Читать книгу - "Чары зари - Катарина Керр"

— Я — Орис, который прибыл по поручению короля. Кто меня встречает?

Невин колебался мгновение, затем решил, что поистине такие минуты — не время для объяснений. Что подумает вестник, если встречающий представится как «никто»?

— Меня зовут Галрион, я — советник регентши, их светлости тьерины Ловиан. Добро пожаловать в Аберуин. Мы всегда рады видеть у нас представителей короля.

— Спасибо, советник. Как я вижу, лошади готовы и ждут. — После того, как требования протокола были соблюдены, вестник внезапно улыбнулся. — Мы когда-нибудь уедем из-под этого ужасного дождя?

— Конечно, лорд Орис.

В большом зале гвербретов Аберуина огонь горел в обоих очагах. Рядом со столом для хозяев и почетных гостей их ждала Ловиан. Она держалась прямо, как воин. На ее стуле лежал плед в красную, белую и коричневую клетку Клу Кока, а на плечи она набросила накидку в клетку Аберуина — голубую, зеленую и серебристую. Когда вестник поклонился ей, женщина поприветствовала его взмахом руки. Сейчас она властвовала здесь в той же мере, что и ее сын.

— Приветствую тебя, уважаемый голос короля! Что привело тебя ко мне?

— Важные новости, ваша светлость, — вестник засунул руку под рубашку и достал серебряный футляр. — Я привез очень важное послание.

Зал погрузился в полную тишину, все затаили дыхание, и только слышно было, как потрескивает в очагах огонь. Поскольку король держал содержание послания в тайне от всего двора, то даже Невин не представлял себе, что там может быть написано. Он огляделся по сторонам и увидел, что члены обоих боевых отрядов сидят неподвижно, как скалы, за столами в другой части зала. Слуги застыли на местах, жена Райса с побелевшим лицом замерла на лестнице, а Тевилла с Роддой зашли через боковую дверь и остановились у входа.

— Для меня будет честью, о голос короля, если ты прочитаешь послание собравшимся здесь, в зале, — объявила Ловиан твердо и уверенно.

Широким жестом лорд Орис достал пергамент из футляра, положил футляр на стол и резко развернул свиток.

— «Да будет известно в провинции Элдис, равно как и во всех других провинциях нашего королевства Дэверрии, что мы, Лаллил Второй, король по праву крови и меча, в. полном соответствии с законом и в согласии со священнослужителями великого Бела, считаем своим долгом позаботиться о непрерывности линии наследования гвербретов Аберуина, поскольку данный гвербретрин и любим нами, и является важной частью наших королевств. Пока Райс Майлвад, гвербрет Аберуина, остается в живых, никто не смеет созывать Совет Выборщиков, чтобы вмешиваться в законный переход рана к его возможным наследникам.»

Сердце Невина сильно забилось. Вестник сделал паузу, чтобы откашляться.

— «Более того, да будет известно в Элдисе, как и во всех других частях нашего любимого королевства, что мы, Лаллин Второй, действуя на основании полномочий, дарованных нам Великим Белом, повелителем всех богов, настоящим не признаем и полностью отменяем постановление вышеупомянутого Райса, гвербрета Аберуина, о ссылке его брата, Родри Майлвада, из дана Гвербин.»

Послание короля этим не заканчивалось, но никто не слышал продолжения из-за радостных криков. Волны смеха накатывали одна за другой. Посмотрев в толпу, Невин нашел глазами Каллина, который стоял возле боковой двери рядом с Тевиллой.

Из-за плохого освещения было трудно сказать точно, но Невину показалось, что он видит слезы, блестящие в глазах капитана. Окруженная ликующими людьми, Ловиан стояла неподвижно. Ее лицо ничего не выражало, кроме легкого облегчения и некоторого удовольствия при мысли о том, что справедливость наконец восторжествовала. Невин никогда не восхищался ею больше, чем в эти минуты.

Гораздо позднее, когда вестник вкушал заслуженный отдых в лучших гостевых покоях, у Невина появилась возможность поговорить с тьериной с глазу на глаз. В своих комнатах Ловиан могла себе позволить понаслаждаться победой и даже исполнила несколько па из контрданса на бардекианском ковре.

— Значит, Блейн выиграл, да благословят его боги! По правде говоря, Невин, я не знала, чего ждать, когда Орис открывал тот серебряный футляр.

— И я знал не больше. У нас есть один год и один день, чтобы вернуть Родри. За этот срок он имеет право претендовать на восстановление в клане.

Победный задор иссяк. Ловиан опустилась в кресло тяжело, как старуха.

— Мой бедный маленький мальчик! Если бы мы только вернули тебя домой! Невин, клянусь богами, ты что-то от меня скрываешь. Где Родри?

— Ваша светлость, пожалуйста, не надо меня спрашивать об этом. Я не хочу отвечать на этот вопрос. Прошу: поверьте мне на слово. Он жив, и давайте на этом закроем тему. Я обещаю, что двеомер сделает все, чтобы вернуть Родри домой.

— Не знаю, могу ли я принять… Так, в чем дело?

Испуганный паж робко вошел в покои.

— Ваша светлость, меня послала леди Мадронна. Их светлость зовет вас.

Ловиан подобрала юбки и выбежала из комнаты, Невин последовал за ней. Они вошли к больному, где на подушках лежал Райс. Его лицо было красным, и дыхание клокотало в груди. В помещении воняло мочой.

— Матушка! — ему с трудом давалось каждое слово. — Я слышал, что говорили слуги. Проклятый король призвал Родри назад, так? Не надо мне врать.

— Я не вижу необходимости тебе врать, — Ловиан подошла к кровати и протянула руку. Он поймал ее и сильно сжал, словно черпая силы от ее прикосновения. — Райс, пожалуйста, пойми: так лучше для Аберуина. И лучше для клана Майлвадов.

Райс закашлялся. Сильно обеспокоенный, Невин поспешил к нему.

— Вашей светлости нельзя раздражаться. Вам следует отдохнуть.

— Отдохнуть? Когда король сделал меня посмешищем? — Райс дышал с таким трудом, что становилось трудно разбирать слова. — Почему он не мог подождать, пока я умру? Он мог бы это сделать, будь он проклят.

— Он не мог, ваша светлость. Если вы умрете без наследника, то Аберуин станет костью для голодных собак.

На мгновение это, казалось, успокоило гвербрета; затем он нахмурился.

— Но где Родри?

— На пути домой, ваша светлость.

— А-а, — он ненадолго замолчал, тяжело дыша и собираясь с силами, его ребра вздымались под тонкими шерстяными одеялами. — Он ведь еще не вернулся, не так ли? Проклятый щенок. Он не должен получить то, что принадлежит мне.

— Райс, пожалуйста! — голос Ловиан дрожал от слез. — Неужели ты не можешь простить его?

Райс повернул к ней голову. Его взгляд был полон усталости и презрения, словно он задумывался над тем, как мать может не понимать очевидного. Внезапно он закашлялся, в горле у него забулькало, тело свело судорогой, а когда он схватил ртом воздух, спина умирающего выгнулась. Невин схватил Райса за плечи и держал его, пока он плевался кровью в подставленный кубок. Глаза Райса искали взгляд матери.