. – Чего вы все на меня кричите?

– А мы разве кричим? – удивилась Карен. – Лея, ну хватит.

– Хватит, я тоже думаю, хватит, – согласилась Лея. – Они нас обидели, они нас заставили пер-р-режить массу непр-р-риятных минут, оказали нам с-с-совс-с-с-ем нехор-р-роший пр-р-рием, так что думаю, будет чес-с-стно, если мы научим их пр-р-равилам этикета и, мож-ж-жет даже быть, пр-р-равилам хорошего поведения.

По поляне прокатилась волна какой-то силы. Аборигены застыли, забыв, как дышать. Застыла и звезда, не понимая, что происходит, а маленькая фигурка с кучи горящего валежника исчезла, растворилась в алой вспышке, от которой стало неимоверно больно глазам.

Только Нейл смотрел и не мог оторваться, завороженно наблюдая за тем, как из яйца света выбирается огромный алый дракон.

Гулко зарычав, дракон развернулся и втянул в себя воздух. Огонь с валежника растворился. Повернувшись к аборигенам, Лея-дракон оскалилась во всю пасть, улыбнулась… и дохнула.

Наблюдая за горящими каменными домами, Лея повернулась, расправила крылья. Блеснули на алых чешуйках серебряные блики от серебряного светила.

«Жизнь – отличная штука…» Вир закинул руки за голову, глядя на блики на потолке от проезжающих за окном машин.

Лея покосилась на него, нервно заправила за ухо прядь волос.

– А ты не молчи, не молчи, – буркнул Нейл. – Пояснишь, что означает твое превращение на костре?

– А тебе не понравилось? – перебила Карен дракона. – Мне понравилось. Красивый алый цвет, безупречность линий.

Лея смущенно зарделась:

– Нет, конечно, мне очень приятно. Но за это надо сказать спасибо Судьбе. Именно она поменяла сущность моего тела, когда мы пытались вернуть кровную связь.

– Значит, точно надо сказать ей спасибо, – подытожил Нейл.

Демонесса бросила на него недовольный взгляд.

– И? – спросил Стар, сидя на диване. – Вы мне лучше скажите вот что. Вариант с артефактами не прошел. Оракул оказался пустышкой. У нас остался пункт третий, последний – Смерть. Но признаться, мне умирать абсолютно не хочется.