Читать книгу - "Задание Империи - Олег Измеров"

Мисс Кларк была сухощавой плоскогрудой шатенкой и на обложку «Лайф» не просилась. Было в ее лице что-то фермерски-суровое; видимо, пару подбирали для чисто деловых отношений.

– One minute, please![42]– Виктор протиснулся вперед нее в кабину и подумал о том, что эта баба, похоже, шпрехает[43]по-русски.

– Тяни его… так… аккуратно… штурвал спиной…

Терразини уже что-то надиктовывал в кабине, не желая терять времени.

Пол чуть дернулся влево; голос Терразини прервался; голова первого пилота качнулась вбок; Виктор уловил в дружном хоре двигателей какие-то перебои. Мимо Виктора пронесся охранник, которого звали Григорием; он обернулся, Быгов что-то показал жестами вслед.

– Двигатель заглох, что ли?

– Да, крайний на левом крыле. Терразини выровнял машину. Шубин пошел посмотреть, что там.

– Помочь?

– Он знает эти двигатели. Мы ведь тоже не кого зря набираем.

– Часто требовалось?

– Пока ни разу.

– Это мне и не нравится.

– Думаете, что…

– Увидим.

– Вы не волнуйтесь, – подскочила к Виктору Лена, – я однажды летала на калининском «извозчике», и у нас забарахлил мотор. Мы сели прямо на поле, представляете, все поле в ромашках и среди них белый-белый самолет, как большой лепесток ромашки. Потом мотор починили, и мы взлетели.

Самолет задрожал, и его потянуло влево.

Быгов беззвучно выругался; Григорий рванулся в коридор к люку в крыло. Из двери в кабину, стукнувшись головой о верх алюминиевого проема, выскочил другой охранник, который Степан Иванович.

– Второй и третий…

– Первый запускали?

– Да. Хрен там. С пятью на курсе не удержать. Глушить на правой плоскости нельзя: валиться начнем. Сейчас крутимся над горами, пока горючее не выработаем.

«Жалко Ильфа и Петрова…» – почему-то пронеслось в голове. И еще вспомнилось, что Сталин не любил летать самолетами.

«Правильно делал».

Лена порывисто схватила его за руку.

– Подождите! Послушайте… Ну у вас же что-то должно быть предусмотрено на такой случай? Там, в будущем? Вы понимаете?

– Не понимаю.

– Ну спасти, вытащить нас. Они же не должны допустить!

– А я знаю? Я знаю, что это?

– Ну неужели нет никаких идей? Ну придумайте же что-нибудь, вы же оттуда!

– Есть, – Виктор сглотнул слюну, – у этого птеродактиля посадочная скорость не более ста…

– Восемьдесят.

– То есть если распределимся по всему самолету, даже если он развалится при посадке, у кого-то есть шанс выжить. Когда найдут, надо передать, чтобы, если что, вместо меня послали двойника. Меня же в Штатах только по фотке знают.

– И это все? – театральным шепотом зашипела ему на ухо Лена, широко разевая рот, так что казалось, она сейчас проглотит его ухо, – вы сейчас думаете только о задании? Только о том, как предотвратить эту войну? Я не верю, слышите, не верю! Вы… вы знаете, они вас спасут…

– Лена, подождите, Лена… Вы не знаете, что это за война… У нас шансов через три года – как в этом самолете. Даже вон Ильф и Петров… один из них погибнет. Так хоть мы не зря жили, мы хоть попытались что-то в этом мире изменить, не знаю, получилось, не получилось, но все-таки после нас что-то останется, хоть эта попытка, не одна пустота…

В салоне потемнело, Виктор почувствовал легкую тошноту.

«Что за хрень, здесь же полярный день!»

И спустя мгновение:

«А если это они?..»