Читать книгу - "Оковы призрачных вод - Бранвена Ллирска"

Когда тело наконец удалось собрать по ту сторону сверхпрочного стекла, голова кружилась настолько, что пришлось сразу же сесть на пол и прислониться к стене покрепче. Тошнило, поесть в самолете он напрочь забыл, да и не лез кусок в горло. Наконец пьяный кинооператор в мозгу настроил камеру, расколотая, разбросанная отчаявшимся декоратором мозаика сложилась в знакомую картинку, черная метель улеглась… И глазам предстало зрелище, граничащее с шаблонной сценой перевернутой вверх дном квартиры. Ну, такой, где неизвестный преступник искал важную улику, чтобы уничтожить ее, или заветные пятнадцать фунтов кокаина, бриллиант в сто тридцать карат, подвески королевы Анны Австрийской или похищенную Венеру Челлини, чтобы вернуть свой миллион. Хотя нет, все же поскромнее: как если бы кто-то очень спешно собирал чемоданы, чтобы рвать когти. А уши продолжала терзать мучительным аккордом глухая тишина с захлебнувшимся далеким всплеском сирены где-то внизу и снаружи.

Зато свет горел. И тянуло легким сквозняком, как от брошенной нараспашку двери.

Киэнн задержал дыхание, сам не зная зачем, и ступил через порог — из спальни в гостиную.

Лакированный склеп, служивший пристанищем для Серебряной Плети, стоял чуть приоткрытым. Не бесцеремонно распахнутым, с полным осознанием своего права, а так, словно в гробницу фараона проделали потайной лаз охотники за золотом мертвецов. Проделали, добрались, да так и не унесли награбленного — пали от невидимых рук бесплотных стражей могилы.

Сама Глейп-ниэр притворно-безобидным ужиком, сиротливой брошенной мишурой с прошедшего Рождества, на какую позарится только хозяйский кот, лежала прямо на полу, в двух шагах от стола, в ящике которого ей полагалось пребывать.

Тревожный горький вой сирены, разбросанные в беспорядке вещи, открытый ящик и Плеть на полу — все потихоньку связалось в пока еще размытую и недосказанную, но уже пугающую цепочку.

Киэнн наклонился, не решаясь прикоснуться. Невидимые узы, что держат даже не Великого Волка, а сам Рагнарёк, бесплотный и беспощадный. А ты — даже не одинокая скала на краю света, а мелкий камушек, клином вбитый в зазор. Кривой гвоздь. И как долго ты еще продержишься?

Серебристая цепочка, призывно поблескивая, нашептывала в уши, что твоя продажная девка: ну же, я жду, я всё, чего ты можешь желать! Я бы и рад, дорогуша, да гейс на мне тяжкий. «И что ты будешь делать, если твоя Эйтлинн мертва? Так же, как в тех снах, что ты видел? И некому снять запрет?» Заткнись, сучка! Что-нибудь сделаю. Отыщу Лу и привезу его сюда. На нем гейса нет. «Хреновый план, Киэнн, самый тупой и никудышный из всех, что ты хоть раз измышлял. Хотя они все у тебя не ах…» Плевать. С планами оно всегда так. Как там сказал один чувак, который тоже совсем не планировал умирать молодым? Жизнь — это, знаешь ли, то самое, что бессовестным образом происходит с тобой, пока ты, как дурак, строишь на нее совершенно другие планы. Да, я помню, что классик был куда более лаконичен. По счастью, с памятью у меня все в порядке, предательница вернулась. Девять, шесть, один, три, шесть, два, три, ноль, три, восемь.

