Читать книгу - "Мой (не)любимый дракон - Валерия Чернованова"

Пока я так размышляла, к звучанию шагов страждущих прибавилось… мерное цоканье копыт. Я вскинула голову. Придворные, зашептавшись, слаженно развернулись к распахнутым дверям, в которые лакей вводил прехорошенького кремового окраса ослика.

Животное флегматично переступало с ноги на ногу, пряло ушами, будто прислушивалось к усилившемуся гомону, и покорно следовало за мрачной компанией.

Просители поклонились со всем подобострастием, на какое только были способны. Их спутницы попытались изобразить нечто вроде книксена, но не слишком-то преуспели в этом занятии. Зардевшись под подмороженным взглядом тальдена, неловко выпрямились, стараясь держаться поближе к своим благоверным.

Интересно, какое отношение имеет к измене ослик? Может, его привели сюда в качестве свидетеля?

Пока я задавалась глупыми вопросами — побочный результат волнения и незаметно сменяющих друг друга стрессов, эррол Корсен выступил из шеренги старейшин и, кашлянув, громко заговорил:

— Гильдас Флен утверждает, что вот эта файларсская ослица по кличке Блёстка… Э-м-м… Одну минуту… — Старейшина опустил взгляд на стопку листочков, что держал в руках, с самым сосредоточенным видом порылся в записях, при этом что-то негромко бормоча себе под нос. Наверное, сетовал на собственную память, так невовремя его подведшую. Шпаргалка явно не помогла, потому что второе предположение прозвучало ещё менее уверенно: — Звёздочка…

— Зорька, — негромко просветил мага крестьянин, по-видимому, тот самый Гильдас Флен, и с теплотой посмотрел на безразлично что-то жующую животину.

Я печально вздохнула, понимая, что не будет никакого дела об измене. А так хотелось отвести душу и превратить кого-нибудь в евнуха.

Я, конечно, ничего такого бы не приказала… Хотя мысль была заманчивой.

— Зорька, — согласился с показаниями крестьянина глубокоуважаемый эррол и, снова прочистив горло, двинулся дальше по дороге следствия: — Была выкрадена в последний день вьюжного месяца, накануне праздника Нового года.

— Увели прямо из-под носа! — пожаловался нам мужичок с ноготок и обвиняюще ткнул в оппонента пальцем. — Он украл!

Второй крестьянин, похожий на господина Флена как две капли воды — такой же низкорослый и шкафообразный, с самым оскорблённым видом запротестовал:

— Враки всё! Это моя Бусинка! Твоя, Гильдас, от тебя удрала, а ты теперь на мою заришься, тагр тебя раздери! — негодующе сплюнул себе под ноги. За что получил от супруги предупреждающий тычок в бок.

— Это ты, Пергат, брешешь, как дышишь!

Скальде лениво взмахнул рукой, будто отгонял от себя назойливых жирных мух, и оба спорщика разом смолкли.

Старейшина, неодобрительно покосившись на предполагаемых хозяев животного, снова взял слово:

— Пергат Венэк, напротив, утверждает, что вот эту файларсскую ослицу на самом деле зовут Бусинка, и что она принадлежит и всегда принадлежала ему.

— Ну это мы уже поняли и без ваших ремарок, эррол Корсен, — прервал его наследник, не меняя своей излюбленной небрежно-расслабленной позы. Будто у себя в спальне возле камина с бокальчиком вина отдыхал, а не присутствовал на официальном заседании. Скальде обратился ко мне, прежде удостоив своим вельможным взглядом: — Что скажете, эсселин Сольвер?

Появилось ощущение, что я вдруг стала прозрачной. Тальден вроде бы на меня смотрел и в то же время как будто сквозь.

— Мне что, предстоит решать судьбу осла? — уточнила тихонько.

Как-то это не очень… по-императорски.

— Боитесь не справиться, эсселин Сольвер? — не отказал себе в удовольствии сыграть аккорд на струнах моих нервов Его Издевательство, а потом ещё и зачем-то меня поправил и принялся просвещать: — Ослицы. Очень редкой породы. Её мясо считается дорогостоящим деликатесом, а молоко известно своими целебными свойствами. Если не ошибаюсь, именно из него изготавливают все эти баснословно дорогие крема и бальзамы. Или чем вы там, дамы, в своих купальнях натираетесь.

— Мне о том неведомо, Ваше Великолепие. У меня в купальне заправляет служанка. А ваша осведомлённость удивляет. Небось сами лично кое-кого регулярно натираете.

Теперь уже хмурился тальден.

— О чём это вы?

— О козах, — ответствовала с самым невинным видом.

«И козлах», — добавила про себя.

Почувствовав, что снова начинаю заводиться, а мне ещё решать судьбу ни в чём не повинного создания с такими грустными тёмными глазами, тряхнула головой, прогоняя непрошенные мысли, и сказала:

— Лучше вернёмся к нашим баранам. То есть к ослам.

Наконец вероломная богиня удачи удостоила меня своей милостью и подбросила мне наипростейшее задание.

Зорька и Бусинка были что однояйцовые близнецы, то есть совершенно одинаковые. Никакими отличительными чертами и опознавательными знаками, благодаря которым можно было бы понять, которая из ослиц удостоилась чести явиться пред льдистые очи будущего императора, они не обладали.

Я посоветовала господам Флену и Венэку разойтись по разным концам зала и громко звать ослицу по кличке. На чей зов откликнется, тот и хозяин. Но файларсская животина нас всех удивила: вместо того чтобы удостоить вниманием одного из крестьян, отправилась знакомиться со старейшинами, чем привела их в замешательство и раздражение.

Флюиды которого были тут же направлены в мою сторону.

— Кажется, ваша стратегия не работает, эсселин Сольвер. Разве что вы решили передарить ослицу эрролу Корсену, — продолжал колоть меня словами Герхильд.

— А у меня в запасе есть другая стратегия, — едва удержалась от соблазна показать тальдену язык.

Настало время плана «Б». Как тут не вспомнить притчу о Соломоне и младенце, которого не поделили две матери: фальшивая и настоящая. Что может быть проще, чем пойти по проторенной мудрым царём дорожке.

Я, правда, не собиралась сражать всех здесь собравшихся своими умом и сообразительностью, но лучше я потом побуду плохой невестой. Когда от меня не будет зависеть судьба этой малышки.

— Раз каждый из вас клянётся и божится, что он и есть хозяин ослицы, а читать ваши мысли я, увы, не умею, остаётся одно. — Я выдержала мелодраматичную паузу, после чего подвела итог: — Разрубить Зорьку пополам! Одна часть достанется семейству Фленов, другую возьмёт себе господин Пер… Венэк.

И снова зал наполнился жужжанием множества голосов. Будто пчёлы, потревоженные пчеловодом, повылетали из своих ульев, готовые ужалить в любую минуту.

Крестьяне переглянулись, обменялись долгими взглядами, словно о чём-то мысленно договаривались.

Пожали плечами и хором выдали:

— Хорошо!

Я чуть с трона не свалилась.

— То есть как это хорошо? — от волнения даже в горле запершило. — Значит, вы, вы оба, согласны, чтобы Блёстку, тьфу ты, Бусинку-Зорьку, вот прямо сейчас взяли и зарезали?