Он вытащил из кармана украденный еще по ту сторону границы старенький телефон и наконец набрал номер Эйтлинн. В унисон долгим гудкам, за дверью, в перевернутой вверх тормашками спальне и точно откуда-то из-под одеяла запели «Ярмарку в Скарборо». И почти одновременно громыхнула входная дверь, и в гостиную раненой ланью влетела сама хозяйка оставленного в номере телефона — растрепанная, бледная, в черных лосинах и какой-то огромной мужской рубашке, должно быть размера на четыре больше ее, тщетно прячущая лицо за такими же несуразно огромными солнечными очками. Свои восхитительные волосы она все же срезала – грубо срезала, неровно, чуть длиннее плеч.

Затяжное мгновение, когда падаешь и уже не знаешь, хвататься ли за протянутую тебе руку или оставить все как есть и не тащить другого вслед за собой в пропасть.

А потом Эйтлинн сделала шаг навстречу и все же упала — то ли в бездну Домну, то ли в кольцо его объятий.

— Это Рико? — наконец решился расколоть хрусталь молчания Киэнн. — «Принцесса», которая «веретеном укололась»?

Эйтлинн подняла голову и виновато закивала, вытирая слезы ребром ладони:

— Он стянул у меня ключ. Я слишком поздно заметила. Вытащил ее и… наверное, почти сразу потерял сознание.

Киэнн поморщился: еще бы! Клептоман несчастный. А ты дурень, Киэнн, непроходимый болван, дураком родился, дураком помрешь. О чем ты думал вообще? О бухле и шлюхах? Мог бы хоть охранные чары наложить.

Секунду помялся, переступая с ноги на ногу, и нерешительно кивнул на Глейп-ниэр:

— Можно?

Фоморка даже не сразу поняла, потом испуганно закрыла лицо ладонями и снова кивнула:

— Конечно! Забирай…

Ну что ж, время снова класть руку в пасть Фенриру. Откусит на этот раз? Или нет? Киэнн подобрал цепочку и четырежды обернул ее вокруг левого запястья.

— Ну и где наш багдадский вор? — уже догадываясь, каким будет ответ.

— Я вызвала ему скорую. Просто больше ничего не могла придумать. Ты не звонил, не отвечал… Тот паб, я уже и туда съездила, мне сказали, что там кого-то убили, и у всех был массовый психоз. А эта твоя стриптизерша, с кошками, сказала, что ты погнался за марой… И всё, как пропал! В интернете нашла про двух ничейных лошадей в Хаммонде и внезапный водяной смерч на Вулф лейк. Думала ехать туда, но потом что-то как ёкнуло… И с порога — вот это, и он без сознания.

Она все-таки разрыдалась — стихийно, безудержно, неконтролируемо, точно тот самый водяной смерч.

И что прикажете делать? Соврать, что все будет хорошо? Что это чужой ребенок, вообще не наше дело и не наша вина? — Хрен там, еще как наша! И хорошо все не будет, по крайней мере, точно не для девятилетнего мальчишки, по глупости и незнанию на минуту взвалившего на себя ужасную ношу короля фейри. Пусть и сто раз чужого мальчишки.

Киэнн осторожно коснулся губами ее уха:

— Ты знаешь, какое лекарство может спасти его. Или хотя бы отсрочить неизбежное. И, боюсь, другого нет.

Эйтлинн подняла на него заплаканные, мокрые солнца глаз и отчаянно замотала головой:

— Я не стану снова тебя об этом просить!

— Но ведь ты уже просишь, — мягко улыбнулся Киэнн. — А если бы и не стала — разве у меня есть выбор?

Проклятый выбор! Да почему ж тебя никогда нет?

— Машина еще ждет?

Она опять мотнула головой:

— Я сказала, что приеду следом. Где-то бросила в номере телефон и не смогла найти. Ждала, что ты все-таки ответишь, или позвонишь…

Киэнн нажал на повтор и, идя по звуку, вытянул из щели между подушками дивана завалившееся туда тоненькое зеркало смартфона. Батарея почти села.

— Держи. Надолго его не хватит, но эту проблему будем решать потом. Какая клиника? Адрес знаешь?

Эйтлинн кивнула.